— И еще одно условие: твои люди оденут, как положено, Женю и деда Федю...
— Это мелочи, — отмахнулся тот.
— Ну и ладненько, — удовлетворенно закончил Гак. — А остальное пусть покупают твои клиенты.
— Вы хоть представляете себе, какие это деньги? — выдохнул Умар. — Да на них можно выстроить государство в государстве!
— Именно это мы и собираемся сделать, — подтвердил Игорь. — Ну, звони своим миллиардерам!
— И вы мне доверяете? — воскликнул Умар. — А вдруг я позвоню...
— Никаких «вдруг» не будет! — перебил его Игорь. — Во-первых, под столом в пакете — полкило пластиката, так что пока твои нукеры доберутся до этого, — кивнул он на стол, — ты уже будешь разговаривать с Аллахом, а мы, естественно, — с Богом! А во-вторых, — он сходил в спальню и вернулся оттуда с автоматом «Скорпион», — пусть еще попробуют добраться до цацек! — И он подбросил на ладони ключ от входных дверей. — Уразумел?
— Хорошо, я звоню! — Умар направился к телефону.
— Один момент! — остановил его Игорь. — Эти... твои крезы, они не знают в лицо Леонида Григорьевича? — указал он на ювелира.
— Это наш эксперт! — просто сказал Умар.
— Великолепно! Тогда не говори им, пожалуйста, что он ювелир. А вы, Леонид Григорьевич, быстренько прикиньте на глазок хоть приблизительную стоимость этих вещиц и сумму напишите вот здесь, — он подал ему ручку и блокнотик.
— Но это будет эфемерная оценка, — запротестовал было тот, затем согласился, — ну хорошо... я попробую.
Взяв блокнотик и ручку, ювелир углубился в подсчеты, время от времени откладывая ту или иную вещь в другую кучку. Когда он окончил, первая исчезла. Начеркав на другой страничке окончательный итог, он протянул блокнот Игорю и Геку.
— Повторяю — сумма очень и очень приблизительная!
Гек изумленно свистнул и поинтересовался:
— Это в рублях столько-то?
— Нет, в копейках! — съязвил Игорь. Ювелир с достоинством поднялся.
— Молодые люди, во всем мире ювелирные изделия оцениваются только в валюте! В данном случае это — доллары!
— Ух ты! — теперь изумился Игорь. Умар из прихожей звонил минут пятнадцать.
— Самолет прилетит через полтора часа, — объявил он, возвратившись.
— Енто што ж, получается, твои покупатели живуть хрен знает где? — спросил дед Федор и виновато Поглядел на Женю — извини, мол, ежели что.
— А давайте попробуем угадать, — предложила та. — Если они из России, — Умар кивнул согласно, — то, значит, где у нас сейчас самое большое количество «новых русских» проживает?
— В Израиле! — брякнул Гек. Все рассмеялись, а он покраснел.
— Ну что смеетесь?! Я, конечно, мог сказать — в Москве, в Питере и других крупных городах России... Но, если по правде, то остается все-таки Израиль, потому что порожняком туда не принимают. Помните, сколько ученых туда сбежало за время перестройки? У меня даже стихотворение есть про это время:
В России, на стыковке двух веков,
В период раскорчевки пней застоя,
Вдруг началась повальная, запоем,
Утечка перестроечных мозгов.
Бегут в Израиль, Австрию, в «тот свет»,
В Японию, Корею, на Ямайку
Бегут, чтоб урезаемая пайка,
Не затащила душу на тот свет.
Спешат, чтобы укрыться «за бугром»,
От голода, инфляции и нищих,
А президент икону взглядом ищет —
Перекреститься, если грянет гром.
А кто ж Россию будет поднимать
С дрожащих и зареванных коленей?
Ведь вам она из мрака поколений,
Какая-никакая — все же Мать!
Бегите, но припомнит вам земля,
Таким добропорядочным и лысым,
За то, что улизнули вы, как крысы
С потрепанного бурей корабля!
Конечно, там шикарный туалет,
Бордели, вина, бабы, рестораны,
Из-за повсюду жалящей рекламы
Не видно даже — ночь или рассвет.
Там долларов хрустящих пелена,
Там росписью украшенные майки...
Но лично мне — российская сосна
Дороже палым кокосовых Ямайки!
— Да оно у тебя не только про то время, оно актуально и сейчас! — Игорь вдруг занервничал: — Эй, Умар, ты что это там Жене нашептываешь? Тебе что — своих трех жен мало?
