– Тем не менее, – решительно ответила я, – сейчас вы должны пойти в полицию. Если будете продолжать действовать, как раньше, что-то вынюхивать на свой страх и риск, то, скорее всего, еще больше запутаетесь! Убедите своего клиента вместе с вами пойти в Скотленд-Ярд. К сожалению, сегодня моего мужа нет в Лондоне. Он вернется только завтра вечером, а может быть, и послезавтра. Спросите сержанта Морриса или даже самого суперинтендента Данна.
Дженкинс энергично покачал головой:
– Нет-нет, так не пойдет! Клиент ни о чем подобном и слышать не желает. Точнее, не клиент, а клиентка.
– Дама? – удивилась я.
– Да, миссис Росс, к тому же иностранка, француженка. Я сам предлагал ей обратиться в Скотленд-Ярд, но ее ужасает сама мысль о полиции. Я узнал, что дело ведет инспектор Росс. Моя клиентка еще согласится встретиться с инспектором здесь, в моей конторе. Она немного говорит по-английски, но ей, скорее всего, потребуется помощь. Я же, по воле случая, немного говорю по-французски и могу помочь в беседе. Вы передадите мои слова мужу?
Меня так и подмывало сказать, что я сама неплохо говорю по-французски и могу переводить, если потребуется, но вовремя прикусила язык. Чем меньше Дженкинс обо мне узнает, тем лучше. Кроме того, он и сам прекрасно умел выведывать все, что ему нужно.
– Тогда я сама пойду в Скотленд-Ярд, – объявила я. – Речь идет об убийстве, и все сведения следует сразу же передавать в полицию. Я немедленно передам там все, что вы мне рассказали.
Дженкинс еще больше всполошился:
– Нет, нет! Если вы пойдете в Скотленд-Ярд, они тут же явятся по мою душу! Представьте, какой вред они нанесут моей репутации частного детектива! Я ведь гарантирую клиентам полную анонимность! Как только узнают, что у меня побывали коллеги вашего мужа, ко мне за помощью больше никто не обратится. Моя клиентка тоже обо всем узнает и больше не придет ко мне. Короче говоря, она согласна встретиться с инспектором Россом здесь, при условии, что он придет один. В противном случае она вовсе не придет!
– Как ее зовут? – спросила я.
– Миссис Росс, я и сам почти как адвокат или священник. – Дженкинс снова растянул губы в подобии улыбки, глаза же его оставались серьезными, настороженными. – Я храню тайны своих клиентов до тех пор, пока они не разрешают мне говорить о них. Все дело в доверии, понимаете? Клиенты ничего не утаивают от меня, потому что считают, что я буду хранить молчание.
– Я подумаю, – сказала я, вставая.
– Мне бы лучше заручиться вашим словом, – настаивал Дженкинс.
Застигнутая врасплох, я выпалила:
– Мой муж, возможно, вернется сегодня, а возможно, нет. Я подожду до завтра. Если до завтра он не вернется – если ему придется задержаться там, куда он уехал, – я сама пойду в Скотленд-Ярд. А вы тем временем разыщите свою клиентку. У вас достаточно времени, целый день. Если получится, до вечера убедите ее довериться властям. Если ее совесть чиста, значит, ей нечего бояться!
– Не знаю, миссис, правильно ли вы поступили, – заметила Бесси, когда мы вышли на улицу.
– Я и сама пока ничего толком не понимаю, – призналась я. – Но если я сразу отправлюсь к суперинтенденту Данну, а он пошлет сюда Морриса или еще кого-нибудь, таинственная клиентка Дженкинса, скорее всего, исчезнет, и больше мы ее не найдем. Мы не знаем ее имени. Известно только, что она француженка. Если ее спугнуть, она, скорее всего, вернется во Францию.
– На что ей, интересно, сдался наш мистер Томас Тапли? – спросила Бесси. – И зачем ей теперь понадобился мистер Джонатан Тапли? Раньше она вовсе не хотела к нему обращаться, особенно после того, как узнала, что он адвокат. По-моему, ей очень даже есть что скрывать. Вот почему она прячется…
– Мы ничего не узнаем, пока она сама нам не расскажет… то есть не пойдет в полицию. Все зависит от того, удастся ли Дженкинсу ее уговорить. Я же не нарушу слова, данного Дженкинсу, и подожду. Если сегодня инспектор не вернется из Харрогита, завтра утром я сама пойду к суперинтенденту Данну. Конечно, француженка может скрыться, но придется рискнуть.
Поворачивая за угол, мы увидели мужчину, который грыз яблоко. Его клетчатые бриджи и фетровая шляпа показались мне очень знакомыми.
