Но Джефферсона было не так легко переубедить.
– Все это понятно, – отмахнулся он от моих объяснений. – Но ведь Ретник – дурак. Он не представляет, как взяться за это дело, и, чтобы установить личность убитой женщины, наверняка телеграфировал британским властям в Гонконг. Мне и без этого известно, что она беженка из красного Китая и вышла замуж за моего сына. Год назад он написал о своей женитьбе. Мне не нравился его брак, вот и все…
– Вы думаете, что британским властям может быть что-то известно об этой женщине?
Он покачал головой.
– Вряд ли. Ежегодно в Гонконг прибывает более ста тысяч беженцев. У меня там есть кое-какие контакты… Насколько я понимаю, дела обстоят так: беженцев из Китая на джонках переправляют в Макао, а это, как вы знаете, в настоящее время – португальская территория. Власти в Макао не в состоянии справиться с таким нашествием. На других джонках китайцев переправляют в Гонконг. Британская полиция охраняет подступы к городу, но китайцы терпеливы. Дело в том, что в акватории порта сотни джонок занимаются рыбацким промыслом. Обычно джонка с беженцами прячется среди рыбачьих лодок, и полиции трудно ее отыскать, поскольку все они похожи друг на друга. Вдобавок ко всему британская полиция, насколько я понимаю, сочувствует беженцам. Преследование прекращается, едва только джонка с беженцами достигает гонконгских территориальных вод. Полиция считает, что раз уж этим несчастным удалось забраться так далеко, то было бы бесчестным возвращать их обратно. Все эти лица анонимны, у них нет никаких документов. Британская полиция выдает им новые документы, но нет никакой возможности узнать, подлинные это их имена или придуманные. Они как будто рождаются заново.
К таким людям принадлежала жена моего сына. Если нам не удастся узнать подробности ее прежней жизни, вряд ли мы узнаем, кто ее убил и почему. Поэтому я хочу, чтобы вы отправились в Гонконг и постарались разузнать все о ней. Дело непростое, Ретнику с ним не справиться, да и британская полиция вряд ли согласится помогать ему. А вам, я уверен, такая задача по плечу, поэтому я готов финансировать вашу поездку. Что вы на это скажете?
Эта идея заинтересовала меня, но не очень сильно. Я понимал, что все может кончиться неудачей.
– Я поеду, – сказал я. – Но я не могу гарантировать успех этого предприятия.
– Поговорите с моей секретаршей, она покажет вам письма моего сына. Их немного, но, думаю, они будут вам полезны. Сделайте все, что возможно, мистер Райан.
Жестом старик разрешил мне уйти.
– Вы найдете мисс Уэст в третьей комнате справа по коридору.
– Хорошо. Но вы понимаете, что я не могу вылететь в Гонконг немедленно, – сказал я, вставая. – Мне придется присутствовать на следствии.
– Я позабочусь, чтобы Ретник вам не мешал. Поезжайте как можно скорее.
Джефферсон сидел неподвижно, глядя прямо перед собой.
Человек, оставшийся наедине с угрызениями собственной совести.
Я нашел мисс Уэст в большой комнате, обставленной как деловой кабинет. Она сидела за письменным столом, перед ней лежала чековая книжка и пачка счетов. Она бережно отложила книжку в сторону и безразлично улыбнулась мне, указав на стул.
– Собираетесь в Гонконг, мистер Райан?
– Да, но не сегодня. В лучшем случае в конце недели.
– Вам необходимо сделать прививку от оспы, да и от холеры не помешает, но это не обязательно.
– С прививками у меня все в порядке. – Я достал пачку сигарет и предложил ей. Она отказалась, а я закурил и спрятал пачку в карман.
– Мистер Джефферсон сказал, что вы можете показать мне письма его сына. Меня интересует любая информация.
– Я приготовила их для вас. – Она открыла ящик и достала письма. – Герман писал раз в год. Боюсь, что, кроме адреса, ничего полезного они вам не дадут.
Я бегло просмотрел письма. Они были довольно короткими, и в каждом содержалась просьба о деньгах. Герман Джефферсон сообщал, что он здоров, но ему не везет в делах. Первое письмо было написано примерно шесть лет назад, а каждое последующее – с полугодовым интервалом. Однако последнее заинтересовало меня. Оно было отправлено примерно год назад.
«Гостиница „Небесная империя“, Ванхой.
Дорогой папа.