— Ну, допустим, жена у меня одна, но я с удовольствием взял бы Евгению к ней в напарницы, — ответил шуткой на шутку Умар, — но знаю — она не согласится, ибо, как сказано в одной рекламе, при всем богатстве выбора другой альтернативы нет, — он указал на деда Федю, Игоря и Гека, затем засмеявшись, добавил: — А ты прав, я действительно хочу украсть у вас ее и почтенного уважаемого человека, — он поклонился деду, — на то время, пока мы будем ждать самолет. Люди прибудут респектабельные, и вам, я уверен, не захочется ударить перед ними в грязь лицом. А если короче — попробую подобрать для них что-нибудь из одежды.
— Ой, Умар, — погрозил ему пальцем Игорь, — я почти уверен — не тот ты человек, за которого себя выдаешь, но если что... — продолжил он жестко.
— Только не надо мне угрожать, ты, надеюсь, уже понял, что это бесполезно. Один умный человек придумал пословицу, — продолжал Умар, сгребая в карман долю, выделенную ему Геком, — которая гласит: «Лучше довольствоваться частью, чем потерять все!» Я всю жизнь следую этой пословице и пока что больше приобрел, чем потерял. Выводы сделай сам! — закончил он, протягивая ладонь. Игорь бросил в нее ключи от входных дверей и развел руками.
— Мне остается только довериться тебе!
— И ты не прогадаешь. — Умар повел за собой Женю и деда Федора.
Вскоре от дома отъехала «девятка», на которой прибыл ювелир. Игорь с Геком остались в обществе Леонида Григорьевича.
— Вы что-то определенно скрываете от нас, уважаемый, — обратился вдруг Игорь к нему. Ювелир, вздрогнув, отлучился от своих мыслей и испуганно взглянул на них.
— Нет-нет, что вы! Меня пригласили оценить вещи, я их оценил, вот и все!
— Вы знаете про Умара больше, чем мы. Говорите! — жестко потребовал Игорь. Они уже давно заметили, каким взглядом хозяина глядел на ювелира Умар и с каким подобострастием отвечал ему Леонид Григорьевич.
— А вам это надо? — со злостью вдруг огрызнулся ювелир. — Получите свои деньги и тут же забудете о моем существовании! Все вы такие, «новые русские!» — Вдруг он упал лицом в скрещенные на столе руки и... зарыдал.
Гек бросился к стоящему у стены холодильнику, открыл его. Тот был до отказа забит холодными закусками и напитками. Нет, не в Израиле хозяева этого дома, а где-то рядом! И вдруг похолодело сердце. Дед Федор, Женя... Ведь их можно запросто взять как заложников, а потом требовать выкуп. И они отдадут за них любую, даже... Он наугад выхватил из холодильника водку — «Абсолют-Курант», бегом вернулся к столу, своротил пробку и разлил в три стакана, найденные на кухне.
— Пей, дядя! — он подсунул стакан почти под нос ювелира и добавил к нему яблоко из того же холодильника. — Пей и рассказывай, ибо если с дедом и Женей что-нибудь случится, ты отсюда живым не выйдешь, это я тебе говорю!
Видимо, Игорь был того же мнения — он чокнулся с Геком, выпил и стал грызть яблоко, не сводя пристального взгляда с эксперта. Тот не стал отказываться от предложенного угощения, залпом выцедил стакан благородного, с фруктовым привкусом напитка, и уставился в стену дома, переваривая то ли водку, то ли недвусмысленную угрозу Гека. Наконец, шумно вздохнув, перевел взгляд на них.
— Ничего они не сделают вашим друзьям. И вам ничего не сделают, в смысле — плохого. Деньги вы получите сполна — им очень нужны драгоценности.
— А кому это — им? И зачем? — почти в один голос поинтересовались приятели. Игорь поднялся от стола и закрыл входную дверь.
— Сквозняком по ногам тянет, — объяснил. — Давайте выкладывайте! — Это уже ювелиру.
— Ну, не могу сказать точно — кому, но это очень мощная организация. А закупают и продают они оружие. Драгоценности и золото нужны для наращивания и отмывания капитала, ну, денег, которые свозятся сюда отовсюду. Эта группа в Донецке — лишь филиал, которых по странам СНГ разбросано... я даже не знаю — сколько, — признался ювелир.
— С одним из них я сталкивался уже — недалеко от Сухуми, — подтвердил Гек. — Но там, кроме оружия, чего только не было наворочано: и порнофильмы, и наркота, и даже шашлыки из человечины!
— Это уже местных «крутых» дополнения, которые эта организация старается сурово пресекать! — возразил ювелир, и Геку тотчас же вспомнилось ночное нападение на игорный салон «Бирюзы». Неудачное, надо сказать, нападение — три трупа и покореженный о прибрежные камни «Форд».
