Я еще некоторое время подержал «люгер» в руках, потом вздохнул и спрятал его на прежнее место. Я – человек высоких моральных устоев, но лицензии на ношение «люгера» у меня не было.
В итоге я вышел из дома, и карманы моего плаща не были отягощены чем-либо существенным. Ничего, так даже интереснее. Я вспомнил нашу первую встречу с Хонгом – я тогда не знал, что это за тип, и не испытывал никакого священного трепета. Я просто увидел широкоплечего сутулого азиата, который хотел ограбить одного моего знакомого. Знакомый был с девушкой и по этой причине очень нервничал. Боялся, что не сумеет проявить мужскую твердость. Я решил помочь ему.
Дело происходило в баре «Фрегат». Я взял с чьего-то столика бутылку водки и разбил ее о череп Хонга. Потом расплатился и ушел. Знакомый поторопился уйти вместе со мной. Ну и девушку, разумеется, захватил.
С тех пор прошло года полтора. Бар «Фрегат» закрыли на ремонт, мой знакомый встречается с другой девушкой, цены на водку поднялись. А Хонг по-прежнему меня недолюбливает. Какой-то он уж слишком злопамятный.
Ничего, первое, что я сделаю, как только приду в «Комету» и сяду за столик, закажу бутылку водки. Просто так, на всякий случай. Увереннее буду себя чувствовать.
Когда я заказал официанту бутылку водки безо всякой закуски, тот посмотрел на меня с уважением. Я разминал меж зубов кончик деревянной зубочистки и ждал. Было любопытно, что появится первым – бутылка водки на моем столике или фигура Хонга в дверях «Кометы». Впору заключать пари с самим собой.
Водка победила. Правда, она была теплой. Наклейка также внушала некоторые сомнения. Я взял бутылку за горлышко, поднес к глазам, и тут сквозь стекло и сквозь прозрачную жидкость появилась черная фигура Хонга. Я поставил бутылку на стол и посмотрел уже невооруженным взглядом. Это был он.
Хонг явился в полном боевом облачении – все в той же «косухе», звеня цепочками и браслетами, грозно топая могучими ботинками. Как он еще не додумался въехать в «Комету» на мотоцикле?
Я подозвал официанта и хотел заказать что-нибудь для Хонга, как вдруг понял, что несколько тороплю события. Хонг все еще топтался в дверях и никак не мог попасть внутрь. Двое крепко сбитых парней, каждый из которых был выше Хонга на голову, перекрыли вьетнамцу путь.
– Это еще что за мордовороты? – спросил я официанта, уже поднимаясь из-за стола. Я слишком хорошо представлял реакцию Хонга на попытки не пустить его куда-либо. И я не хотел, чтобы «Комета» превратилась в арену кровавого побоища.
– Это менты в штатском, – пояснил официант. – Они у нас теперь охранниками работают. Видите, как теперь спокойно стало...
После этого сообщения я поторопился к дверям. Хонг уже начинал рычать, а пальцы его тянулись к поясу... Все это могло плохо кончиться. И такой поворот событий меня совсем не устраивал.
– Это мой приятель, ребята, – сказал я милиционерам. Те посмотрели на меня не без удивления. Я развел руками.
– У него нет галстука, – наконец изрек один из охранников. – Мы в таком виде не пускаем. Это не притон, это приличное заведение. Скажи этой обезьяне...
– Обезьяна понимает по-русски, – хрипло сказал Хонг. – В следующий раз я приду сюда в галстуке.
– Вот в следующий раз и заходи, – равнодушно отреагировал охранник и слегка толкнул Хонга в грудь. Хонг криво усмехнулся и отступил на шаг назад.
– Обязательно зайду, – сказал он и пристально вгляделся в лица охранников, словно фотографируя их.
В отличие от милиционеров, я понял смысл обещаний Хонга.
– Погоди, – сказал я, метнулся в гардероб, забрал свой плащ и выскочил вслед за вьетнамцем на улицу. Хонг поджидал меня, стоя у своей «Ямахи» и закуривая «Мальборо».
– Ты хорошо придумал насчет встречи, – сказал Хонг, и кто-нибудь посторонний мог бы подумать, что Хонг действительно меня одобряет. Кто-нибудь посторонний. Но не я.
– Честное слово, я не знал, что здесь теперь такие порядки, – я постарался сказать это как можно искреннее. – Они поставили ментов на входе. А я не знал...
– Теперь знаешь, – ответил Хонг. – И я знаю.
Он курил, поглядывая щелочками глаз на двери ресторана «Комета». Он был злопамятным, этот Хонг. Он уже не мог забыть, что его не пустили в «Комету» и назвали «обезьяной». В эти минуты он расширил свой список врагов еще на два пункта.
Я подумал, что наша деловая встреча началась не самым лучшим образом.
– Плевать на ментов, – сказал я. – У нас с тобой дело. Надо его обговорить.
Хонг молча кивнул.
– Знаешь место неподалеку, где мы можем посидеть? – спросил я.
