Вечером в пятницу, как обычно, я поехал к мистеру Харшоу, чтобы отчитаться за неделю.
Хотя он был еще очень слаб, внешне выглядел намного лучше. Я нашел его в гостиной. Он сидел в кресле и читал книгу. Приглушенно говорило радио.
Я коротко рассказал ему о своих планах на ближайшие дни. Он согласно кивнул головой.
— Неплохо, — ответил он. — Думаю, что вы уже полностью уяснили себе сущность торговли.
Долорес со скучающим видом ходила по комнатам. Впервые за несколько недель я смотрел на нее без страха.
— А как вы ладите с мисс Гарнет? — внезапно спросил Харшоу.
— Неплохо… — Я улыбнулся. — Я помню ваши слова, сказанные в ее адрес. Вы тогда очень лестно отозвались о ней. И вот мы даже решили пожениться. В ноябре месяце…
Он пытливо посмотрел на меня.
— Вот как? Собираетесь жениться, Мэдокс? Что ж, это весьма похвально. Вам давно пора остепениться.
В этот же момент мне удалось перехватить злобный взгляд Долорес.
— Поздравляю вас, Мэдокс! — проворковала она. — Она действительно очень милая девчонка.
— Спасибо, миссис Харшоу.
— И я уверена, что вы будете счастливы с ней!
Я увидел, что она вся клокочет от ярости. Сколько же времени понадобится ей, чтобы перейти в наступление?
Наступление она начала в тот же вечер!
Было немногим позже полуночи. Я только что отвез Глорию домой и возвращался к себе. Не успел я остановить машину, как услышал, что позади меня затормозил автомобиль. Женский голос тихо сказал:
— Прошу в мою машину, Гарри!
Я не стал возражать. Надо поставить все точки над «и». Эта встреча будет последней.
Она проехала по Майн–стрит и на большой скорости отправилась в северном направлении.
— Как поживает счастливая невеста?
— Неплохо.
— Из вас получится чудесная пара!
— На что ты намекаешь?
— Не догадываешься?
— Я же сказал тебе, что между нами все кончено!
— Вот как? У тебя, видимо, очень плохая память, мой милый Гарри!
Она свернула на боковую дорогу и остановила машину.
— Значит, ты будешь развлекаться с этой девчонкой, а я буду скучать со своим беспомощным мужем. Ты не считаешь, что это несправедливо?
Я пожал плечами.
— Такова жизнь…
— При чем здесь жизнь? — прошипела она. — И знай, Гарри, что ты не женишься на ней — ни в ноябре, ни вообще когда‑либо.
— Ты можешь предложить мне что‑нибудь другое?
— Конечно! Ты женишься на мне!
— Я до сих пор считал, что закон позволяет иметь только одного мужа.
— Ты полагаешь, что развод такая уж трудная вещь?
Но я хорошо понимал, что она имеет в виду не развод. Харшоу, конечно, не откажет ей в разводе, но, зная ее, я понимал, что она надеется на большее. У ее супруга было уже два сердечных приступа, и врачи ей сказали…
— Ну, если хочешь разводиться, дело твое…
— Что ж, ты все пытаешься свалить на меня…
— Объяснись попонятнее!
— Я думаю, что шериф очень обрадуется, когда услышит что‑нибудь новенькое. Ведь он до сих пор не напал на след преступника.
— Значит, ты собираешься сообщить ему, что ты солгала, заявив в полицию, что видела меня на пожаре?
— Ты очень догадлив, мой милый!
— А о последствиях ты еще не успела подумать?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Хочу сказать, что тебя посадят за решетку!
— Ты шутишь!
— Какие тут могут быть шутки! Если преступление действительно совершил я, то ты соучастница преступления. Это так же точно, как дважды два четыре. Поскольку ты не только знала о действительных фактах, но и утаила их… А вдобавок ко всему еще и солгала!
— Я не верю тебе!
Она произнесла это уверенным тоном, но тем не менее было заметно, что она засомневалась.
— Я тебя предупредил, — ответил я. — А там поступай как знаешь. Я лично не думаю, что они могут нас обвинить, но это все равно вызовет большие разговоры. Станут допытываться, почему ты раньше солгала? И как ты ответишь на этот вопрос? Ведь если ты ответишь правдиво — что я отказался удовлетворять твои прихоти, — это приведет в восторг весь городок, а если ты солжешь…
— Грязная скотина!
— Ты можешь меня оскорблять, но ты все‑таки должна и подумать, прежде чем решиться на такой рискованный шаг.
— Ты уверен в этом?
— Конечно.
