В центре находился знакомый плоский сверток.
— Ты, должно быть, помнишь найденные мной карты Таро? — спросил он, разворачивая сверток и раскладывая карты в правильном порядке. — Они принадлежат воспитаннице герцога, поэтому я должен буду вернуть их ей. Но поскольку эти карты каким-то образом связаны со смертью Беланки, я решил сделать копии. Смотри.
Он приподнял ткань, открывая другой набор карт. Взяв оригиналы, положил каждую карту возле копии.
Я восхищенно присвистнула. Карты, нарисованные учителем, были абсолютно идентичны тем, что принадлежали Катерине. Он воссоздал каждую деталь, начиная с выражения лиц крошечных фигурок, падающих с башни, и заканчивая изобилием золота на карте Дьявола.
— Не трогай их, — предупредил он меня, когда я в восхищении протянула руку к одной из карт. — Краска еще не высохла. Боюсь, я потратил слишком много времени прошлой ночью, просто склеивая бумагу, чтобы изготовить картон. Рисунок и позолота стоили мне гораздо меньшего труда, так как стиль художника достаточно прост и легко копируется.
— Это чудо! — воскликнула я. — Даже имея оба варианта перед глазами, не вижу никакой разницы. Но что вы будете делать с этими копиями?
— Пока не знаю, но если они понадобятся, мне не придется воссоздавать их по памяти.
Он снова завернул исходные карты и накрыл копии тканью. Покончив с этим, сел на стул, слегка искривив губы.
— Скажи, Дино, слышал ли ты когда-нибудь о предсказаниях, совершаемых с помощью карт Таро?
Задумавшись на мгновение, я покачала головой:
— Деревенские старухи предсказывают свадьбу и детей и какой будет урожай, глядя в таз с водой или бросая камни. Но я никогда не слышала, чтобы подобное делалось с помощью игральных карт.
— Я тоже, до тех пор, пока не побеседовал с Лидией сегодня утром. Как я узнал, это времяпрепровождение лишь недавно вошло в моду, и практикуется в основном молодыми женщинами, у которых достаточно времени на подобные причуды. Подозреваю, что большинство из них рассматривают это как своего рода развлечение, что-то более захватывающее, чем обычная игра в карты.
Он нахмурился.
— Но, вероятно, есть и такие, кто верит, что карты открывают им доступ в тайные сферы и позволяют видеть грядущее. И, к несчастью, судя по тому, что юная графиня была куда более озабочена потерей карт, чем смертью служанки, она принадлежит к числу последних.
Я в тревоге уставилась на него.
— Вы хотите сказать, что она занимается гаданием? Но разве это не запрещено церковью? Ведь такие вещи попахивают колдовством!
— Да, это не приветствуется, но в наше время большинство представителей духовенства достаточно образованны, чтобы понимать, что колдовства не существует, — он щелкнул пальцами, демонстрируя презрение к подобным ненаучным теориям. — Поэтому, даже если станет известно, что воспитанница герцога занимается ворожбой, не думаю, что она рискует быть сожженной или забросанной камнями. Но подобные слухи значительно снизят шансы герцога Найти ей подходящего мужа и перечеркнут все его планы на выгодный союз.
— Что же мы будем делать, учитель?
— Ничего, — ответил он безо всякого выражения.
Засунув сверток за пазуху, он поднялся.
— Пусть этим занимаются советники герцога. Без сомнения, они не станут молчать, если увлечения молодой женщины станут слишком опасны. Что касается меня, Моро поручил мне написать ее портрет и устроить празднество, и именно этим я и намерен заняться. Так что, боюсь, расследование убийства несчастной Беланки придется отложить.
— Но мы не можем оставить это злодеяние безнаказанным! — выпалила я испуганно. — Я могу сам заняться этим… То есть, если вы мне позволите.
Губы Леонардо тронула улыбка.
— Дорогой мальчик, а для чего, как ты думаешь, я попросил тебя вытащить из сундука этот прекрасный костюм? Хоть я не позволю тебе подвергать себя опасности, но ты можешь расспрашивать людей о том, что им известно, и, возможно, мы получим ответы на наши вопросы. Так что мой ответ — да, я разрешаю тебе заняться этим делом.
Я расплылась в счастливой улыбке, и он дружески похлопал меня по плечу.
— Если ты хочешь заняться расследованием, не заставляй меня ждать. Пойдем, нам нужно нанести визит одной даме.
— Не могу поверить, что вы их нашли, — воскликнула Катерина с радостью и облегчением, прижимая к себе колоду карт, словно это редчайшая драгоценность.
