Сумбурное объяснение Сивухина, а может и его нелепый вид, а может причастность к братству коллекционеров, как это ни странно, заставили Руслана прислушаться к доводам Константина. Костик перескакивая с одного на другое, путаясь и поправляясь рассказывал как было дело. При это он тактично умалчивал об атаках хозяйки квартиры. В итоге рассказ о предшествующих события получился вполне правдоподобным и пристойным.
Удав смягчил гнев на милость, жгучая ревность уступила место не мене сильной кавказской гостеприимности.
– Жэнщина, ступай на кухню. Приготов нам с гостэм выпит-закусит. Мы о коллекционировании говорит будэм.
Костик уже догадывался, что журналов у Руслана нет. Деньги у него водились, в магазин к букинисту он захаживал, кое-что покупал. В основном – оружие и безделушки, которые нравились его подруге. Журналами интересовался теми, в которых говорилось про оружие. Все это Сивухин узнал, пока переодевался и приводил себя в порядок.
Счастливая от того, что трепки удалось избежать, хозяйка галопом рванул на кухню. Через пять минут она позвала мужчин к столу и предстала в длинном, застегнутом на все пуговицы халате, и передничке. Типичная домохозяйка ни дать ни взять.
На столе стояли бутылки с какой-то беловатой жидкостью, тарелка с кусками жаренной баранины, сыр, много зелени и ломти лаваша. Костик разглядывал бутылочку, пытаясь понять, что это.
– Арака, – пояснил хозяин, разливая по стопкам. – Земляки прыслали. Пэй!
Костик с опаской понюхал мутноватую жидкость. Запашек у этого напитка был еще тот. Хлебнул, ничего крепкая. Только непривычная. Сгодиться, тем более после пережитых сегодня волнений…
По обычаю, принятому на родине хозяина, выпили за благополучие в доме, за кунаков, за Святого Георгия, за баркад (Костик сообразил, что-то что-то вроде хлеб-соли по русски или благополучия. А а может и нет, ему к тому моменту было уже так хорошо не важно за что пьют.)…
Как добирался до дому Сивухин не помнил, но журналы подаренные Удавом донес до свой коммуналки. Только к сожалению, это были не те. Сивухину все не давал вопрос, почему Удава звали Удавом. Только вот спросить об этом у Руслана он постеснялся, мало ли что.
* * *
Всю ночь после посещения „Сераля“ Филимон Аркадьевич не спал. Он ворочался на раскладушке, раздобытой у соседей Макса, с боку на бок и думал: как быть дальше. Пистолет, оказавшийся у Макса в руках не давал покоя Лоховскому. С оружием шутки плохи. Как только люди начинают бряцать им по делу или без дела, жди беды. Филимон снова и снова возвращался к эпизоду с красномордым и его дружком. Что было бы, если они открыли пальбу? Стрелял бы Макс? Наверняка стрелял бы. Филя прислушался к посапывающему во сне Максу. Счастливчик, ему чуть голову не снесли, а он спит как младенец. Как человек с чистой совестью. А может так оно и есть. Что плохо в том, чтобы заступиться за слабого, защитить женщину, накормить голодного, обогреть обездоленного. Все-таки, Макс, настоящий герой. И соратником такого человека быть почетно, хоть и опасно. С такими мыслями Филимон заснул.
Проснулся он рано и, стараясь не разбудить Максима, тихонько перебрался на кухню. С ужина осталась гора не мытой посуды, да и на завтрак не мешало что-нибудь приготовить. С посудой он управился быстро, отварил картошки и закутал ее в полотенце, чтобы оставалась теплой, когда проснется Макс. Филимон решил простирнуть кое-что из своих вещичек и пошел в ванную. На вешалке для полотенец висели брюки Максима, Видимо оставил, когда переодевался в домашнее. Карман брюк заметно оттопыривался. „Пистолет“ – подумал Филя и его руки сами потянулись к брюкам Максима. Руки совершенно не слушали сигналов, подаваемых мозгом. Рассудок твердил – „Не сметь!“, а руки чесались от желания подержать оружие.
Пистолет оказался гладким и непривычно тяжелым. Вороненая стал отливала холодным блеском, по спине Филимона побежали мурашки. Он впервые в жизни держал в руках оружие.
Филимон внимательно разглядывал пистолет, пытаясь представить его биографию. Кому до Макса он принадлежал, стреляли ли из него. Что стало с бывшим хозяином. Филимон поднял руку прицелился в свое отражение в зеркале и сказал: „Паф!“. Оружие как-то изменило Филю. Черты его лица враз огрубели, заострились, взгляд стал жестким, колючим, Филя Лоховский пропал, уступив место Филу, охотнику за сокровищами. Интересно, что бы сказал теща, увидев у него в руках пистолет? Филимон Аркадьевич живо представил себе эту сценку. Он приходит домой с работы, расстилает на табуретке газету и чистит оружие. А рядом, суетливо бегает теща, интересуясь, чего бы зятек хотел на ужин. Вот он требует пива и теща, накинув пальто, выскакивает в промозглую темноту осеннего вечера и бежит в ларек за пивом для любимого зятя.
