— Вы ошиблись этажом. Я просил сменить охрану для гостя отца Бобадилло на четвертом этаже.
— Но… — заикнулась Акико.
— Не пререкаться! За мной!
— Хай! — покорно ответили Акико и Ямато. Послышались удаляющиеся шаги.
Джек отпустил нож. Нужно мыслить трезво. Месть — это не выход. Во-первых, у отца Бобадилло слишком могущественный покровитель, а во-вторых, Джек мог ошибиться. И потом, важнее всего найти журнал.
Он поискал на полке, но безуспешно. Заглянул на стол. И вдруг заметил запертый ларь в углу.
Джек опустился на колени перед сундуком и, аккуратно вставив в замок кончик танто, повернул клинок. Когда сестренка потеряла ключ к сундуку у них дома, отец показал ему, как справиться с таким замком. Однако это устройство было надежнее и не поддавалось. Кинжал соскользнул. Джек попробовал еще раз, и у него возникло неприятное чувство, что за ним наблюдают. Оглянувшись, он поймал на себе чей-то укоризненный взгляд, но это оказался всего лишь портрет святого Игнатия.
Внезапно замок поддался. Подняв тяжелую крышку, Джек заглянул внутрь. Там лежали бумаги, серебряные монеты, драгоценности, толстый бархатный камзол и три книги. Журнала не было. Где же отец Бобадилло хранит его? Быть может, узнав об истинной ценности журнала, ниндзя решил оставить его себе?
Внезапно в коридоре послышались шаги: кто-то подошел к дверям кабинета.
— Передай даймё Юкимура, что я благодарен за встречу, — сказал вкрадчивый голос.
Отец Бобадилло!
Джек был в ловушке. Торопливо сбросив вещи обратно в сундук и приладив замок, он в панике огляделся.
Заметив, что из стены напротив пробивается полоска света, Джек помчался туда и обнаружил сёдзи, замаскированные под деревянную панель. Едва он успел их открыть, как в кабинет вошел отец Бобадилло. Джек тихонько задвинул за собой бумажную дверь.
Он оказался в комнате для молитв, отделанной в японском стиле, со стенами из васи. К счастью, в комнате ничего не было, только простой алтарь и деревянное распятие, а рядом — потайная дверца. Справа находились сёдзи, ведущие в главный коридор.
Отец Бобадилло открыл ставни. Затаив дыхание, Джек одним глазом заглянул в щель в двери. Священник был не один.
— Это ведь хорошо, не так ли? — спросил приземистый лысоватый португалец с темно-карими глазами и массивным носом, одетый в сутану иезуитского священника.
Отец Бобадилло кивнул.
— Перед лицом войны люди часто становятся более набожны. Пока не поздно, я надеюсь обратить в христианство всех правителей.
— Господь вознаградит вас на небесах за верную службу.
— Надеюсь, я буду вознагражден раньше, — ответил отец Бобадилло, криво улыбнувшись. — В конце концов, я обеспечиваю ему власть над всей Японией.
Он опустился на стул с высокой спинкой и предложил второй стул священнику.
— И все же остается одна небольшая помеха, которую необходимо устранить.
— Я думал, вы уже поговорили с мальчишкой.
— Отец Родригес, каждый день, проведенный этим английским еретиком в замке, — угроза нашей священной миссии. От него нужно избавиться.
— То есть убить? — Глаза отца Родригеса расширились. — Помилуйте!
— Разумеется, нет. Я не хочу гореть в аду, — смягчился отец Бобадилло. — И все же его смерть нам на руку.
— Какой вред может принести мальчишка?
— Огромный. Мы всегда представляли Церковь единой, с едиными догмами. Его светлость не должен узнать, что между христианами существует раскол. Представьте, что мальчишка откроет Сатоси правду. Вера правителя в нас и в Христа может пошатнуться, и мы лишимся всего.
— Что вы предлагаете? — Отец Родригес заерзал на стуле. — Масамото-сама непременно насторожит исчезновение подопечного.
— Нам нужен повод скомпрометировать Джека Флетчера, — ответил отец Бобадилло, задумчиво глядя в окно. — Чтобы его изгнали из замка. Дальше война сделает свое дело. В конце концов, даже для самурая сейчас опасные времена…
Священник умолк и озадаченно посмотрел в нишу. Джек проследил его взгляд и беззвучно выругал себя за глупость. Он поставил словарь в другое место. Иезуит стал обшаривать глазами комнату, затем подошел к сундуку и наклонился к замку. В ярком дневном свете даже Джеку была видна глубокая царапина, оставленная танто.
— Что случилось? — спросил отец Родригес.
Не отвечая, отец Бобадилло медленно подошел к портрету и некоторое время задумчиво смотрел на него. Внезапно он направился к двери в молитвенную комнату.
Джек приготовился бежать, хотя понимал, что не успеет проскочить в сёдзи.
