— Когда Лере было шесть лет, умерла её мать, и воспитание единственной дочери целиком легло на плечи отца, который, после смерти жены, так больше и не женился, — начала свой рассказ Марина. — Отец очень любил дочь, и она отвечала ему взаимностью. Так уж повелось с детства, что именно отец перед сном купал её в ванне, и укладывал спать рядом с собой.
— Папка, ты с меня всю шкуру сдерёшь! — смеясь, кричала маленькая Лера, когда отец, намылив мочалку, с силой тёр ей спину, попку, грудь, живот.
— Ничего, это не смертельно, — улыбался отец. — Зато будешь всегда чистая и красивая.
Время шло. К шестнадцати годам она из подростка, стремительно превратилась в девушку с красивой фигурой, и на неё стали заглядываться не только одноклассники, но и взрослые мужчины.
Увидев идущую по улице красивую черноглазую и черноволосую девушку с великолепной фигурой, мужчины оборачивались и долго провожали её восхищёнными взглядами, даже не догадываясь, что ей всего шестнадцать лет.
Спать она ложилась уже в свою постель, но в ванной комнате отец всё ещё продолжал исполнять роль банщика, только руки его, всё чаще и дольше стали задерживаться на её, уже сформировавшихся грудях, крутых бёдрах, упругих ягодицах и густо покрытом чёрными, как смоль, кудрявыми волосами, лобке.
Эти прикосновения отцовских рук стали смущать и волновать уже вполне созревшую девушку, но оттолкнуть их она не решалась, боясь обидеть отца.
— Папа, я уже большая, можно я буду мыться сама? — однажды сказала Лера, прикрывая руками грудь и лобок от взгляда отца.
— Чего это, вдруг? — спросил отец, и по интонации его голоса, она поняла, что отец рассердился.
— Мне стыдно.
— Ещё чего придумала, разве можно стесняться отца? Ты для меня всегда была и будешь моим ребёнком. И не смей от меня закрываться. Ты поняла меня?
— Да, папа, — покраснев, тихо сказала Лера и опустила руки.
…В этот вечер отца не было дома, и Лера решила помыться одна. Она уже стояла под душем и смывала с себя мыльную пену, когда услышала, как кто-то, сначала начал дёргать дверь в ванную, а потом и стучать в неё.
— Папа, это ты? — выключая душ, спросила она.
— Конечно я. Кто же ещё? — раздался за дверью заплетающийся голос отца. — Открой.
— Я уже помылась, сейчас выхожу, — сказала Лера, торопливо обтираясь полотенцем.
— Открывай, я сказал, — повысил голос отец, и стал опять дёргать дверь.
— Папка, ты пьяный? — открыв дверь и увидев отца, спросила Лера. — По какому случаю? Вроде бы не праздник…
Договорить она не успела, пьяный отец рванулся в ванную и, схватив на руки совершенно голую дочь, потащил её в спальню. Там, бросив её на кровать, отец сбросил с себя остатки одежды и лёг на неё сверху. Широко открытыми от ужаса глазами, смотрела Лера, как на неё надвигается перекошенное страшной гримасой, чужое лицо родного отца.
Весь этот ужас продлился не долго — минут пять, но ей показалось, что прошла целая вечность. Лера не плакала и не кричала, лежала, широко раскинув руки и ноги и, казалось, умерла, так была бледна и неподвижна. Отец сидел рядом, обхватив голову руками, и тоже молчал.
— Папа, зачем ты это сделал со мной? тебя Бог накажет, — не глядя на отца, наконец, прошептала она.
— Доченька, любимая, я так люблю тебя.
— Не называй меня дочкой! Если бы ты любил меня, ты бы такое со мной не сделал!
— Ты выросла, и стала фигурой очень похожа на маму. Я был сильно пьян, и у меня перед глазами стояла мама. Когда я это с тобой делал, то представлял, что делаю это с мамой.
— Папа, ты всё врёшь…
На следующий вечер всё повторилось опять, потом ещё, ещё и ещё…
…Закончив среднюю школу, Лера на следующий день после выпускного вечера, собрала в сумку самые необходимые вещи, положила туда свой аттестат зрелости, небольшую сумму денег и уехала в Москву. На вокзале она познакомилась с вербовщицей проституток — Ниной, и откровенно рассказала ей свою историю.
— Да ты что?! — удивилась Нина. — Тебя родной отец трахнул?
— Родной, — вздохнув, тихо сказала Лера.
— В шестнадцать лет?
— Да.
— Ну, он у тебя и гад. Сколько прошло времени с тех пор, как ты потеряла девственность?
— Год.
— Домой возвращаться не думаешь?
— Нет, домой я никогда не вернусь, даже если буду с голоду умирать.