Филимон вздохнул, все это фантазии. А в жизни, это ему самому пришлось однажды в девять вечера метаться по городу в поисках фруктового кефира. Как-то раз, Нина Михайловна захотели-с, на ночь глядя кефиру. Обычно Филя в институтской столовке покупал этот долбанный напиток для тещи. А в тот день забыл. Сначала мадам теща не вспомнили-с о нем, а когда все улеглись спать потребовала кефиру. Воспоминания об этом и сегодня вызвали у Филимона неприятные ощущения под ложечкой. В тот вечер он оббегал все близлежащие магазины и ларьки. Естественно, то в эту пору дурацкого кефира нигде не оказалось. Пришлось ехать аж на вокзал, где в круглосуточном буфете он приобрел напиток. Продрогший, уставший как собака, но с фруктовым кефиром Лоховский заявился омой во втором часу ночи. А Нина Михайловна храпела без задних ног, хотя клялась и божилась, что не сможет заснуть пока не выпьет кефиру.
Увлекшись воспоминаниями Филимон незаметил, как его палец надавил на спусковой крючок.
„Чпок!“ и зеркало разлетелось в дребезги, от неожиданности Филимон нажал на пуск еще и еще раз. Ванная комната наполнилась дымом и запахом пороха. На звук выстрелов из комнаты примчался заспанный Максим.
– Ты, что сдурел?! – завопил он глядя на Филимона.
Филя от страха так сжал пистолет, что костяшки его пальцев побелели. Он никак не мог разжать руки и на негнущихся деревянных ногах, всем туловищем обернулся к Максиму. Пистолет оказался направленны прямо в грудь Максу.
– Брось пистолет, рехнулся что-ли? – снова заорал на него Максим, пытаясь привести в чувство.
– Н-н-не м-могу, р-руки р-р-разжать, – стуча зубами ответил ему Филимон. Пальцы действительно как будто приклеились к рукоятке оружия.
Макс ни слова не говоря снял душ и окатил Филимона струей леденящей воды. От неожиданности Филимон Аркадьевич завизжал и разжал руки и пистолет упал на пол, больно стукнув его по ноге:
– Аййййй, уюююй, еее…!!!! Ты что сдурел? – завопил он, чуть не кидаясь на Максима с кулаками.
– Это я сдурел? Ты сам сдурел, палишь по зеркалам. Ворошиловский стрелок нашелся. Вот сейчас соседи набегут, как объясняться будем. А то еще кто-нибудь ментов вызовет и впаяют нам с тобой за незаконное хранение оружия, мало не покажется.
Макс поднял пистолет с пола, отряхивая капельки воды и вытирая его полотенцем.
– Вот теперь заржавеет, небось. Деятель. Чего тебя в ванную понесло?
Филя являл собой фигуру настоящей вселенской скорби и уныния, Максим не мог на долго злиться, глядя на это ходячее отчаяние.
– Ладно уж, давай под горячий душ, а то застудишься. – ворчливо проговорил он. – Мне еще твоего воспаления легких не хватало. Лечи тебя потом.
Макс открутил кран с горячей водой и затолкав Филимона в ванную, вышел. Нужно было срочно разобраться с пистолетом. Филя годов был сгореть со стыда, провалиться сквозь землю. Ну почему он такой невезучий? Почему его вечно преследует какой-то рок, злая судьба? Нет в конце концов этому надо положить конец…
Размышления Фили были прерваны стуком в дверь ванной:
– Фил, ты там еще жив? Уже полчаса сидишь и ни звука? А то я беспокоиться начинаю. Заканчивай отмокать, пора разработать план операции.
Последние слова подействовали на Филимона как удар электрошокера. Он мигом выскочил из ванной, кое-как обтерся полотенцем и через пять минут уже сидел в кухне перед Максом. Макс как раз разливал по чашкам густой ароматный кофе. Запах был потрясающий, бодрящий и живительный.
Компаньоны не спеша допили кофе. Накануне они уже изучили этот самый список: адреса, фамилии и все. Информации было маловато. Предстояло решить как себя вести.
– Как, как! – горячась сказал Филимон, – Придем и скажем, верните пожалуйста нашу марку из вашего журнал.
– Ага! Щас. – усмехнулся Макс. – Журналы теперь их собственность, у них и квитанция есть и все права. Раз журнал их, значит и то что в нем лежит – тоже. Про кота Матроскина мультик смотрел? У них там с коровой, помоему, такая же проблема была. Одна надежда, что в марках они не разбираются.
