— Отстань от меня, — недовольно поморщился Мальцев. — Дай мне спокойно отдохнуть.
Посмотрев на мужа презрительным взглядом, Алла усмехнулась и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Именно там находилась спальня, а в ней огромная по своей площади кровать — супружеское ложе, на котором, кроме рогатого мужа, побывали уже многие её друзья и подруги.
Мальцев, буквально подскочил в кресле, когда услышал душераздирающий крик жены, доносившийся с верхнего этажа дома. Один из охранников, дежуривший за дверью его кабинета, выхватывая на ходу пистолет из кобуры, побежал наверх. Мальцев тоже бросился к лестнице и, на сколько быстро позволял его возраст, поднялся на второй этаж, и ворвался в открытую настежь дверь спальни.
— Что случилось!? — крикнул Мальцев, окинув быстрым взглядом пространство спальной комнаты. Он увидел жену сидевшую на полу, с безвольно опущенными руками и остановившимся взглядом, в котором застыл ужас. Алла ничего не сказала в ответ, только молча показала рукой на кровать. Мальцев сделал несколько шагов вперёд, и замер на месте. На его подушке лежала огромная, дохлая крыса, и в зубах её был зажат лист бумаги, с вырезанными из журнала и наклеенными на лист, большими, печатными буквами.
Сделав ещё несколько шагов вперёд и, вплотную приблизившись к кровати, Мальцев, не вытаскивая записку из пасти крысы, прочитал: — «Крыса! Верни то, что ты украл, если не хочешь, чтобы тебя постигла участь этого мерзкого животного. Я — Надир-шах, эмир Афганский, клянусь Аллахом, что твоя смерть будет ужасной, если сокровища, которые ты вывез из моей страны, не будут возвращены моему народу».
Только несколько секунд пребывал Мальцев в состоянии прострации, но тут же взял себя в руки и, вытащив из кармана сотовый телефон, торопливо набрал номер Турецкого. Тот долго не отвечал на звонки, и Мальцев, матерясь и чертыхаясь, со злостью, раз за разом набирал номер. Наконец, не без труда, он дозвонился до своего начальника службы безопасности.
— Ты чего трубу не берёшь!? — со злостью крикнул Мальцев. — Давай срочно сюда!
— Игорь Николаевич, у меня тут проблема, — начал было говорить Турецкий, но Мальцев криком перебил его.
— Мне насрать на твои проблемы! Чтобы через час был тут! — крикнул Мальцев и отключил свой аппарат.
— Игорь Николаевич, убрать эту гадость? — спросил охранник, подходя к кровати.
— Не трогай, — недовольно буркнул Мальцев. — Сейчас приедет твой начальник, посмотрит здесь всё, а уже потом решим, что делать дальше. А ты, пока, уведи отсюда хозяйку и побудь возле неё, видишь, она всё ещё находится в состоянии шока.
— Может врача вызвать? — неуверенно спросил охранник.
— Никого не надо вызывать, и никому ничего не говори, — хмуро посмотрев на охранника, сказал Мальцев. — Посади её в кресло возле камина, и дай ей немного коньяку.
Алла, которая уже полностью пришла в себя, молча оперлась на руку охранника и в его сопровождении медленно вышла из спальни.
Встречу Мальцева со своим начальником службы безопасности нельзя было назвать сердечной.
— Чего так долго? — спросил Мальцев, едва Турецкий появился. — Я же сказал, чтобы через час был здесь.
— У меня машина, а не самолёт, — насупился начальник службы безопасности. — Сами знаете, сколько надо ехать от Москвы до Барвихи. К тому же, я не дома находился.
— А где, у шлюхи, что ли? Всё тебе бабы своей мало.
— Я был на квартире у Серова.
— Что ты там делал?
— Успокаивал жену и родственников. Погиб Серов.
— Как погиб? — встрепенулся Мальцев. — В автомобильной аварии?
— Нет, выпал с балкона девятого этажа.
— Несчастный случай?
— Думаю, что это не несчастный случай, а убийство. Не верю я, что мой лучший боец сам выпал с балкона. А у вас что случилось?
— Сам посмотри, — сказал Мальцев и, подведя начальника службы безопасности к кровати, молча показал ему на дохлую крысу.
— Прежде всего — не волнуйтесь! — сказал Турецкий, внимательно осматривая место инцидента. — Вы что, крысы испугались?
Мальцев вплотную подошёл к Турецкому. Он был бледен, глаза его горели.
— Ты это брось, — прошипел Мальцев. — Если бы твои архаровцы охраняли меня как положено, никто бы не осмелился сделать такое в моём доме.
