– Ну что, Бойд, попался! – хрипло рычал он. – Ты думал, что я буду, как домашняя собачка, сидеть в шкафу? Ты поступил опрометчиво! Я не повторю твоей ошибки и запру тебя прямо в этом подвале.
– Не забывай, что я вооружен.
– Дверь бронированная, придурок. Как бы тебе не схлопотать пулю от собственного рикошета.
– Я и не собираюсь стрелять, – весело ответил я. – Куда мне торопиться? Вина здесь предостаточно, да и твоя птичка не даст мне скучать. А мой клиент знает, куда я отправился, и завтра звякнет в полицию.
– Фрэнк, не оставляй меня здесь с этим негодяем! – завопила Лейла.
– Я не дам тебя в обиду, дорогая, – заверил ее Ломакс. – Сейчас я позову на помощь еще пару парней и мы спустимся.
– Спускайтесь, – подзадорил я его. – Да только стреляю я неплохо, а твоя птичка будет для меня надежным прикрытием. Прежде, чем добраться до меня, вам придется ее прикончить.
После моих слов сразу наступила тишина. Очевидно, Ломакс обдумывал ситуацию. Время работало против меня, и спустя несколько секунд я снова заговорил:
– Немедленно освободите мне дорогу к выходу из клуба. Лейла будет сопровождать меня до самых дверей. Если по пути мне кто-нибудь попробует помешать, твоей милашке придется плохо.
– Фрэнк! – истерично завопила Лейла. – Только не спорь с ним! Это маньяк, убийца!
Опять наверху наступила тишина. Ломаксу нужно было какое-то время, чтобы переварить все сказанное мной. Наконец он глухо ответил:
– Будь по-твоему, Бойд. Но ты за это жестоко заплатишь. Я сдеру с тебя шкуру, даже если мне придется посвятить этому весь остаток своей жизни.
Я глянул на часы и предупредил его:
– Через две минуты дорога должна быть свободна. Сделай все, чтобы твои громилы не попались мне на глаза.
Поток грязных ругательств, хлынувших сверху, заставил смутиться даже меня. Затем раздались удаляющиеся шаги и все стихло. Лейла расширенными от ужаса глазами смотрела на меня и тряслась, как осиновый листок.
Скорее всего, она принимала меня за убийцу человека, лежащего за штабелем ящиков. Я решил не разочаровывать ее и вести себя соответствующим образом. Страх делает людей послушными.
Две минуты истекли.
– Как ты думаешь, Фрэнк выполнит то, что я ему приказал? – спросил я у Лейлы.
– Да, – ответила она. – Даже не сомневайся.
– По-твоему, он человек слова?
– Разумеется. Особенно, если дело касается близких ему людей.
– Я так и думал. А теперь раздевайся.
– Что? – взвизгнула она.
– Сбрасывай с себя эти тряпки, живо! – я повысил голос.
– Никогда! Ты не посмеешь...
– Посмею! – я слегка встряхнул ее. – Или ты предпочитаешь улечься рядом с тем мертвецом?
Это послужило для Лейлы решающим доводом. Сбросив на пол халат, она отвернулась от меня и стянула лифчик, а за ним и трусики с такой быстротой, словно участвовала в соревнованиях на скорость раздевания. Затем повернулась ко мне.
Надо отдать должное, сложена Лейла была безукоризненно. Жаль, что у меня не хватало времени, чтобы оценить все ее прелести более детально. Да и ситуация не благоприятствовала, что уж тут поделаешь!
– Годится, – сказал я. – А теперь вперед.
Мы поднялись вверх по лестнице, и я подталкивал Лейлу стволом револьвера в крестец.
Коридор был пуст. Скоро мы поравнялись с раздевалкой Лейлы. Я хорошо помнил дорогу отсюда к кухне – сначала поворот направо, а потом налево.
Однако моя очаровательная спутница повернула почему-то налево. Этот маршрут меня нисколько не устраивал.
– Стой, – приказал я. – Не туда. Направо.
– Но там же кухня! – удивилась Лейла. – Я думала, вы хотите выйти через черный ход.
– Твой Фрэнк, конечно, не семи пядей во лбу, но и дураком его не назовешь. Уверен, что у черного хода меня уже поджидают его головорезы. Мы пойдем через кухню.
Лейла попробовала вырваться из моих рук и закричала:
– Как я пойду через всю кухню голой!
– Пойдешь. Лучше быть голой и живой, чем мертвецом в саване.
Она попыталась сопротивляться и дальше, но нажим револьверного ствола поборол излишнюю стыдливость. При нашем появлении повара и посудомойки разинули рты.
– Для того, чтобы выбраться из этого притона, мне нужно устроить переполох, – сказал я Лейле в ухо. – И здесь ты мне поможешь.
Когда мы достигли двери, ведущей в зал, Лейла снова принялась брыкаться.
