майора Соловьева находилась здесь же, но Старцеву и его помощникам не мешала. Напротив, как только Иван подошел к машине, Соловьев тут же проинформировал его о проделанной работе и с сожалением доложил об отсутствии свидетелей происшествия.
— Мои ребята опросили жителей прилегающих домов. Только один десятилетний школьник слышал звук удара автомобиля о столб, — сказал он. — А как уходили выжившие бандиты, не видел.
Осмотр трупов ничего не дал. Молоденький (на вид лет двадцати) особых примет не имел: среднего роста, темноволосый, с недельной редкой порослью на лице. Пиджак в мелкую полоску, косоворотка, темные заношенные брюки, пыльные стоптанные ботинки. В карманах ничего, кроме пачки «Беломора» и россыпи патронов к ТТ. Само оружие парень крепко сжимал в правой руке. Убит он был практически мгновенно — пробив правую заднюю часть кузова, пуля попала ему точно в затылок.
Второй был старше лет на десять-двенадцать. Грузный и неприятно пахнущий потом, он лежал, уткнувшись головой в спинку переднего сиденья. Одна пуля угодила ему между лопаток, вторая — в шею, повредив аорту. Под его ногами валялся немецкий пистолет-пулемет MP‑40 с пустым магазином. На левом запястье трупа бледнела татуировка в виде якоря. Из одежды на убитом были: льняная светлая рубаха, надетая поверх тельняшки; широкие черные брюки, растоптанные туфли на босу ногу. В карманах брюк лежали два запасных магазина к MP, перочинный нож и небольшое зеленое яблоко с надкусанным боком.
— Этот — пацан как пацан. Встретил бы на улице — не подумал, что состоит в банде, — раздосадованно покачал головой Старцев. — А вот пожилой — матерый уркаган. Этого сразу видно. А документов ни у того, ни у другого. Ни одной бумажечки.
Приоткрыв одну из боковых створок капота, Васильков осматривал двигатель. Услышав замечание товарища, он добавил:
— Видать, неглупый главарь руководит этой бандой. Если помнишь, мы, уходя за линию фронта, тоже не брали с собой ни документов, ни наград.
— Да, было такое.
Ким закончил внешний осмотр автомобиля.
— Ничего необычного обнаружить не удалось, — доложил он. И, не удержавшись, добавил: — Представляете, Иван Харитонович, все восемь пулевых отверстий в корме «эмки» точно вокруг запасного колеса!
— Ну и что? — равнодушно поинтересовался майор.
— Как что? Ведь колесо-то ТТ не пробил бы, верно?
— Скорее всего, не пробил бы.
— Вот и я говорю! Значит, майор Васильков намеренно выцеливал рядом с колесом. И не дал ни одного промаха.
Не сдержавшись, Иван рассмеялся.
— Слышишь, Саня, тут твоей стрельбой восторгаются!
Васильков опустил боковую крышку капота; вытер друг о друга ладони.
— А чего ей восторгаться? Обычная стрельба. У нас в роте все так стреляли. Будешь мазать — не выполнишь боевую задачу или вообще не вернешься из рейда.
— Это точно, — подтвердил Старцев. — Ну, братцы, что можете сказать по делу?
Ким, как младший по званию, глянул на Василькова, предлагая ему начать первым.
— По-моему, все ясно, — сказал тот. — Двое от моих выстрелов погибли сразу. Ну или почти сразу. Третий — шофер — получил серьезное ранение и протянул за рулем еще минут десять-двенадцать. По моим подсчетам, от больницы на Соколиной Горе до Сокольников именно столько.
Иван перевел взгляд на лейтенанта.
— А ты что скажешь?
— Так все и было. Заодно я осмотрел прилегающий к месту происшествия тротуар и выяснил, что раненый водитель скрылся в западном направлении, — сказал Константин и указал на асфальт, где темнели капли застывшей крови.
— Хорошо, — похвалил Старцев. — Но я так и не дождался от вас главного вывода.
Подчиненные переглянулись.
— Эх вы, пинкертоны, — вымученно улыбнулся Иван. — Более всего мне хотелось от вас услышать о количестве находившихся в данном автомобиле преступников.
— Во время осмотра кабины я не заметил следов правого пассажира, — признался Ким.
Васильков сделал шаг назад и глянул на правую переднюю дверцу. Она была закрыта.
— Полагаю, его не было, — сказал он. — Если дверцу не закрыли оперативники из группы Соловьева…
— Не закрыли, — мотнул головой Иван. — Если осмотр места преступления и вещдоков не окончен, то вносить какие-либо изменения в положение причастных к преступлению вещей нельзя. Стало быть, дверца была закрыта.
— Тогда бандитов в машине было трое.
— Почему ты так думаешь?
— Не стал бы четвертый впопыхах ее закрывать. Открыл замок, толкнул и был таков. Зачем терять драгоценное время?
— Логично. Но у меня другое мнение: их было четверо, — уверенно заявил Старцев.
И снова Александр с Константином растерянно переглянулись. «Как Иван Харитонович пришел к такому выводу?» — читалось в их глазах.
— Ладно, поехали в Управление. По дороге объясню…
* * *
Пока служебный автомобиль гнал по вечерней Москве в сторону Петровки, Иван раскрыл тайну своей прозорливости.
— Дело не в дедукции и не в глубине анализа, — с улыбкой признался он. — Просто когда во время беседы с Валентиной я заметил мчащуюся в нашу сторону «эмку», рядом с шофером тоже сидел пассажир. То есть всего в кабине находилось четыре человека.
Водитель служебной машины покосился на смеющихся пассажиров и дважды посигналил зазевавшемуся пешеходу…
— Товарищ майор! Александр Иванович! Я в курсе, что вы воевали в разведке, — прервал паузу Ким. — Но объясните: как вы научились так метко стрелять? Это же немыслимо!
— Что немыслимо? — не понял Васильков.
— То, что вы обстреляли «корму» бандитского автомобиля вокруг запасного колеса.
Александр искренне не понимал восхищения молодого лейтенанта.
— Почему же немыслимо? Во-первых, в Управлении я получил хороший пистолет с почти новым неизношенным стволом. Во-вторых, я неплохо пристрелял его в тире. В-третьих, дистанция была относительно небольшой: начинал стрелять метров с двадцати пяти, закончил на пятидесяти. Вот и все секреты.
— Не принимай близко к сердцу, Костя, — это он скромничает, — обернулся с переднего сиденья Старцев. — На самом деле Александр Иванович стрелял лучше всех не только в разведроте. Ему не было равных ни в батальоне, ни в полку, ни в дивизии.
— Ого! — снова подивился лейтенант. — Ну, так вы поделитесь опытом, Александр Иванович? Я бы тоже хотел так владеть оружием!
Машина плавно остановилась. Впереди по широкой Садово-Спасской медленно двигалась колонна военной техники.
— Видать, последние возвращаются, — воодушевленно предположил водитель.
Многочисленные прохожие тоже остановились и махали вслед гудящим грузовикам, тянущим за собой мощные гаубицы и длинноствольные зенитные орудия.
— Последние, брат, в Европе остались, — заметил Васильков. — Им там еще служить и служить.
— Может, оно и правильно. Не зря же мы их землю своей кровью пропитали.
Водитель перевел взгляд на огороженный деревянным забором разрушенный дом.
— Знакомое место, — с тяжелым вздохом произнес он. — Я здесь чуть не погиб в сорок третьем. Бог уберег.
Ким оглядел стройку.
— Как же это случилось?
— Тут кинотеатр был небольшой, и моя