— Раньше, у вас вроде бы не было нареканий на службу охраны, — обидчиво возразил Турецкий. — У меня на службе лучшие бойцы бывшей группы «Омега».
— Значит, это когда-то они были лучшие, а сейчас разжирели на вольных хлебах и думают не о том, как охранять вверенный им объект, а о том, как бы побольше бабла срубить, да побольше баб перетрахать.
— Вы несправедливы, — нахмурился Турецкий. — Я за своих бойцов готов головой поручиться. А это, скорее всего, чья-то злая шутка.
— А это что, тоже шутка!? — закричал Мальцев, вырывая записку из пасти крысы и протягивая её Турецкому.
— А это уже не шутка, — внимательно прочитав записку, сказал Турецкий и посмотрел на Мальцева. — Это предупреждение и очень серьёзное.
— От кого предупреждение? Не от Надир-шаха же, который правил Афганистаном восемьдесят лет тому назад?
— Естественно, что не от Надир-шаха.
— Тогда от кого?
— Надо подумать.
— Вначале надо выяснить, как злоумышленник смог проникнуть в мой дом, когда его охраняет столько, как ты выразился, элитных бойцов, — сказал Мальцев тихим, ровным голосом, всем своим видом пытаясь показать начальнику службы безопасности, что он уже успокоился, но едва заметное дрожание пальцев говорило, насколько велико его волнение.
— Я проведу тщательное внутреннее расследование, — сказал Турецкий. — Не тревожьтесь, Игорь Николаевич. Я уверен, что это досадное недоразумение, и оно больше не повторится.
— Надеюсь, — недовольно буркнул Мальцев. — Жену до смерти напугали. Если ещё раз что-то подобное повторится, разгоню всех к чёртовой маме и наберу новых людей.
— Больше такого не повторится.
— Ладно, сегодня уже время позднее, езжай домой, а завтра с утра, на свежую голову, начнём думать, откуда ноги растут у этого послания.
— Хорошо, завтра с утра я буду в вашем кабинете.
— И, убери отсюда эту гадость, — посмотрев с отвращением на дохлую крысу, всё ещё лежавшую на кровати, сказал Мальцев, и вышел из спальни
Глава 40. Подслушанный разговор
…Алла подошла к двери кабинета мужа, услышала, что он разговаривает с Турецким. Плотнее прижав ухо к двери, прислушалась.
— Так ты говоришь, есть новости про Виктора Сергеевича?
— Две новости, и обе довольно неожиданные. С какой начать, про Крутова, или про его начальника службы безопасности?
— Начни с любой, только не томи, — недовольным голосом буркнул Мальцев. — Что у тебя за дурная привычка — тянуть кота за хвост?
— Извините, Игорь Николаевич. Знаете, кто у Крутова начальник службы безопасности? У меня чуть глаза на лоб не вылезли, когда я увидел его.
— Ну, и кто это?
— Бывший командир одного из отрядов группы «Альфа», а ныне, полковник запаса — Михайлов Александр Михайлович.
— И, что ты думаешь по этому поводу?
— Думаю, или они знали друг друга раньше, или простое совпадение. Но, если совпадение, то очень уж подозрительное.
— Я не верю в случайности и совпадения.
— Я тоже.
— Так выясни, как они нашли друг друга, и почему он пошёл работать в Крутову начальником службы безопасности?
— Я уже занимаюсь этим.
— Ну, а вторая новость?
— Удалось существенно продвинуться в расшифровки личности самого Крутова.
— Не томи…
— У него уголовное прошлое.
— С чего ты это взял? — спросил Мальцев и даже привстал с кресла.
— Крутов приехал в Россию из Израиля.
— Ну и что с того?
— До октября девяносто второго года он никому из израильских бизнесменов не был известен, а спустя два месяца — появился на бирже и начал скупать ценные бумаги, потом покупать недвижимость в Хайфе, и её окрестностях. Купил шикарную виллу на берегу моря, машину. Откуда у бедного репатрианта из России, такие деньги? Я узнал, как он попал в Израиль.
— Ну и как он туда попал?
— В начале октября девяносто второго года его вывезла в Израиль одна из сотрудниц израильского консульства в Москве.
— Вывезла? — усмехнувшись, спросил Мальцев. — Он же не чемодан.
— Ну…я не так выразился. Эта сотрудница израильского консульства сделала ему не только израильский паспорт, но и еврейскую национальность, а потом они вместе вылетели в Израиль.
— Видимо, влюбилась, если пошла на такой рискованый шаг, — пожал плечами Мальцев.
— Может, влюбилась. Есть сведения, что у господина Крутова такой огромный член, что его вполне можно заносить в книгу рекордов Гиннеса. — Четверть метра в длину, а в толщину…