Я познакомился с девушкой-китаянкой и собираюсь на ней жениться. Ее зовут Джоян. Она бежала из Китая, так что у нее трудная жизнь. Но она умна, красива и вообще в моем вкусе. Я понимаю, что эта новость вряд ли доставит тебе удовольствие, но ты всегда говорил, что каждый должен жить своей жизнью. Поэтому я все-таки женюсь и уверен, что Джоян будет хорошей женой. Я присматриваю квартиру, но найти ее нелегко, так как цены постоянно растут. Возможно, мы останемся жить в этом отеле. По целому ряду причин это неудобно, хотя я предпочел бы собственный дом. Надеюсь, что ты пришлешь свое благословение. Было бы очень кстати, если бы ты добавил чек на квартиру.
Всегда твой, Герман».Я положил письмо на стол.
– Это было последнее письмо, – спокойно сказала Джейн. – Мистер Джефферсон страшно рассердился и послал телеграмму, в которой запрещал брак. Больше он ничего не слышал о сыне, пока десять дней назад не пришло вот это письмо…
«Гостиница „Небесная империя“, Ванхой.
Мистер Джефферсон.
Вчера умер Герман. Он погиб в автомобильной катастрофе. Он часто говорил мне, что хотел бы быть похоронен дома. У меня нет денег. Если вы пришлете мне немного, то я привезу тело, чтобы похоронить его согласно желанию Германа.
Джоян Джефферсон».
Это письмо тронуло меня. Я живо представил себе китаянку, которая внезапно осталась одна, без мужа, без средств и надежд на будущее.
– Что произошло потом?
– Мистер Джефферсон не поверил этому письму. Он подумал, что эта женщина просто пытается выманить у него деньги, в то время как его сын жив и здоров. По его поручению я позвонила в американское консульство в Гонконге и узнала, что Герман Джефферсон действительно погиб в автомобильной катастрофе. Тогда мистер Джефферсон попросил меня отправить этой женщине письмо с просьбой транспортировать сюда тело Германа. Он хотел, чтобы она осталась в Гонконге, и собирался назначить ей небольшую ренту. Как вам известно, она сама приехала с гробом мужа, хотя и не добралась до его дома.
– А тело?
Внезапно до меня дошло, что Джейн Уэст с трудом сдерживает самообладание. Я чувствовал, как напряжены ее нервы, хотя она старалась не показывать этого.
– Похороны состоятся завтра.
– А как же все-таки Герман Джефферсон зарабатывал себе на жизнь в Гонконге?
– Мы точно не знаем. Когда он впервые уехал туда, отец устроил его в небольшую экспортную фирму. Но через полгода он ушел оттуда. С тех пор Герман никогда не информировал нас, чем занимается. В письмах содержались только просьбы о деньгах.
– Мистер Джефферсон посылал деньги?
– О да. В ответ на каждую просьбу.
– Судя по письмам, Герман просил раз в полгода. И что, суммы были большими?
– Не больше пятисот долларов.
– На полгода жизни этого не хватит. Значит, он где-то работал.
– Вероятно.
Я потер подбородок. Голова у меня напряженно работала. Наконец я решился задать главный вопрос, который вертелся у меня на языке с тех пор, как я уловил ее скрытое напряжение:
– Вы лично знали Германа Джефферсона?
Она застыла, взгляд у нее стал менее отчужденным, но чуть погодя снова вернулось прежнее выражение.
– Да, конечно. Я работаю у мистера Джефферсона восемь лет. До отъезда на Восток Герман жил здесь. Да, я знала его. Что он был за человек? Отец называл его распущенным, но теперь ему кажется, что если бы он проявил больше понимания, его сын мог стать другим. Мистера Джефферсона потрясла смерть сына. Поэтому он и винит себя. На самом деле Герман был порочным, аморальным и бессердечным. Он крал деньги даже у меня. Трудно поверить, что он – сын мистера Джефферсона. Его отец – прекрасный человек, который за всю жизнь не совершил ни единой подлости.
Ее страстность меня озадачила.
– Ну что ж, спасибо, – поблагодарил я. – Постараюсь сделать для мистера Джефферсона все, что в моих силах.
Она просмотрела пачку счетов, вытащила один и подала мне.
– Мистер Джефферсон распорядился уплатить вам гонорар. Сообщите, когда вы будете готовы лететь, и я закажу билет на самолет. Если понадобятся деньги, пожалуйста, обращайтесь ко мне.
Я посмотрел на чек. Он был подписан на тысячу долларов.
– Я не стою так дорого, – запротестовал я. – Вполне хватило бы и трехсот.
– Так распорядился мистер Джефферсон, – сказала она, словно речь шла о пятерке.
– Ну что ж, от денег нельзя отказываться. Вы управляете делами мистера Джефферсона?
– Я его секретарь, – ответила она, будто этим все было сказано.
Я стал прощаться.
– Как только освобожусь, я вам сообщу.
Когда я дошел до двери, в спину мне последовал неожиданный вопрос:
