— Оставь! — ответил я. — Наша статья станет украшением журнала. Я займусь Хессоном, а ты выясни все, что сможешь, о загадочной личности в темных очках. Попробуй отыскать его. Вряд ли он дожидается тебя в Уэлдене, но пройдись по отелям, может, его там вспомнят. Не забывай упоминать о его машине.
Берни нехотя кивнул:
— Хорошо. Надеюсь, здесь не так много отелей.
Я поднялся:
— Для Сан-Франциско мне потребуется машина. Постараюсь вернуться сегодня же вечером. Прощай!
Берни тоже встал и поплелся за мной в вестибюль.
— Подожди минутку, — сказал я и вошел в телефонную будку. — Мне надо позвонить!
Я набрал номер клуба «Флориана» и попросил Спенсера. Минуты через две послышался его голос:
— Спенсер у телефона. Это вы, мистер Слейден?
— Да. Ты не припомнишь, был ли у мисс Бенсон золотой браслет с брелоками? Представляешь, что я имею в виду?
— Конечно, мистер Слейден. Я много раз видел у нее такой браслет. Она мне сама показывала его.
— Один из брелков был золотым яблоком?
— Да, мистер Слейден, золотым яблоком.
— Чудесно! Большое тебе спасибо!
Я положил трубку и вышел из будки.
— Мы не ошиблись, — сказал я Берни. — Брелок от ее браслета. Спенсер видел его. Интересно послушать, как Хессон объяснит, что брелок нашли у него в доме.
Уже смеркалось, когда я приехал в Сан-Франциско.
Спросив у полицейского дорогу, я двинулся через город и спустя некоторое время добрался до Леннокс-стрит. Оставив машину на пустыре, я направился пешком к большому кирпичному дому, темный силуэт которого четко выделялся на фоне заката. Потрескавшиеся стены здания были обезображены ржавыми железными лестницами, спускавшимися до земли. Они служили запасным выходом на случай пожара.
На ступенях возле подъезда сидела стайка оборванных мальчишек. Подталкивая друг друга локтями, они в упор разглядывали меня.
— Сэм Харди здесь живет?
— Здесь, но сейчас его нет дома, — ответил один из оборвышей.
Чуть подвинувшись в сторону, он уступил мне дорогу. Потом, будто по команде, мальчишки, повернув головы, уставились мне вслед.
Парадная дверь оказалась незапертой и, открыв ее, я очутился в пустынном и грязном холле. На опрокинутом ящике около стены сидел худой негр с изможденным лицом и потухшими глазами. В руках он держал бюллетень предстоящих скачек.
— Как найти Джейка Хессона? — обратился я к нему, показывая серебряный доллар.
На изможденном лице появились слабые признаки жизни.
— Если это тот, который вчера приехал, тогда идите на четвертый этаж, босс. Комната десять.
Я протянул ему доллар, и монета мгновенно исчезла в его черной руке.
— Он у себя?
— Должен быть. С утра не появлялся.
Поднявшись на четвертый этаж, я прошел по коридору и остановился перед дверью с номером десять. Некоторое время я стоял, прислушиваясь, потом, не услышав ничего, постучал.
Когда ответа не последовало и на повторный стук, я повернул ручку и легонько толкнул дверь. Она отворилась легко и бесшумно.
Джейк Хессон лежал поперек кровати. На его грязной белой рубахе алело кровавое пятно. Посредине пятна, как раз напротив сердца, торчала рукоятка ножа. Восковая желтизна лица говорила о том, что Хессон мертв уже несколько часов.
Глава третья
I
Лейтенант Маршалл из отдела по расследованию убийств полиции Сан-Франциско, краснощекий парень с аккуратными усиками и упрямым подбородком, сунул в рот сигарету и закурил. Время от времени он посматривал в мою сторону.
Я стоял у противоположной стены, стараясь не мешать снимать отпечатки пальцев.
Труп Хессона уже убрали, и сейчас об убитом напоминали лишь пятна запекшейся крови на засаленном рваном покрывале.
— Делом займется Том Крид, — сказал Маршалл, — если, конечно, твой рассказ не досужая выдумка.
— Кто он? — спросил я.
— Капитан полиции Уэлдена. В прошлом году я связывался по его просьбе с клубом Сан-Франциско, на который ссылалась Фей Бенсон. Там нам ничего не удалось узнать. — На лице Маршалла мелькнула холодная улыбка. — И все-таки следы привели в наш город. Похоже, теперь благодаря твоим стараниям я буду выглядеть в его глазах порядочным ослом.
С лейтенантом мне приходилось сотрудничать в прошлом, и я знал его как добросовестного и неглупого полицейского.
— Благодаря стараниям твоего отца, а не моим, — поправил я его.
Маршалл захохотал. Обернувшись к сержанту, стоявшему у окна, он сказал:
— Оставляю все на твое попечение. Мне и этому шутнику надо потолковать с Кридом. Когда закончишь, возвращайся в управление.
Сержант кивнул.
— Слушаюсь, лейтенант.
— Поехали, — сказал Маршалл, беря меня под руку. — До Уэлдена доберемся на твоей тачке. Когда исчезла танцовщица, Крид был вне себя от ярости. Но ему ничего не оставалось, как закрыть дело: нет трупа — нет и состава преступления.
— Мне хотелось бы получить для журнала фотографию Хессона и его квартиры, — обратился я к сержанту. — Вышли мне их в Уэлден в отель «Шед», когда будут готовы.
Тог вопросительно посмотрел на Маршалла.
— Можешь послать, — разрешил лейтенант. — На одной из них есть и моя физиономия. Кто станет возражать против даровой рекламы?
По дороге в Уэлден я еще раз повторил Маршаллу свой рассказ. Понимая, что решающей может оказаться любая мелочь, я старался не упустить ни одной детали.
— Что ж, теперь мы знаем, в каком направлении вести следствие, — сказал он, когда я закончил. — Обстоятельства смерти Фармера всегда казались мне подозрительными. Не могу понять, какую роль играла Джоун Николс.
— Да, Николс — загадка, — согласился я. Обогнав грузовик, я продолжал вести машину на большой скорости. — Кстати, что представляет собой Крид? Думаешь, он разрешит мне работать вместе с ним?
Маршалл неопределенно пожал плечами:
— Наверное. Кто из полицейских не горит желанием увековечиться в твоем журнале? Крид неплохой старик, хотя немного вспыльчив. Он всегда приходит в бешенство, когда кто-то действует за его спиной. Тебе следовало повидаться с ним до визита к Хессону.
— Черт бы побрал обидчивых полицейских! — выругался я. — Какой смысл являться к нему с пустыми руками?
— Во всяком случае будь с ним поосторожней. Между прочим, ты по-прежнему работаешь со сценаристом из Голливуда?
— Ты называешь это совместной работой? Ха-ха! Я тружусь, а он пьянствует за счет редакции.
— Твой приятель — способный парень. Странно, что он не подыскал себе работенку получше. Быть поденщиком в вашем журнале — не большая честь для талантливого человека.
— Ты тоже считаешь его талантом? Боже! И никто не догадывается, что дело лишь в удивительной форме его головы!
Было около восьми вечера, когда мы подъехали к полицейскому управлению Уэлдена.
— Крид уже, наверное, дома, — сказал Маршалл, вылезая из машины. — Впрочем, давай заглянем.
Наши сомнения рассеял дежурный сержант.
— Капитан у себя, — сказал он и, соединившись с ним по телефону, добавил: — Вы можете к нему пройти.
Капитан полиции Том Крид оказался высоким мужчиной богатырского телосложения с пышной копной седеющих волос. На вид ему было около шестидесяти. С его сурового лица на меня смотрела пара проницательных голубых глаз.
Он обменялся с Маршаллом крепким рукопожатием и, когда тот представил меня, слегка улыбнулся. Было заметно, что ему льстит визит известного журналиста.
— Парни из вашей редакции делают замечательную работу, — сказал он. — Мне нравится, что они находят общий язык с полицией.
Я тоже улыбнулся:
— Без дружбы с полицией мы умерли бы с голоду. Тут и с самим чертом подружишься.
— Не обращайте на него внимания, капитан, — вмешался в разговор Маршалл. — Он неисправимый шутник. Сделаем скидку на его характер, тем более что он — наш добровольный помощник. Слейден выяснил много нового по делу Фей Бенсон.
Крид сел и, пригласив нас присаживаться, вопросительно посмотрел на меня.
