— Киношный злодей, да и только, — заметил Девери. — Ишь, вылитый гангстер. Не встречался тебе, Джейк?
Джейк, которому при расследованиях приходилось захаживать в самые невероятные места, внимательно изучал фотографии: две в фас, одна — вполоборота. Наконец, покачал головой.
— Как вы правильно подметили, мистер Девери, типаж — гангстерский. Так и чудится, будто хорошо знаком. Тип уж очень расхожий, прямо из голливудских детективов.
— Отпечатаем побольше копий и распространим, — решил Девери. — Кто‑то да знает же его. Пари держу, он и в полиции зарегистрирован.
Глаза Джейка за дымчатыми стеклами сузились.
— Не отступаем, значит?
Девери снова сел и на минуту прижал пальцы к векам.
— Мне все представлется так, — наконец сказал он. — Даже уступи мы, ни Элли, ни Корал жизни не видать. Самое лучшее — расколоть дело как можно скорее.
— Юридическое дело нам не одолеть, — возразил Джейк, — не наш профиль.
— Наша цель — поймать подручных. Тех подлецов, которые изнасиловали Элли, и всех этих подонков — сыщиков. Добраться до них. И трясти, пока не откроют, кто их наниматель. От нанимателя выбьем, кто платит ему…
— И выйдем в конце концов на Бракстона Клауда. А до него не достать, — процедил Джейк.
— Зато он хотя бы перестанет тогда угрожать половине мнра, — вмешался Йитер. — Но в яблочко мы должны попасть с первого выстрела. Стоит им пронюхать, что мы за них взялись, и нам не сладить.
— Твое предложение: выйти на улицу, поднять палец и идти по направлению ветра? — съехидничал Девери.
— Для начала прижму Лестера Стронга, — заявил Питер. — И выведаю у Барри Слейда, кто же это устроил из его коттеджа тюрьму. Кто его за горло держит.
— А я поразузнаю про этого сукина сына, — ткнул Джейк в фотоснимок.
— Ну а я обеспечу дымовую завесу, — сказал Девери.
— Это как же? — полюбопытствовал Питер.
— Завтра печатается номер, — объяснил Девери. — Выброшу редакционную статью о Томпсоне Клингере. Вместо нее пущу обзор ситуации на Ближнем Востоке. Очерк неважнецкий, но, может, наши враги клюнут: поверят, что мы послушались и отвязались.
— Еще какие указания? — спросил Питер.
— Между рюмками помолись за Элли.
Лестер Стронг. Высокий, темноволосый, лет сорока, с тонким аристократическим лицом. Спортивная фигура, костюм от дорогого портного. Наверное, решил Питер, вместе с Корал они смотрятся эффектно. Основа жизни Стронга — успех. Блестящая карьера, выгодная женитьба, победы в спортивных соревнованиях. Но сегодня вечером свет на этом экране успеха малость потускнел. Стронг рассержен и напуган, изо всех сил старается унять раздражение и скрыть страх.
Своим глубоким и звучным голосом Стронг наверняка умело обыгрывал драматические моменты обвинительных речей на судебных процессах.
Они встретились у лестницы в «Плейрс», в клубе Питера, в Грэмерси — парк. На стенах «Плейрс» фотографии и рисунки прежних достославных членов клуба — Марк Твен, Лоренс Оливье и другие знаменитости. В зале никого, только за угловым столиком двое играют в триктрак. Обед уже кончился. За стойкой бармен в желтой куртке перелистывает журнал.
— Это что же, Стайлз, репортерский трюк? — осведомился Стронг. — Вы еще пожалеете.
— Нет, пожалуй, трюком все‑таки не назовешь. Что будете пить?
— Ничего.
Договаривались они по телефону. Сначала опять сек ретарша. Питер поблагодарил ее, что устроила встречу с Корал, и попросил соединить со Стронгом, есть к нему поручение от жены. Мистера Стронга, ответила секретарша, приказано не беспокоить, он работает.
— Передайте ему, что у меня есть статеечка для «Ньюсвью» после встречи с Корал. Но хотелось бы прежде переговорить с ним: не то еще сорву ему дело Клингера.
Пришлось долго ждать, пока Стронг ответил.
— Слушаю, мистер Стайлз.
— Мне необходимо поговорить с вами.
— Ну пожалуйста! — сердито сказал звучный голос.
— Не по телефону.
— Боюсь, иначе не выйдет. Предупреждаю сразу, Стайлз, по делу Клингера мне нечего сообщить прессе.
— Пресса тут ни при чем. Я хочу, чтобы вы побеседовали со мной — я друг Корал.
— Про вас с Корал мне все известно.
— Наши отношения этого не касаются, — возразил Питер. — Сможете подойти в «Плейрс», Грэмерси — парк, 16? Там нам не помешают. Спокойно поговорим.
— А у меня нет никаких тайн.
>— Зато у меня есть. Речь идет о безопасности Корал.
— Как интересно! Корал в опасности!
— Зачем лишние слова? Нам необходимо встретиться.
— Так приходите, — предложил Стронг.
— «Плейрс», Грэмерси — парк, 16. Жду вас через полчаса.
— Но послушайте, Стайлз!
Питер повесил трубку. И вот теперь они в ресторане клуба. Раздражение Стронга, догадывался Питер, напускное: его бьет от беспокойства.
