В: Когда это было?
О: Вчера.
В: В какое время?
О: Когда я звонил? Должно быть, почти в шесть часов. Думаю, я спугнул ее. Поэтому она убежала. Когда я повесил трубку, она поняла, что это был я.
В: Что произошло потом?
О: Когда я приехал, она как раз выезжала из подъездной аллеи. Чертовски быстро. Я гнался за ней по дороге милю или две, пока мы не выехали на длинный прямой участок, где растут цитрусовые, знаете, о чем я говорю? Как раз перед тем, как повернуть на «М. К.», если ехать от Ананбурга. Там длинный пустынный прямой участок, только апельсиновые деревья по обеим сторонам дороги и никаких домов. Здесь я и перехватил ее. Развернулся прямо перед «порше» и столкнул его с дороги.
В: Что потом?
О: Я направил пистолет ей в лицо и сказал, что хочу получить свои деньги.
В: Она отдала их вам?
О: Сперва нет. Мне пришлось вытащить ее из машины и немного потрепать.
В: Потрепать?
О: Ударить несколько раз по лицу.
В: Пистолетом?
О: Боже, нет, не пистолетом, просто рукой. Шлеп, шлеп, рукой. Наконец она раскошелилась. Деньги были на дне фиолетовой сумки, с которой она всегда ходила, спрятаны на самом дне. Там еще был небольшой пластиковый пакет с травкой. Я взял его тоже.
В: Что вы сделали потом?
О: Я выстрелил ей в лицо.
В: Сколько раз?
О: Дважды.
В: А потом что?
О: Она упала на дорогу возле переднего левого колеса. Я думал только о том, что хочу поскорее убраться оттуда, я не хотел оставаться поблизости. Все, чего я хотел, — это добраться домой с моими деньгами, но я услышал, что приближается грузовик с запада. Приближается к нам. Не очень быстро. Он был еще довольно далеко. На дороге никого. Санни лежала возле колеса «порше», истекая кровью. Я поднял ее и запихнул в машину.
В: Что потом?
О: Этот проклятый грузовик! Я решил, что водитель может запомнить мой автомобиль, развернутый перед «порше» под углом к дороге, или может заметить на дороге кровь. Там не было лужи крови, но там была кровь, парень! Так вот, если бы я оставил ее в «порше», этот малый в грузовике мог запомнить, что видел две машины, следите? И кровь на дороге. Поэтому я взял из своего «бардачка» тряпку и как можно лучше вытер кровь, а затем бросил ее в багажник «порше». Дорога выглядела что надо. Я имею в виду, что на дороге погибает много животных и люди не обращают на это внимания. Я решил, что если кто-то заметит пятно, то подумает, что здесь перебегал дорогу какой-нибудь зверь. Она выглядела что надо, дорога, я имею в виду. Поэтому я оставил свой автомобиль, где он был, сел в «порше» и поехал.
В: Куда вы направились?
О: Я не знал, куда мне ехать, думаю, я хотел поехать на один из пляжей, но было еще слишком светло — было всего около семи часов, почти семь — на пляжах еще много народа, понимаете? Поэтому я просто стал ездить.
В: С мисс Мак-Кинни на сиденье рядом с вами?
О: Нет, нет, она была на заднем сиденье.
В: И никто ее там не видел?
О: Один парень заглянул в автомобиль, когда я остановился у светофора, но он, наверное, подумал, что она спит или еще что-то.
В: Когда вы решили отвезти ее в дом мистера Хоупа?
О: Сам не знаю, как это вышло.
В: Вы решили, что это хорошая идея, отвезти ее туда?
О: Да. Если никто не увидит меня, это было бы отлично. Бросить ее к нему в бассейн, понимаете? Такой маленький подарочек. Меня все еще немного задевало, что она плавала там голой. Поэтому я решил, что снова отправлю ее поплавать. При условии, что никого не будет дома. Иначе… Ну, я не знаю, что бы я делал, если бы он оказался дома. Но свет был выключен. Я припарковал «порше» в подъездной аллее, вытащил ее и утопил. Все просто.
В: Никто вас не видел?
О: А кто-нибудь сказал, что видел меня?
В: Я вас спрашиваю.
О: Не думаю. Было темно, а я действовал тихо и осторожно.
В: Что вы делали после того, как утопили в бассейне тело мисс Мак-Кинни?
О: Уехал оттуда.
В: Куда вы поехали?
О: Купить канистру для бензина и наполнить ее.