– Я не пойду туда! – умоляла она. – Не заставляйте меня делать это! Там же масса народа!
– Народ будет только рад! – усмехнулся я. – Ты поднимешься на сцену и начнешь танцевать. Уверен, что грандиозный успех тебе обеспечен.
– Но там уже идет второе отделение! На сцене другая танцовщица! Я помешаю ей!
– В таком виде ты можешь не бояться конкуренции, – заверил я. – И перестань пререкаться со мной. Если ты не выполнишь все, что я тебе приказал, получишь пулю в живот.
– Лучше бы я умерла! – простонала она.
Ударом ноги я распахнул дверь, и мы оказались в зале. Мне повезло – свет прожекторов был направлен на сцену, где в этот момент изгибалась под монотонную музыку несравненная Ишка. Присутствовавшие были так заворожены невероятными движениями ее пупка, что на нас не обратили никакого внимания.
– Вперед, на сцену! – прошептал я в ухо Лейлы. – И не забывай о моем револьвере.
Свои слова я подкрепил увесистым шлепком по ее заднице.
Не прошло и пяти секунд, как Ишка растерянно замерла. Рядом с ней появилась совершенно голая блондинка и начала свой экзотический танец.
На мгновение в зале воцарилась изумленная тишина, взорвавшаяся затем громом аплодисментов и торжествующими криками.
Опрокидывая столы и стулья, зрители бросились к эстраде, чтобы получше рассмотреть то, что происходило на ней. Двое вышибал попытались навести порядок, но их буквально смело людским потоком.
Путь к выходу был свободен.
Спустившись с крыльца, я знаком подозвал швейцара. Он кивнул, свистнул в свисток, и к тротуару мигом подкатило такси. Я сунул швейцару доллар и он, низко поклонившись, распахнул дверцу.
Вопли и аплодисменты, сотрясавшие стены клуба, были слышны далеко вокруг.
– Кто-то из девушек сегодня показал класс! – сказал швейцар, прислушиваясь. – Зрители в полном восторге.
– Да, – кивнул я. – Это новый номер. Лейла Зента и Фрэнк Ломакс исполняют танец в голом виде.
– Неужели? – удивился швейцар.
– Можете зайти и глянуть, – сказал я. – И вот что еще: возьмите эту штуку, – я сунул ему трофейный револьвер. – Передайте ее Ломаксу. Возможно, после окончания номера он захочет застрелиться.
Затем я откинулся на подушки заднего сиденья и приказал таксисту трогать. По пути я размышлял, сколько же раз Лейле придется исполнять свой танец на "бис". Вряд ли она решится убежать со сцены – ведь не исключено, что я все еще стою в толпе, целясь в нее из револьвера.
Домой я добрался безо всяких приключений.
Было примерно одиннадцать часов утра, когда в мой кабинет вошла Фрэн Джордан. По ее виду легко было догадаться, что она знает нечто такое, что пока неизвестно мне.
Фрэн Джордан – моя секретарша. Кроме многих других достоинств, она обладает рыжими волосами и ярко-голубыми глазами. Что касается совершенства фигуры, то ее обладательницу следует выставлять голой в людных местах, чтобы другие представительницы прекрасной половины рода человеческого могли иметь точное представление об идеале, к которому им следует стремиться.
В конторе, впрочем, Фрэн всегда оставалась одетой из-за каких-то условностей, все тонкости которых мне так и не удалось уяснить.
Нынешним утром она выглядела особенно привлекательно.
– Час назад вы поручили мне одно задание, – победоносным тоном заявила она. – Так вот, я его выполнила.
– Скажите пожалуйста! – я сделал удивленное лицо. – Всего за час? Да вы превзошли прытью любого профессионального сыщика в этом городе!
На лице Фрэн появилась тень разочарования.
– Я так и знала, что не дождусь от вас благодарности, – угрюмо сказала она.
– За что, моя радость? Сведения, которые я хотел получить, можно найти в телефонной книге за пять минут.
– Мой дядя зарабатывал себе на жизнь тем, что собирал старье на помойках. Когда однажды я посочувствовала ему, он заявил, что любит помойки. Они – как люди: одни его уважают, другие нет. Он даже разговаривал с помойками. Боюсь, что я оказалась в положении своего несчастного дяди – живу рядом с помойкой, работаю возле нее и даже иногда вынуждена с ней разговаривать.
– Мисс Джордан, во время работы вам следует воздерживаться от посторонних разговоров. Нас могут услышать клиенты.
– Сами вы только тем и занимаетесь, что ведете посторонние разговоры, – огрызнулась она.
– Это совсем другое дело, – заверил ее я. – Разговоры на эротические темы в течение дня дают мне дополнительный запас бодрости.
Она судорожно глотнула, и по ее лицу промелькнула целая гамма чувств, начиная от гнева и кончая глубоким разочарованием.