Питер направился к самому дальнему столику.
— Двойной «Джек Даниэл» со льдом, Хуан! — крикнул он бармену. — Может, все‑таки выпьете, Стронг?
Стронг точно обмяк, даже дорогим костюмом не замаскироваться.
— То же самое, — пробормотал он.
Сели за маленький круглый столик. Бармен принес коктейли. Заплатил Питер. Из кармана Питер извлек смятый клочок бумаги — записки к Корал. Стронг взглянул, руки у него дрожали, когда он расправлял бумажку.
— Сэкономит время, — пояснил Питер. — Скажу только, что Корал ответила «да» на вопрос, прослушивается ли комната. — Питер показал и фото красноли цего садовника. — Парень этот — садовник явно новоиспеченный. Видите, как у него обгорели руки и лицо? Он надзиратель, тюремщик. Знаете его?
Стронг медленно покачал головой.
— Давайте, Стронг, не будем терять время. Я только сегодня утром узнал, что вы муж Корал. Видите, мы с Корал прочно распрощались. Как вам известно, «Ньюсвью» пишет о деле Клингера. Мы считаем, оно тесно связано с Бракстоном Клаудом. У вас рвения, похоже, поубавилось. Мы в «Ньюсвью» не сомневаемся в вашей честности. Наш сотрудник, следящий за делом, считает, что судью апелляционного суда могли и подкупить, но подкупить вас нельзя. И выдвинул теорию: либо вы серьезно больны, либо ваша семья на грани развала.
— Надо же!
— Вчера вечером нас жестоко проучили. И предупредили. — Он рассказал историю Элли. — Тогда я выдвинул еще один вариант вашего отступничества. Может, замешана Корал — раньше она не имела привычки уезжать от вас. Может, ей угрожают. Я разыскал Корал. Съездил в Дарьен и поговорил с нею: все у нее превосходно, с вами тоже все в норме. Но я уже приметил обгоревшего садовника, и как‑то мне не верилось. Вот я и написал ей пару вопросов, и что же оказалось? Да, сплошное надувательство. А сейчас, пожалуйста, не надо возмущаться и не надо отрицать. Вы спросите, зачем же тогда она открыла мне, где скрывается, отчего пригласила. Отвечу: ей, по — моему, приказали повидаться со мной и угомонить.
Стронг уставился на стол, будто бы на волшебный хрустальный шар, который подаст ему совет, как же поступить.
— И еще одно, — продолжал Питер. — Я репортер, и я иду по следу. Но жизнь Элли и Корал для меня все-таки важнее. Но остановись я сейчас, будет ли им спокойнее жить? Пожалуй, для них обеих будет лучше, если мы все раскроем. А моя единственная надежда — вы. Подскажите, где скрываются подводные камни. И еще — никаких ваших секретов не раскроем, пока сами не пожелаете.
Стронг не отрывал взгляд от стола. В дальнем конце зала громыхнули костяшки: игрок стряхнул чашечку. Питеру подумалось, что у них со Стронгом игра не в кости. Тут уж случаю доверяться нельзя. Любой ход дол жен быть точно рассчитан, безошибочен, иначе… да поможет им бог.
Стронг поднял глаза. Куда только девалась вся его агрессивность!
— Спасибо, Питер, что позвали меня. — Дружеское «Питер» значило — они больше не противники. — Вы не ошиблись. Женщина, с которой вы говорили по телефону, не секретарша Корал. Для любопытных — она мой специальный секретарь, выполняет для меня срочную работу. Только не я ее нанимал. Она поставлена в дом подслушивать и подглядывать. И кажется, кто‑то из моих сотрудников — у меня большой штат — продался.
— А вы терпите?
— Но Корал на мушке! — вырвалось у Стронга.
— Да ведь она вольна уходить, приходить, видеться с друзьями.
— Ия могу навещать ее, — Стронг потянулся к бокалу и отхлебнул виски. — Вы, Питер, так близки к разгадке, что доскажу вам и остальное. Покамест посвящены были только мы с Корал и Барри Слейд. Ну и они, разумеется.
— Опи?
— Все в свой черед, — пообещал Стронг. Он хлебнул еще и поставил пустой бокал. Питер подал знак бармену. — Все началось три недели назад. — Голос у него слегка дрогнул. — Я вернулся из суда. Мы с Корал собирались пойти в театр. На «Луну для пасынков судьбы». Но Корал дома не оказалось. Не вернулась она и к обеду. Уже пора выходить, а ее все нет. Подобное не в ее привычках. Исчезать без слова. Я напугался. Служба такая, приходится сталкиваться не только с овечками. Кто-то возжаждал отомстить за приговор, за наказание. Около десяти вечера звонок. Мужской голос. Себя не называет. Корал похитили. Дают трубку ей, чтобы я удостоверился, что она жива — здорова. И тут же звонивший выложил: уже все продумано, жить она будет в коттедже у Барри Слейда, пусть работает там. Пусть видится с друзьями, со мной, но никуда не уезжать. За ней будут следить круглые сутки. Телефон прослушивается. Хоть словечко об истинном положении дел — и ей конец. Нигде не скрыться. Полиции не защитить ее. И человек назвался. Назвал тех, кого он представляет.
