– Ее это интересует так же, как и меня, – ответил Фейдак, прежде чем Лорин успела открыть рот. – Продолжайте, пожалуйста.
– Я был сорвиголовой во время войны, – сказал Корридон. – Моя работа заключалась в поездках. Я ездил в Германию, разыскивал предателей и всех, кто помогал врагам, и убивал их. Мои люди выбирали жертву, я охотился за ней и прекращал ее деятельность.
– Это, вероятно, была крайне опасная работа, – сказал Фейдак. Его глаза блестели. – Вас ловили?
– Я был в руках гестапо, но мне посчастливилось бежать. – Корридон закурил и продолжал. – Думаю, что могу без хвастовства сказать, что хорошо послужил своей родине. Когда война закончилась, я работал в Лондоне в качестве агента. Это была трудная миссия. Меня послали в некое посольство украсть бумаги. Когда я вскрыл сейф, меня накрыл один из секретарей, который случайно поздно задержался на работе. Наде было действовать быстро, пока он не успел поднять тревогу, и я убил его. Бумаги я взял и доставил, куда следует. Полиция выследила меня и при выходе арестовала. Согласно древней традиции мое руководство отказалось от меня, и я был вынужден заботиться о себе сам. Я был недалек от смертной казни. С тех пор я избегаю всяких дел с властями и одно время даже хотел отомстить им. Я чувствовал, что мог бы насолить им, но ничего не делал и, наверное, потому пока и свободен.
– Это очень интересно, – сказал Фейдак. – Нечто подобное случилось и со мной. Я был вынужден покинуть свою страну. Я чувствую симпатию к вам.
Он достал из кармана карточку и протянул Корридону.
– Это мой служебный телефон. Может быть, вы найдете время позвонить мне? Я чувствую, что мы можем оказаться полезными друг для друга.
Корридон поднял брови.
– В самом деле? Но как?
– Это мы можем обсудить, – улыбнулся Фейдак. – Уверяю вас, у меня нет желания напрасно тратить ваше время. У меня случайно имеется некоторая работа, которая должна быть выполнена человеком вроде вас.
– Я бы не думал, что это возможно, – отозвался Корридон. – Работа, которую я обычно выполняю, вряд ли связана с бюро путешествий.
– И тем не менее, уверяю вас, что если вы не откажетесь посетить мою контору, я сумею заинтересовать вас.
– Но предупреждаю вас, – зловеще улыбнулся Корридон, – что меня интересуют лишь крупные суммы денег, мистер Фейдак.
– Это меня не пугает.
Корридон пожал плечами и с раздраженным видом убрал карточку в карман.
– А теперь прошу прощения, – Фейдак встал. – Мне надо поговорить с метрдотелем. Ты готова, Лорин?
– Одну минуту, – сухо сказала она, – я еще не допила шампанское. Я присоединюсь к тебе позже.
– Хорошо, – сказал Фейдак и протянул руку Корридону. – Я очень заинтересован во встрече с вами. Надеюсь, мы скоро увидимся.
Корридон пожал ему руку.
– Конечно, если я выберу удобный момент, то приду к вам. – Он сказал это так равнодушно, как обычно говорят, когда не собираются выполнять обещанное.
– Вы дурак! – воскликнула Лорин, когда Фейдак ушел. – Вы не должны влезать в его дела! Не задавайте вопросов, но, пожалуйста, и близко не подходите к нему.
Корридон изобразил удивление.
– Вы очень необычная девушка. Вам бы следовало радоваться, что я понравился вашему брату.
– Но разве вы не понимаете, что он собирается использовать вас? – Глаза ее блестели от злости. – Я не хочу, чтобы он использовал моих друзей!
Корридон взял ее за руку.
– Не сердитесь. Уверяю вас, что никто еще не использовал меня, не пожалев об этом. – Он встал. – Теперь я должен идти.
Желаю вам приятно провести время. В воскресенье я увижу вас.
– Пожалуйста, не ходите к нему в контору, – с беспокойством сказала Лорин.
– Не пойду. Я не собираюсь это делать, – улыбнулся Корридон. – И не забудьте – следите за своим настроением до воскресенья. Вы очень красивая женщина.
Сунув руки в карман и мягко насвистывая, он ушел.
Когда Корридон садился в свою машину, была готова к движению и стоявшая рядом машина. Он медленно направился к воротам.
Стрелки часов показывали без четверти одиннадцать. Он подъехал к воротам. Молодой человек в алой с серебром ливрее равнодушно махнул ему рукой. Он выехал на дорогу и резко прибавил газ. Стрелка спидометра подпрыгнула к цифре 60. В зеркало он увидел два желтых огня машины, следовавшей за ним, и усмехнулся. Ричи говорил, что они будут следить за ним, и они не теряли времени.
