— Подумайте о чем-нибудь приятном и расслабляющем, Рик, — сказала она успокаивающим голосом. — Например, о том, что вы не дали Эрлу сделать из себя идиота и что он не собирается просить вас вернуть его чек на пять тысяч долларов!
— Да, эта мысль успокаивает, — согласился я.
— По-моему, я тоже могу немного расслабиться, прежде чем вызвать такси, — сказала она. — Вы, кажется, сказали несколько минут назад, что мне можно снять поясок?
— Вы же моя гостья, — ответил я.
— Спасибо. — Ее голос был по-прежнему мягок, но внезапный блеск в глубине фиолетовых глаз насторожил меня.
Она завела руки за спину, и в следующее мгновение скромное шелковое платье аккуратно соскользнуло к ее ногам. Теперь она стояла передо мной в белом атласном лифчике и трусиках. Лифчик едва удерживал восхитительную волну ее полных грудей, а трусики крепко держались на изгибах ее бедер, плотно облегая все, что им положено было облегать.
— Я думаю, с вашей стороны нечестно было намекать на то, что я ношу поясок, — проговорила она беззаботно. — Попробуйте, Рик, сказать теперь — нуждаюсь ли я в нем...
Она медленно, как манекенщица на подиуме, повернулась и секунд на десять показала мне, как она выглядит сзади. Зад у нее нисколько не обвис, и самый придирчивый ценитель в худшем случае мог бы назвать его восхитительно пухлым. Затем она оборотилась ко мне, во взгляде ее мерцало ожидание.
— Признаюсь, с моей стороны это был дешевый, гадкий и совершенно не соответствующий действительности намек, — произнес я с раскаянием в голосе. — Простите меня, Клаудиа.
— Я знала, что вы замечательный! — радостно воскликнула она. — Вы совсем не пытались меня обольстить. Просто сказали правду о моих прекрасных черных волосах и обворожительных фиолетовых глазах!
В следующую секунду я был распростерт на спине по всей длине кушетки, а она распласталась на мне сверху. Ее губы крепко сомкнулись с моими, и тут же ее язык начал исследовать мой рот. Ее пальцы свирепо вцепились в мою грудь, а одна голая нога протиснулась между моими.
Я обычно умею держать себя в руках и прохладно реагировать на любое проявление страсти со стороны красивой женщины, но тут я пришел в неистовство! Мои пальцы уже наполовину стянули ее трусики, когда раздался звонок в дверь. Потом еще и еще раз — зло, нетерпеливо.
— О черт! — с яростью воскликнула Клаудиа. — Неужели этот ублюдок стал меня ревновать?
— Надо ли пойти посмотреть, кто там? — неуверенно спросил я.
Она вскочила на ноги и подтянула трусики на место.
— Сначала дай мне одеться, любимый. Пусть он не думает, что помешал нам, — я не хотела бы доставить ему такое удовольствие!
Я тоже поднялся.
— Возможно, это не Эрл. Может, это вернулись мои друзья, которые немножко поиграли со мной прошлой ночью. Подготовили какую-нибудь новую репризу.
Ее глаза широко раскрылись, когда она увидела, как я вытащил из-за пояса свой пистолет 38-го калибра.
— Ты что, все время носил эту штуку? — Ее всю передернуло. — Представь себе, если бы он выстрелил, когда мы... — Она побледнела. — Я могла бы получить пулю прямо в...
— Он стоял на предохранителе, — успокоил я ее.
— Все равно, — с женской логикой возразила она и попыталась через силу улыбнуться.
— Что вы, черт возьми, делали тут так долго, если не занимались любовью? — зарычал Рэймонд.
Позади него я увидел Сару Маннинг, губы которой искривила ироническая ухмылка. Рэймонд быстро шагнул вперед, но тут же остановился, увидев у меня в руке пистолет.
— С ума сошел?! — взревел он. — Убери эту проклятую штуку, пока она никого не убила!
— Во мне проснулся бойскаут, — сказал я ему и засунул пистолет на место. — В чем дело?
— Где Клаудиа?
Он направился мимо меня в гостиную, выкрикивая во весь голос ее имя.
Сара Маннинг аккуратно закрыла за собой дверь.
— Который час, мистер Холман? Я посмотрел на часы:
— Четверть одиннадцатого.
— Прошло сорок пять минут с тех пор, как мы с вами расстались. Десять минут на дорогу, так? Догадываюсь, что мы прибыли или на пять минут раньше, или на пять минут позже, чем надо было. С точки зрения Эрла, конечно.
— Я рад, что вы решили вернуться и изнасиловать меня, — сказал я, — но зачем было тащить с собой Эрла? Если я что-то ненавижу в спальне, так это когда за мною подглядывают!
— А если я что-то ненавижу в спальне, так это быть второй по очереди. У Эрла есть новости, мистер Холман. Я думаю, вам стоит их выслушать.
