Разумеется, я помнил Ларри Эдвардса. Он был в таком же положении, как и я: безработный актер. Мы частенько встречались с ним в офисе у Лу Прентца, оба искали работу. Не могу сказать, что мы были особенно близки, ибо видели друг в друге соперника, но мы нередко выпивали вместе по кружке пива и плакались на тяжелые времена.
– Я просто подумала… Он внешне был похож на вас: высокий, темноволосый, – сказала с улыбкой Харриет. – Конечно, у него не было вашей напористости. Мы подумывали о том, чтобы пригласить его на то место, которое вы заняли сейчас. Фактически мы привезли его сюда и переговорили с ним, но он не пожелал сотрудничать… Начал спорить, чего-то добиваться, чинить трудности… Я так рада, что вы не собираетесь со мной пререкаться, Джерри…
Я смотрел на нее, внутренне холодея:
– С ним что-то случилось?
– Да… печальная история… – Она поднялась с кресла. – Я велю Маззо принести вам несколько книг. Пожалуйста, скажите ему, что бы вы хотели к ленчу.
Она пошла к двери.
– Что случилось с Ларри? – крикнул я, сжимая кулаки.
Она задержалась у входа.
– Разве вы не знаете? Несчастный случай. Отказали тормоза в машине или что-то в этом роде, как я слышала… – Ее темно-серые глаза в упор смотрели на меня. – Он умер.
Дверь скользнула вбок, женщина вышла.
Примерно через час дверь снова раздвинулась, вошел Маззо с целой охапкой книг в ярких бумажных обложках. Он положил их на стол.
– Хочешь чего-нибудь почитать?
Я впервые услышал его голос и поразился, ибо это был не медвежий рев, которого я ожидал, а довольно мягкий баритон.
– Спасибо, – ответил я.
Он подошел к креслу, которое до этого занимала Харриет, и уселся, подмигнул мне, усмехнулся, продемонстрировав мелкие белые зубы, которым могла бы позавидовать любая крыса.
– Нам жить вместе, приятель, так что мы можем с успехом познакомиться, а?
– Почему нет?
Он наклонил свою бритую голову.
– Работа у тебя пустяковая, приятель, если только ты будешь в точности делать то, что я тебе скажу. Легкие денежки, надо прямо сказать, только не задавай лишних вопросов. Велю тебе вытереть сопли, вытирай! Ясно? Велю поворачивать голову налево, поворачивай налево. А коли направо, значит, направо. Ясно? Я велю тебе бежать со всех ног, беги. Ясно?
– Все сформулировано предельно четко, – сказал я.
Он нахмурился:
– Ты хочешь сказать, что все уяснил?
– Вполне.
– О'кей. Другой сопляк так ничего и не понял… – Улыбка вдруг исчезла, передо мной был тигр, вынюхивающий свою добычу. – Тем хуже для него!
У меня пересохло во рту.
– Я слышал, что он угодил в автомобильную аварию?
– Точно. Такие, как он, сопляки часто попадают в автомобильные аварии… – Он мне улыбнулся: – Ты сообразительный, приятель! С тобой никакого несчастного случая не будет.
Я промолчал. Мне было ясно сказано, что Ларри Эдвардс погиб потому, что не пожелал «сотрудничать». Разумеется, я сделал вид, что не понял намека.
– Сегодня же утром, приятель, мы приступим к делу. Чтобы поскорее с ним справиться, так?
Я кивнул.
– Придет один ползун и обработает тебя. Сиди смирно, пусть он делает то, что считает нужным. Ясно?
Я снова кивнул.
Он улыбнулся:
– Знаешь, приятель, мы с тобой прекрасно поладим. Я видел фильм с твоим участием «Шериф из Икс-ранчо». На мой взгляд, это мура…
– Я тоже так считаю.
Его улыбка стала шире:
– Понимаешь, что я имею в виду? Мы с тобой прекрасно поладим!
– Миссис Харриет фильм понравился.
– Конечно… женщина! Они любят все, что заставляет переживать. – Он поднялся с места. – Что хочешь к ленчу, приятель? Скажи и получишь…
Желудок у меня был переполнен. При мысли о еде меня замутило.
– Я плотно позавтракал. Ничего не надо, благодарю.
Он засмеялся, я бы сказал, не слишком мелодично:
– Не переживай, приятель! Тебе не о чем беспокоиться. Я принесу тебе что-нибудь легкое, ладно?
Его огромная туша двинулась к выходу. У двери он повернулся, по-крысиному усмехнулся и вышел.
Возможно ли, что Ларри убили?
Я сидел, потея от ужаса.
Отказали тормоза в машине. Несчастный случай.
Нет, я не могу этому поверить… Я даже не поднялся, чтобы взглянуть на принесенные мне книжки. У меня не выходила из головы пугающая мысль о том, что я сам себя приговорил и даже принял первый чек. Теперь я вынужден был делать все, что мне прикажут эти люди.
С ним произошел несчастный случай. Отказали тормоза. Он умер.