Он не делал попыток оторваться от слежки, даже наоборот, на Шефорд Балл, где было напряженное движение, он сбавил скорость, чтобы его не потеряли из вида.
«Возможно, они хотят убедиться, что он действительно живет в Граненор Мьюс», – сказал он себе. Ну, это не должно быть секретом. Он даже хотел, чтобы они знали, где он живет.
Машина была в нескольких ярдах позади него, когда он свернул к себе. Она прибавила скорость, проезжая мимо. Он посмотрел на «бьюик» и заметил две темные фигуры на переднем сиденьи.
Он притормозил, остановил машину, выключил зажигание и прислушался. «Бьюик» также остановился, хотя его не было видно, и он решил, что они пойдут пешком.
Он подошел к гаражу, включил свет и подумал, что так им лучше будет видно.
Из тени на свет вышла фигура. На мгновение он изумленно замер на месте и сжал кулаки. Потом разглядел меховую шапочку, короткий зонтик и большую сумку и облегченно вздохнул.
Девушка, которая вышла из темноты, была высокой, стройной и красивой. Алые полные губы были раскрыты в призывной усмешке. На ней было короткое пальто, распахнутое с тем шиком, который отличает уличных проституток.
– Хэлло, дорогой, – сказала она, – тебе нужна непристойная девочка?
Корридон дружелюбно улыбнулся и открыл дверь гаража.
– Нет, – отозвался он. – А что ты здесь делаешь? Она пожала плечами.
– Ищу парня вроде тебя, – ответила она и подошла ближе. От нее пахло духами, запах которых напоминал Корридону сирень. Этот запах нравился ему. – Давай позабавимся, дорогой.
– Не сегодня, – сказал Корридон и влез в машину. – Ты напрасно потеряла время.
Не ожидая ответа, он направил машину в гараж, вышел из нее и закрыл дверь гаража. Сделав это, он обернулся в сторону конюшни. В дальнем конце улицы он увидел свет и успел разглядеть две неясные фигуры.
Девушка снова подошла к нему.
– Перемени решение, дорогой, – попросила она. – Потом будет весна в Париже. Корридон засмеялся.
– Это семейная песня. Где я слышал ее раньше? Она ответила шепотом, который он едва разобрал.
– Если это белый нефрит, он должен быть тебе знаком. Корридон прижал ее к себе. Для наблюдателей в дальнем конце улицы они представляли собой обычную для Пикадилли картину: мужчина договаривается с уличной шлюхой.
– За нами следят два парня, – тихо сказал Корридон. – Ты хочешь войти ко мне?
– Да. Он сказал, что они, возможно, следят за тобой. Это он придумал, чтобы я действовала так, это его идея, а не моя. Корридон улыбнулся.
– Его мало трогает моя мораль, – сказал он. – Но я не возражаю. Я сумею пройти через это, если ты сумеешь.
Держа ее под руку, он подошел к двери, вставил ключ и отпер ее.
– Поднимайся наверх. Первая дверь направо. – Он включил свет и смотрел, как она поднимается по лестнице. Его глаза не отрывались от обтянутых нейлоном стройных ножек. Он облизал губы. «Складная девочка, – подумал он. – Держу пари, что Ричи не обращает внимания на ее формы».
Он закрыл переднюю дверь, поднялся наверх и вошел в гостиную в тот момент, когда она зажигала свет.
Они уставились друг на друга. Грубость исчезла с ее лица, и он увидел, что она молода и красива.
– Хорошая у тебя маскировка, – признался Корридон. – Ты меня одурачила, а надо сказать; что я опытен в таких делах.
– Это была идея Ричи. Он сказал, что они не обратят на меня внимания, если я в таком виде появлюсь у вас на квартире. Надеюсь, он прав. Корридон снял пальто и шляпу.
– У Ричи сенсационный ум, – заметил он. – Да, он прав. Но самое интересное в том, что они именно этого будут ждать от меня. Так что он придумал неплохо. Садитесь. Кто вы?
– Я – Марион Говард, – ответила она. – Я буду здесь каждый вторник по вечерам.
Корридон усмехнулся.
– Похоже, что моя репутация вообще ничего не стоит, – сказал он. – Как насчет выпить? Она покачала головой.
– Я не пью.
– Сигарету?
– И не курю.
– Вообще никаких пороков? – спросил он.
– На них у меня нет времени. Кстати, у меня для вас есть деньги. – Она открыла сумку. – Фантастическая щедрость – пятьдесят фунтов!
Корридон свистнул.
– Боже мой! Что это с ними! Самое большее, что я ждал от них, это двадцать пять.
– Я знаю. – Она вытащила десять пятифунтовых банкнот и положила на стол. – Они считают дело очень важным. Как ваши дела?
Корридон сел на стул и закурил.
– Вы, кажется, слишком уверены, что я всемогущ. Я ничего не обещал Ричи.