Хонг опять кивнул. Потом вынул сигарету изо рта и сказал:
– Пойдем. Тут рядом. Там нет ментов. Хорошее место. Чистое.
И мы пошли. Двигались мы вроде бы рядом и в одном направлении, но держась друг от друга в паре шагов. Странная получалась прогулка.
– Не боишься оставлять там мотоцикл? – спросил я, показывая на «Ямаху».
– А разве кто-то попробует? – осклабился Хонг. Пожалуй, он был прав.
Хонг привел меня в маленький подвал, где было много громкой музыки, табачного дыма и подвешенных к потолку телевизоров. На экранах мелькал Брюс Ли. Плакаты с его же изображением висели за стойкой бара и по стенам.
– Ваше заведение? – осведомился я.
Хонг с сожалением покачал головой.
– Просто мне здесь нравится, – сказал он.
В этом заведении не было официантов, но для нас сделали исключение: худощавая брюнетка с чуть испуганным лицом принесла нам три бутылки пива и сосиски с кетчупом на бумажных тарелках. Я полез было за деньгами, но Хонг сказал:
– Не надо. Это от хозяина. Меня здесь знают.
Я подождал, пока Хонг насытится, и спросил:
– Как твои успехи? Ты говорил с теми парнями?
Хонг вытер губы бумажной салфеткой, удовлетворенно рыгнул и почесал в затылке. Я терпеливо ждал. Наконец он посмотрел на меня, улыбнулся и псевдовежливым тоном осведомился:
– Ты спросил? Что ты спросил? Я не слышал.
– Ты говорил с теми парнями? – повторил я вопрос.
– Да, говорил, – закивал Хонг. – Много говорил, про все говорил.
– Они согласны?
– Согласны? На что согласны?
Я с трудом удержался от искушения плеснуть пивом из стакана в смеющееся лицо Хонга. Этого следовало ожидать. Его заставили работать бесплатно, его заставили работать с человеком, который как-то разбил ему голову бутылкой. Хонг послушался Старого Ли, Хонг не стал отказываться. Но он постарался найти в этом деле и свой собственный кайф. Он знал, что я не могу заорать или попросту уйти. Хонг был мне нужен. Я сидел и терпел его фокусы.
– Они продадут драгоценности за четыре тысячи долларов? – медленно проговорил я, глядя Хонгу в глаза. – Они согласны продать мне драгоценности? Что они сказали, Хонг? Или они не стали с тобой разговаривать?
Хонг сразу потерял интерес к игре в склеротика.
– Все со мной говорят, – заявил он. – Никто не молчит. И эти пацаны говорят.
– Они согласны?
– Они хотят больше.
– Ты сказал им, что это просьба Старого Ли?
– Они не работают на Старого Ли. Они сами по себе.
– Так ты сказал им, что действуешь по поручению Ли?
– Я сказал, – нехотя произнес Хонг. – Ну и что?
– Тогда они не должны торговаться. Они должны отдать вещи за мою цену.
– Они упрямые. Они молодые и жадные. Они хотят больше денег.
– Но Старый Ли...
– Это две разные штуки, – сказал Хонг. – Они уважают Старого Ли. Но они хотят больше денег.
– Сколько?
– Восемь тысяч «зеленых». Они показывали вещи одному ювелиру, и тот давал им десять. Из уважения к Старому Ли они готовы отдать вещи тебе. Но за восемь.
– Они действительно жадные, – сказал я. – Хонг, я работаю не для себя. Я работаю ради одной женщины. Она не может платить восемь. Она может дать пять.
– Парни не согласятся.
– Хорошо, шесть. Это предел. Скажи им, что из уважения к Старому Ли...
– Я скажу, что ты предлагаешь шесть. Но они могут не согласиться.
– Убеди их, Хонг. С тобой говорят все. Тебя слушают все. Почему двое молодых пацанов создают столько проблем? Они должны послушать тебя.
Хонг нахмурился. Потом долго смотрел в свою пустую тарелку, следы кетчупа на которой походили на кровавые потеки. Хонг размышлял.
– Хорошо, – решительно кивнул он. – Я поговорю. Шесть тысяч «зеленых» – последнее предложение. Если они не согласятся, я убью их обоих, заберу драгоценности, и ты заплатишь шесть тысяч «зеленых» мне.
Это было неожиданное предложение. Теперь пришлось поразмышлять мне.
– Ну ладно, – сказал я. – Допустим, ты убьешь этих парней. А ты знаешь, где они хранят драгоценности? Не таскают же они их в карманах?
– Хрм, – ответил Хонг. – Не таскают. Придется хорошенько их порасспросить, прежде чем убить. Спасибо, что подсказал. А то нехорошо бы получилось.
– Не за что, – сказал я, слегка обалдев от такого поворота в размышлениях Хонга. Впрочем, это было вполне в его стиле. Я подумал, что Маргарита Сергеевна наверняка обрадуется, узнав, в какой ситуации оказались ее обидчики.