— Ваше высокопреосвященство! — Кто-то забарабанил в дверь кабинета.
— Да? В чем дело? — Голос священника прозвучал совсем рядом.
— Враг наступает! Армия даймё Камакура уже видна. Его светлость просит вас немедленно прийти в укрепления.
Отец Бобадилло замешкался.
— Нельзя заставлять его светлость ждать, — напомнил отец Родригес.
Дверь кабинета открылась и тут же захлопнулась. Раздался стук удаляющихся шагов.
Сердце Джека бешено колотилось.
Враг был не только у стен замка, но и внутри.
40. Осада
Пушечные ядра градом сыпались на стены Осакского замка. Обстрел не прекращался уже три дня. Гремели взрывы, и в воздухе витал едкий запах пороховой гари. Дым висел над равниной Тэнно-дзи, словно утренний туман, скрывая огромный лагерь даймё Камакура. Ряды палаток, шатров и холщовых бараков простирались на многие мили. Масамото предполагал, что у стен замка собрались около двух сотен тысяч воинов.
Джек стоял на внутренней парапетной стене с другими юными самураями. Одна только огневая мощь врага была поразительна. Откуда у Камакура столько пушек? В Осакском замке не было такого тяжелого оружия, и войску Сатоси нечем было стрелять в ответ. Джек понимал: будь замок кораблем, они бы уже тысячу раз ушли на дно. Однако мощные каменные стены пока выдерживали натиск.
В перерывах между канонадой войска даймё Камакура штурмовали ворота замка, но ни одна атака не увенчалась успехом. Катапульты на крепостных валах пускали в наступающее войско огромные валуны и огненные шары. Стрелы сыпались градом, сметая ряды асигару один за другим. Дивизион, прорвавшийся под обстрелом, должен был пересечь ров. Большинство солдат погибало при попытке переплыть ров на плотах или засыпать его, образуя переправу. Те немногие, кто добирался до стен, не имели шансов взобраться по отвесному фундаменту. Их расстреливали из луков и аркебуз, поливали кипящим маслом или сбивали камнями из бойниц.
Осакский замок оставался неуязвимым.
Вскоре стало понятно, что единственная надежда даймё Камакура — это осада.
— Как долго мы продержимся? — дрогнувшим голосом спросил Ёри, выглядывая из бойницы.
— Много месяцев, а может, и целый год, — ответил Таро, одетый в доспехи, как большинство учеников.
— А разве еда не закончится? — спросил Джек. Несмотря на изобилие складов, он был уверен, что стотысячная армия быстро уничтожит запасы.
— Я бы не волновался. Татами в замке сделаны из кореньев. Если будет совсем худо, можно питаться ими.
Таро улыбнулся, но по серьезному взгляду Джек понял, что он вовсе не шутит.
— Надеюсь, до этого не дойдет. — Такуан стоял между Эми и Акико, все еще не в силах свободно двигаться из-за ушиба. — Даймё Камакура скоро поймет бессмысленность битвы и сдастся.
— Да ведь его армия вдвое больше нашей! — пискнул Ёри. В соседнюю башню попало ядро, и он невольно вжал голову в плечи.
— Ему придется выманить нас на открытый бой, — ответил Таро, не обращая внимания на летящие ядра. — Пока укрепления выдерживают, нам нет нужды драться с ним на равнине.
— Я слышала, даймё Камакура уже почти отчаялся, — сказала Эми. — Отец говорил. Утром он посылал гонца, чтобы подкупить даймё Юкимура. Обещал отдать ему провинцию Синано! Разумеется, он получил прямой отказ.
— А разве не отец Кадзуки правит Синано? — спросил Такуан.
— Да, — рассмеялась Эми. — Поэтому-то он и отчаялся.
— Если Кадзуки когда-нибудь мне попадется, провинция будет наименьшей потерей для этой семьи изменников. — Глаза Ямато сузились от ненависти.
«Интересно, куда девался Кадзуки?» — подумал Джек. Масамото посылал отряд на его поиски, но предателя так и не нашли. Разговоры о его измене поутихли, и все же она не давала им покоя, словно саднящая заноза.
— Построиться! — скомандовал сэнсэй Хосокава с крепостной стены. — Всем вернуться в казармы.
Юные самураи выстроились во дворе. Каждый отряд возглавлял сэнсэй.
Масамото стоял перед ними, нахмурившись.
— Я собрал вас для серьезного разговора.
Джек, Акико и Ямато встревоженно переглянулись. Неужели он узнал об их проникновении в цитадель? В суматохе, вызванной приближением армии Камакура, всем троим удалось вернуться в казармы незамеченными. Но отец Бобадилло мог о чем-то догадываться. Он знал, что кто-то был в его комнате, и Джек не сомневался, что священник заподозрит его. Вот отличный предлог, чтобы скомпрометировать Джека. Выходит, отец Бобадилло уже говорил с Масамото?