— Хочешь работать со мной? — окинув оценивающим взглядом девичью фигуру, спросила Нина.
— Кем?
— Ну, по крайней мере, не крановщицей башенного крана, — усмехнулась Нина. — Есть такая работа — оказывать интимные услуги страждущим мужчинам.
— Вы предлагаете мне стать проституткой?
— Не проституткой, а жрицей любви.
— Это одно и то же.
— Нет, девочка. Проститутка — это звучит грубо и пошло, а жрица любви — нежно и романтично.
— Я об этот не думала.
— А ты подумай. Москва — огромный город, сюда приезжают туристы из-за границы, командировочные, большие и маленькие начальники. Знаешь, какие бабки будешь загребать? За месяц заработаешь столько, сколько в другом месте не заработаешь за год. У тебя, кроме отца, были мужчины?
— Нет, я только с отцом.
— Минет делать умеешь?
— А что это такое?
— Здравствуйте, приехали. Член в рот брала?
— Нет, никогда, — покраснев и стыдливо опустив глаза, тихо сказала Лера.
— А в попку он тебя трахал?
Ещё больше покраснев, Лера отрицательно покачала головой.
— Ты где живёшь?
— Вот тут, на вокзале уже третьи сутки…
— Поедем сейчас ко мне, будем проверять твои способности.
— У вас там есть мужчина?
— Зачем нам мужчина?
— Ну, а кто будет меня проверять?
— Я буду тебя проверять.
— Как это?
— Ты что, с Урала?
— Нет, я из Ужгорода. А что?
— Да, дремучая ты какая-то, — пожала плечами Нина. — Простых вещей не знаешь. Ладно, я возьму над тобой шефство, хотя в нашей профессии это не практикуется?
— Почему?
— Потому что никто не хочет своими руками создавать себе конкурентку.
— А-а, понятно, — протяжно произнесла Лера. — А почему вы это делаете?
— Потому что ты мне понравилась, и ещё…ты такая яркая, бросаешься в глаза, мужикам такие нравятся. У тебя не будет отбоя от клиентов. Да, и перестань обращаться ко мне на «вы». Я не такая уж старая.
…Квартира у Нины была хорошая — отдельная, двухкомнатная, почти в самом центре города.
— Садись на диван, а я пока поставлю варить густой рисовый отвар.
— А зачем тебе рисовый отвар?
— Он нужен будет не мне, а тебе, — сказала Нина, засыпая рис в кастрюлю.
— А мне зачем?
— Скоро поймёшь. Пускай варится, а ты начинай раздеваться.
— Совсем раздеваться? — тихо спросила Лера.
— Совсем. Я хочу посмотреть на твоё обнажённое тело.
Лера разделась догола и, покраснев, смущённо опустила глаза.
— Ну что тебе сказать, девочка? Фигурка у тебя красивая. Стройные ножки, кругленькая попка, грудь тоже выше всяких похвал — сиськи не висят как у коровы вымя, в общем — всё прекрасно, за исключением одного — надо будет сменить причёску на твоём лобке, слишком уж буйно разрослась на нём растительность. Будем удалять.
— Зачем? Мне нравится, когда лобок покрыт волосами.
— Некоторые мужчины любят ласкать у женщины киску языком, но никому из них не понравится, если ему в рот будут лезть волосы.
— Мужчины такое делают? — удивлённо спросила Лера.
— Делают…некоторые.
— А сколько платят проституткам? — тихо спросила Лера.
— По разному. Бывает пятьдесят баксов за сеанс, а некоторые, особо щедрые клиенты и больше отваливают — до ста. Всё зависит от того, какое удовольствие он получил.
— Сто баксов — это сто долларов?
— Да, это сто долларов.
— За один раз? А сколько же тогда можно заработать за день?
— Это, как масть пойдёт, — улыбнулась Нина. — Я вижу, у тебя глаза загорелись. Уже хочешь выйти на точку?
— Мне хочется заработать много денег, купить себе квартиру, а потом выйти замуж. Это, ведь возможно?
— Возможно. Но для того, чтобы получать такие деньги, надо многое уметь. Ты хочешь этому научиться?
— Хочу.
— Тогда будь прилежной ученицей, и всё у нас получится. Приступим к первому уроку…
…Уложив ученицу спиной на диван, Нина легла на неё сверху и развернулась так, что её промежность оказалась на уровне лица Леры.
— Повторяй за мной всё так же, как делаю это я, — сказала Нина и стала интенсивно водить языком по влагалищу девушки.
Леру всю затрясло от возбуждения — она была полностью во власти Нины, и беспрекословно подчинилась. Вскоре её пронзили судороги оргазма, и она чуть не потеряла сознание от этого ощущения.