Несколькими минутами ранее мы с учителем явились в покои Катерины. Как член семьи Лодовико Катерина жила в отведенном для знати крыле замка Сфорца. Мне была знакома эта часть замка, так как несколько месяцев назад, когда мы расследовали убийство графа Феррара, я уже приходила сюда вместе с Леонардо.
В прошлые времена замок являлся военной крепостью. Его история легко читалась в сырых, плохо освещенных комнатах, лишенных ярких красок и затейливого орнамента. Моро, хоть и не являлся страстным ценителем прекрасного, решил изменить положение вещей и превратить замок в роскошный дворец.
Герцог потратил баснословные суммы, пристроив несколько дополнительных крыльев и переделывая апартаменты, заполнив чуть ли не каждую стену фресками Леонардо. Несмотря на то что замок так и не обрел того захватывающего дух великолепия, присущего другим европейским дворцам, его гигантские размеры не могли не произвести должного впечатления.
Играя роль пажа, я передала белокурым горничным Катерины просьбу Леонардо об аудиенции с их госпожой. Нас немедленно проводили в ее покои. В то время как я осталась стоять поодаль, а служанки щебетали меж собой в дальнем углу комнаты, Леонардо прошел вперед. С учтивым поклоном он сунул руку за пазуху и преподнес юной графине знакомый сверток.
Столь простое действие исторгло у нее крик счастья.
Тотчас же забыв о нашем присутствии, Катерина тщательно осмотрела каждую карту, словно не в силах поверить, что это не сон. Тем временем Пио, ее пес, выбежал из спальни, заливаясь счастливым лаем при виде посетителей.
Сегодня на нем был широкий ошейник розового цвета с золотой вышивкой, в тон парчового платья Катерины и лент, украшающих ее искусно заплетенные в косы черные волосы. Меня позабавило то, что Пио, казалось, тоже был обрадован хорошими новостями, полученными хозяйкой. Подогнув под себя длинные передние лапы, он принялся подпрыгивать на задних, словно акробат на базарной площади.
Довольная тем, что на картах не оказалось ни царапинки, Катерина засунула их в сумку на поясе. Приказав резвящемуся животному сесть, она с благодарностью улыбнулась учителю.
— Не могу не согласиться с теми, кто называет вас гением, синьор. Как вам удалось найти их?
— Я всего лишь сделал выводы, которые были и так очевидны, — спокойно ответил он. — Поскольку вы были уверены, что они могли быть только у Беланки, я осмотрел последнее место, где она находилась, — башню.
— Ах да, башня, — ее улыбка увяла. — Хорошо, что вы догадались поискать их там, сама бы я никогда их не нашла. В самом деле, я никогда туда больше не пойду… То есть я никогда не пойду туда после того, что произошло.
Хотя мне удалось сохранить невозмутимое выражение лица, я не могла прийти в себя от изумления, услышав эту «оговорку». Румянец, мгновенно появившийся на ее щеках, когда она поняла свою оплошность, убедил меня, что я не ослышалась. Но что за причина могла заставить графиню пойти в башню?
И что еще более важно, могла ли она находиться там, когда Беланка упала — или когда ее столкнули?
Безусловно, Леонардо тоже услышал вырвавшееся у нее признание и сделал соответствующие выводы, однако не подал виду. Вместо этого, он любезно произнес:
— Для меня было большой честью оказать вам услугу. Я буду рад снова оказаться в вашем обществе. Ваш кузен герцог сообщил вам, что он поручил мне написать ваш портрет?
Она кивнула, сморщив носик, словно ребенок. На ее лице появилось почти испуганное выражение.
— Он сказал мне сегодня утром, хотя не представляю, кому может понадобиться мое изображение. Кроме того, при дворе есть множество более красивых женщин, чем я, и более достойных этой чести.
— Осмелюсь с вами не согласиться, — поспешно ответил Леонардо. — Как человек, запечатлевший на холсте множество женщин, я могу с уверенностью сказать, что лица, подобные вашему, приковывают к себе внимание и как нельзя лучше подходят для портрета. Уверяю вас, графиня, вам понравится результат моих трудов.
— Что ж, хорошо. Я не могу противиться желаниям моего кузена, даже если они расходятся с моими, — она сделала паузу и затем добавила: — Но, возможно, вы согласитесь нарисовать меня вместе с Пио. Тогда вы получите более терпеливую модель.
— Прекрасная мысль. Если вы не возражаете, я приду завтра в это же время, и мы сможем приступить к работе, — сказал он с легким поклоном. Но едва она повернулась, чтобы уйти, он продолжил: — Графиня, вы позволите мне задать вам вопрос относительно этих карт?