Мне вспомнилась крысиная ухмылка Маззо. Господи, подумал я, куда тебя черт занес? Может ли так быть, что, если ты не поладишь с этими людьми, они тебя ухлопают?
Подобными мыслями я привел себя в паническое состояние.
Ровно в 13.00 появился Маззо со столиком на колесах.
– Поешь чего-нибудь, приятель, – сказал он. – День будет долгим. – Он посмотрел на меня. – Ты себя чувствуешь о'кей?
– Да, но есть мне не хочется…
– Обязательно что-нибудь съешь, понял? – В его мягком голосе послышались рыкающие нотки. – Тебе нужно работать, а не прохлаждаться!
И он вышел.
Я не посмел ослушаться и решил попробовать суп из омаров. Это было настолько вкусно, что я подлил себе еще и еще, пока полностью его не прикончил. Потом сел подальше от столика и стал ждать продолжения.
Вскоре основные события начались…
Пришел Маззо, проверил опустошенную супницу, улыбнулся мне и выкатил столик. Потом появилась Харриет, но без пуделя, зато в сопровождении невысокого толстяка в халате с короткими рукавами, в руках которого было нечто наподобие дорогой косметички. На этого типа стоило посмотреть! Его густые длинные волосы были обесцвечены до абрикосового цвета, веки подведены светло-голубым, на губы положена нежно-розовая помада.
Он помедлил возле двери, задвинувшейся у него за спиной, и хитровато улыбнулся мне.
– Джерри, дорогой, – запела Харриет. – Это Чарльз. Он знает, что нужно сделать. Пожалуйста, веди себя послушно! Я должна быть уверена, что ты сойдешь за моего сына. – Она повернулась к маленькому толстяку: – Чарльз, это Джерри Стивенс.
– Мой дорогой мальчик! – загудел тот, с неожиданным для него проворством бросаясь навстречу мне. – Не могу вам сказать, насколько я взволнован этой встречей. Я видел столько картин с вашим участием! Какой талант! «Шериф из Икс-ранчо»… Я был потрясен! – Он схватил мою руку и пожал ее. – Я счастлив, я бесконечно счастлив нашему знакомству!
– Благодарю вас! – сказал я, не поверив ни одному слову из этой тирады.
– Чарльз! Вы напрасно тратите время!
Толстяк замер.
– Да, да, конечно… – Он виновато улыбнулся ей. – Мы не должны зря тратить время…
Я заметил, что у него на лбу выступили крохотные капельки пота.
– В таком случае приступайте! – Она двинулась к выходу. – Позвоните, когда закончите.
Мы с Чарльзом оба наблюдали, как она уходила. Потом, когда дверь задвинулась, я спросил:
– В чем должно выражаться мое «сотрудничество»?
– Садитесь, пожалуйста, мистер Стивенс.
Он подошел к шкатулке и открыл ее. Там был полный набор грима. Он достал какие-то инструменты, палитру и карандаш.
– Я должен измерить ваше лицо, мистер Стивенс. Заранее прошу извинения за некоторые неприятности.
Я держал голову совершенно неподвижно, пока он производил свои измерения, записывая цифры на клочке бумаги.
Когда он наклонился, чтобы измерить у меня лоб, переносицу, брови, я услышал его тихий шепот. Между громкими фразами он ухитрился кое-что прошептать:
– Потрясающие глаза, в них чувствуется незаурядная личность. Меня похитили. Кто эти люди? Мистер Стивенс, у вас необычайно правильные черты лица. Эта кошмарная женщина ужасает меня. Я у них в плену уже больше двух месяцев. Теперь разрешите мне измерить ваши уши. Поверните голову направо. Кто она? Пожалуйста, скажите мне! Отлично, теперь левое ухо…
Я понял, что этот немолодой человек был в таком же затруднительном положении, как и я. Его похитили для того, чтобы он превратил меня в сына Харриет.
– Не знаю, – прошептал я, – меня тоже похитили. Требуют, чтобы я играл роль ее сына.
Затем, посмотрев поверх его головы, когда он измерял мое левое ухо, я увидел, что в комнату неслышно вошел Маззо. Этого было достаточно, чтобы я смертельно переполошился.
Чарльз, заметив, как изменилось выражение моего лица, оглянулся через плечо, и я почувствовал, как задрожало его тучное тело.
– Ах, Маззо! – воскликнул он тонким, пронзительным голосом. – Я закончил… Все будет отлично!
Маззо вошел в комнату, на руке у него висели какие-то вещи. Он посмотрел на Чарльза взглядом голодного тигра, мне же показал в улыбке крысиные зубы.
– Надень это на себя, приятель! – скомандовал он.
Он швырнул на стул костюм.
– Конечно, – сказал Чарльз. – Одежда.
Чувствуя, что я весь взмок, я стянул с себя всю свою одежду и облачился в принесенный Маззо костюм.
Вот это был шик! Темно-серого цвета, из новомодного мохера, он должен был стоить целое состояние. Сидел он на мне как перчатка.