— Ну хорошо! Тогда дай мне выговориться. Я скажу тебе, что я думаю и о тебе, и о ней…
Она говорила всю дорогу и не закончила даже тогда, когда остановила машину неподалеку от моего дома. И тем не менее я был очень рад. Ведь я отделался от нее! Окончательно отделался!
Я спокойно спал эту ночь, а на следующее утро в автопарке появился Суттон.
Гулик пошел выпить кофе, и сразу же после его ухода я услышал, как у конторы остановилась чья‑то машина. В следующее мгновение Суттон уже вошел в кабинет и уселся напротив меня. Его лицо все еще было в синяках и кровоподтеках.
— Только не задавайте вопросов, кто это меня так разукрасил, — сказал он. — Просто мне ночью приснились кошмары, и я в испуге свалился с кровати.
— Что вам здесь нужно?
— Вот это деловой подход! Коротко и ясно! Так вот, у меня внезапно появилось желание приобрести машину.
— Может быть, вы сперва погасите долг, связанный со старой машиной?
— Можно сделать перерасчет, — цинично ответил он.
— Иначе говоря, вы хотите обменять машину, которая вам не принадлежит, на другую, которую не в состоянии оплатить?
— Смотри‑ка ты! — протянул он. — А в вас уже чувствуется влияние Харшоу! Хотя вы и занимаетесь делом считанные дни, но интонация и манера разговаривать… Но вернемся к делу. Мне очень нравится «бьюик», что стоит в глубине парка.
— Пожалуйста! Он стоит две тысячи четыреста долларов. Первый взнос — восемьсот. Если у вас есть деньги, я могу все оформить.
— Я же сказал вам, что отдам старую машину…
Я не мог его понять. Судя по всему, он не вооружен. Драки тоже не ищет. Так чего же ему нужно?
— Ну, ладно, — ответил я. — Проваливайте‑ка подобру–поздорову и не мешайте мне работать. За «форд» вы внесли только триста долларов, и то не без помощи благоприятного случая. Хочу, кстати, напомнить вам, что благоприятного случая больше не представится. С другой стороны, вы уже запоздали с очередным взносом за старую машину, так что, если при вас нет пятидесяти пяти долларов, соблаговолите отправиться домой пешком… Спасибо за возврат машины!
— Какой вы все‑таки несообразительный, Мэдокс! Пойдемте прогуляемся и поговорим о первом взносе.
— Ну что ж, если вы очень хотите, — я взял из ящика ключи, — прогуляемся.
— Вы не будете возражать, если машину поведу я? — спросил он.
— Валяйте.
Я сел рядом, и мы поехали по Майн–стрит.
— Неплохая машина, — сказал он.
Я решил перехватить инициативу в свои руки.
— Послушайте, Суттон, — сказал я. — За время знакомства с вами я уже успел убедиться, что вы большой прохвост. Но я хочу напомнить вам: все имеет свои пределы.
— Разумеется! И я тоже ограничил свои требования. Мне просто хочется прокатиться по Калифорнии.
Он свернул на улицу, где находился банк, а потом снова свернул и направился к не существующему уже магазину Тейлора.
— Отличная мысль, — сказал я.
— Угу… И пожар здесь тоже был отличный! Помните?
— Разумеется…
Я должен был сразу догадаться об этом. Конечно же, опять шантаж! Только откуда он мог об этом узнать?
Но по–настоящему я испугался лишь тогда, когда он остановил машину на том же самом месте в переулке, где я оставлял ее в момент пожара. Несмотря на жару, но спине у меня пробежал холодок. «Может быть, он случайно здесь остановился?» — пытался успокоить я себя, хотя хорошо понимал, что таких случайностей не бывает.
— Знакомое место, — задумчиво сказал он. — Кажется, я уже здесь когда‑то останавливался. Только не помню, когда…
Я испытующе посмотрел на него, но ничего не сказал. Он между тем продолжал свою игру.
— Хотя нет, вспомнил… Это было как раз в тот день, когда горел магазин Тейлора. Я тоже наблюдал за пожаром, хотя отлично знал, что это лишь пустая трата времени. В такие минуты надо действовать. И ребята, подобные вам, — я имею в виду решительных и ловких парней — наверняка уже не раз использовали благоприятный случай…
— За такие слова можно опять схлопотать по морде, — спокойно заметил я.
Он покачал головой и сказал серьезным тоном:
— Не советую вам это делать! Сейчас вам, наоборот, нужно держаться очень осторожно!
— К чему?
— Вы и сами отлично знаете… Утверждаю, что вы утащили из банка более десяти тысяч долларов. Я удовольствуюсь и половиной. Правда, вам придется добавить мне «бьюик».