К тому моменту, когда мы вошли в гостиную, Клаудиа уже сидела на кушетке, обхватив свой бокал обеими руками, — сама невинность с фиолетовыми глазами. Похоже было, что Рэймонд перестал быть разъяренным ревнивым мужем и начал входить в новую роль — алкоголика. Он стоял за стойкой бара, наливая себе доверху самый высокий бокал.
— Может, ты поможешь, Сара? — устало произнесла Клаудиа. — Я уже дважды объяснила ему, что рассказала про его сумасшедший план Рику и Рик уже забыл о нем. Но у него заело пластинку — продолжает орать, что Чарити потерялась.
— После того как вы уехали, Эрл позвонил Дэнни Малоуну, — ровным голосом заговорила Сара Маннинг, — чтобы сказать ему, что похищение отменяется. Дэнни не ответил, и Эрл решил, что он уже начал. Потом он позвонил Чарити, чтобы сообщить ей, что если кто-нибудь ее похитит, то это всего-навсего неудачная шутка, пусть похитители позвонят ему, и все будет улажено. Только вот Чарити в Биг-Суре уже не оказалось.
— Что? — Клаудиа сразу выпрямилась на кушетке.
— Я разговаривал с той сумасшедшей женщиной, которая руководила этим заведением, — сказал Эрл Рэймонд. — Ее, кажется, зовут Даниэла? Так вот, она сообщила, что Чарити исчезла пару дней назад. Это ее нисколько не обеспокоило, потому что некоторые пациенты внезапно решают бросить заниматься терапией, пройдя половину курса. Она посчитала, что Чарити сделала то же самое и вернулась домой.
— Когда Малоун собирался похитить ее? — спросил я.
— В любое время, когда ему будет удобно, — нехотя ответил Рэймонд. — Сегодня вечером был последний срок, поэтому я вызвал вас и рассказал о звонке от похитителей.
— Может быть, он ее уже похитил? — предположил я. — Поэтому не ответил на ваш звонок — его не было на месте...
— Кончай, Холман! — зашелся он в гневе. — Где же тогда была Чарити последние два дня, черт возьми?
Это был хороший вопрос, мне самому следовало сначала подумать об этом. Поэтому я на время заткнулся, делая вид, что зажигаю сигарету.
— Может быть, она пришла к выводу, что ей стоит жить только среди хиппи? — пробормотала Клаудиа. — Снова надела свое старое ситцевое платьишко, снова перестала мыться и...
— Ах ты, сука! — Рэймонд, казалось, готов был ее убить. — Тебе ведь этого только и хотелось бы, не так ли? Ты ненавидишь Чарити! Потому что она поняла, кто ты такая, поняла с первой же минуты, как только вы встретились!
— Нравится вам это или нет, — спокойно сказал я, — не исключено, что Клаудиа права, Рэймонд. И если она права, то вам уже ничего с этим не поделать.
Одним конвульсивным глотком он отпил из своего бокала примерно на дюйм и со злостью поставил его на место, так что хороший ликер расплескался по стойке бара.
— Тут-то вы и не правы, Холман. Я могу с этим кое-что сделать.
Он вытер рот тыльной стороной ладони и выдал мне ту самую фирменную улыбочку Эрла Рэймонда со сжатыми губами — “плевать я хотел на весь мир, и в особенности на тебя”.
— Я нанял вас, чтобы найти свою дочь, которая внезапно исчезла, помните? Вы приняли предложение и взяли чек на пять тысяч. Так идите и найдите ее!
— Но Рик знает, — начала Клаудиа, — что все это входило в твой сумасшедший план...
— Закрой свой поганый рот! — огрызнулся он. — Это между мной и Холманом. Кто бы ему поверил, если бы он сказал, что я нанял его ради какого-то заранее задуманного сумасбродного плана? Так или иначе, но теперь она на самом деле пропала, и его профессиональная репутация под угрозой. — Он взглянул на меня, ухмылочка еще шире расползлась по его пьяной физиономии. — Я могу замолвить словечко, где надо, Холман, и вы это знаете! И если я это сделаю, то ваша профессиональная репутация через неделю не будет стоит ломаного гроша.
— О'кей, — сказал я. — Только вот еще что. Вы наняли меня на семьдесят два часа, и за это вы мне заплатили деньги независимо от результата. Так?
Какое-то мгновение он колебался, ухмылочка стала тускнеть.
— Так.
— Место, с которого надо вести поиск, — Биг-Сур, а человек, с которого надо начать, — Дэнни Малоун. Я с ним никогда не встречался, не знаю, где его найти, к тому; же понятия не имею даже, как он выглядит.
— Все ясно, Холман! — Он отхлебнул из бокала еще на дюйм. — Сейчас вы захотите, чтобы Клаудиа поехала с вами, так? Вам обоим этого очень хочется! Не думайте, что я не видел, как засветились ее глаза, когда вы вошли в комнату. Словно пара ламп в борделе!