В: Что вы сделали потом?
О: Вызвал «Желтый Кэб», сказал им, что у меня кончился бензин на Тимукуэн-Пойнт-роуд и мне нужно такси, чтобы добраться туда.
В: В какое время это было?
О: В девять часов? Немного позже?
В: «Желтый Кэб» действительно довез вас к вашему автомобилю?
О: Да, было уже темно, когда мы добрались туда, невозможно было бы разглядеть пятна крови, даже если специально искать их. Я разыграл большое представление, заливая бензин в бак. Таксист был рядом и предлагал свою помощь. Я сказал ему, что справлюсь сам. Как только он уехал, я сел в машину и отправился домой.
В: Что вы делали, когда вернулись в свою квартиру?
О: Я сразу позвонил Летти. Было что-то около половины десятого. Я сказал, чтобы она пришла. Когда Летти появилась, я протянул ей тысячу долларов полтинниками и рассказал, что был в баре на Трейл. Вошли полицейские, и какой-то парень бросил на пол пакет с марихуаной. Я убежал, когда стали записывать имена, сказал, что могут проколоть мою водительскую карточку, и велел, если придут полицейские и будут задавать вопросы, говорить, что она была со мной весь вечер с половины седьмого. Она никогда в своей жизни не видела так много денег и моментально разделась.
В: Эта тысяча долларов, которую вы дали мисс Холмс, была частью тех денег, которые вы украли у Джека Мак-Кинни?
О: Да. Санни потратила около пяти сотен на одежду. Когда я пересчитал, в пакете оставалось сорок четыре с половиной тысячи. Тысячу из них я дал Летти.
В: Она видела, что вы достаете деньги из пакета?
О: Что я, сумасшедший? Я достал тысячу прежде, чем звонить ей, и спрятал пакет назад в бачок.
В: Мистер Кроуэл, я показываю вам этот пластиковый пакет, содержащий валюту. Это тот пакет, о котором вы говорите?
О: Похож. Но ведь все пластиковые пакеты похожи?
В: Не во всех пластиковых пакетах лежит валюта.
О: Вся валюта тоже похожа.
В: Но этот похож на пакет с деньгами, о котором вы говорите?
О: Похож, да. Если в нем сорок три с половиной тысячи баксов, значит, это он.
В: Пожалуйста, занесите в протокол, что этот пластиковый пакет, содержащий валюту Соединенных Штатов, был извлечен детективами Блумом и Роулзом из бачка в туалете квартиры 202 на 1134 Ачер-стрит сегодня, двадцать седьмого августа, в три часа сорок минут утра, и пометьте его этикеткой, как вещественное доказательство.
О: Вы лучше пересчитайте их, вы ведь знаете полицейских.
Блум вернулся в комнату через несколько минут после того, как я закончил чтение последней страницы. Он взял у меня папку, минуту смотрел на голубую ленточку, а затем спросил:
— Что ты думаешь?
— Замечательно, — сказал я.
— Да, все это еще будет рассматриваться. — Блум слегка постучал папкой по растопыренной руке. — Выглядит вполне правдоподобно, только одно выпадает — парень с испанским акцентом. У нас так много шансов найти его… — Он прервал себя на полуслове. — Я полагаю, с матерью мы все уладим. Деньги, которые Кроуэл украл у Мак-Кинни, будут возвращены в имущество, а она осталась одна, так? В семье, я имею в виду, осталась только она. — Он покачал головой. Сейчас он выглядел совсем печальным. — Восемнадцать лет, — сказал он, продолжая качать головой. — Проклятый подонок.
Вероника пришла навестить меня накануне моей выписки из больницы. Она была в белом и походила на одну из санитарок. За окном сентябрьские ветры предвещали начало сезона ураганов. Она рассказала мне, что Блум позвонил ей в то утро, когда они получили признания Кроуэла. Тогда же он сообщил, что я ранен. Она не пришла в больницу сразу, потому что не была уверена, хочу ли я ее видеть. Она сказала мне, что была в отъезде; через день после похорон дочери они с Хэмом Джефри уехали вместе в Кэптиву и вернулись только вчера. Поздно вечером она позвонила в больницу, выяснить, там ли еще я, и узнать о часах посещений.
— И вот я здесь.
— Понятно.
— Как ты?
— Много лучше.
— Настоящий герой, — сказала она и улыбнулась своей ослепительной улыбкой.
Я кивнул.
— Итак, они поймали его, — сказала она.
— Они поймали его, — повторил я.