– Перебрал все фрукты на лотке, – буркнула Бесси, тоже узнавшая его, – а купил всего одно яблоко. Мог бы и не привередничать так!
Ее замечание заставило меня обернуться, и я увидела, что незнакомец пристально смотрит на меня. Глаза у него были очень большие, черные. Мне показалось, что незнакомец смотрит на меня насмешливо. От его откровенно наглого взгляда я смутилась, хотя смутить меня не так легко. Конечно, незнакомые мужчины не так часто смотрят на меня в упор… Хотя я не считаю себя дурнушкой, но никогда не была и красавицей – такой, вслед которой невольно смотрят все. Незнакомца в клетчатом костюме тоже нельзя было, строго говоря, назвать красавцем. Однако держался он непринужденно и очень уверенно. Его физиономию украшали густые, курчавые черные бакенбарды, а его светло-оливковая кожа намекала на то, что он родом не из наших краев. Может быть, поэтому он облачился в твидовый костюм? Решил, что в таком типично английском наряде он не будет так бросаться в глаза…
Незнакомец заметил мое смущение, и оно его позабавило. Он ухмыльнулся, обнажив крепкие белые зубы, и с хрустом надкусил яблоко.
Я прошла мимо, терзаемая чувством, которое я не могла вполне объяснить, да мне и не хотелось о нем задумываться.
Инспектор Бенджамин РоссИз телеграммы я знал, что на вокзале в Харрогите меня встретит мой коллега, инспектор Барнс. По пути я гадал, как я его узнаю. Оказалось, что я бы вряд ли пропустил его, потому что он был крупнее всех прочих встречающих. Он разглядел и узнал меня еще до того, как я сошел на платформу, и решительно направился ко мне.
– Вы к нам из Лондона! – прогудел он, пожимая мне руку. – Росс, верно?
– Д-да, – ответил я, растирая онемевшие пальцы. – А вы – инспектор Барнс?
– Точно, он самый. Ну а теперь скажите, что вы ду маете о нашем вокзале? – Он повел своей мощной ручищей. – Знаете, мы им очень гордимся. Открыли его не так давно, лет шесть назад. До того поезда останавливались на старом Брансуикском вокзале, а он по сравнению с нашим – самый обыкновенный сарай! У вас только один саквояж?
Не переставая говорить, Барнс ловко вел меня по перрону. Мне удалось ответить, что вокзал, похоже, очень оживленный.
– К нам в Харрогит много народу приезжает, – сообщил мне мой провожатый. – Для того и понадобился новый вокзал. А все из-за минеральных источников. Многие очень верят в целебную силу харрогитских вод. В бювете отбоя нет от посетителей. К нам даже из-за границы приезжают, так прославились наши воды! В них, видите ли, много полезных минералов, они почти все болезни излечивают. Если у вас будет время до отъезда, непременно сами загляните в бювет и попробуйте нашей воды!
– Какова она на вкус? – осторожно спросил я.
Барнс ненадолго задумался.
– С непривычки довольно противная. Многие говорят, что вода отдает железом. Но она пойдет вам на пользу. Как говаривала моя матушка, хорошее лекарство сладким не бывает.
Я решил, что срочная необходимость вернуться в Лондон не позволит мне попробовать здешней знаменитой воды.
– Ну, все устроено, – продолжал Барнс. На один ужасный миг мне показалось, что он имеет в виду местную целебную воду, которую уже приготовили для меня. К счастью, он пояснил: – Я снял вам номер в отеле «Коммершиал». Вам там будет удобно. Но миссис Барнс не терпится познакомиться с вами, и она приглашает вас к нам домой на ужин. Пироги у моей жены замечательные!
Такая перспектива показалась мне куда более радужной. Барнс, видимо, считал, что мне не удастся вернуться домой сегодня же. Я предупредил Лиззи, что, скорее всего, придется заночевать в Харрогите. Однако мне нужно будет телеграфировать в Скотленд-Ярд и сообщить им о моих планах. Может быть, удастся одновременно послать и весточку жене. Вслух я сказал, что рад буду познакомиться с миссис Барнс.
– Выговор-то у вас не лондонский, – осторожно заметил Барнс.
– Я родом из Дербишира.
– Миссис Барнс это понравится, – одобрительно заметил мой коллега. – Она… если можно так выразиться, подозрительно относится к южанам.
– Я и сам отношусь к ним подозрительно, хотя живу среди них, – ответил я.
Барнс дружелюбно расхохотался и так крепко хлопнул меня по плечу, что я едва не упал ничком.
К счастью, он подозвал кеб и помог мне сесть. Затем он назвал извозчику адрес и сел рядом со мной. Кеб покачнулся, рессоры под его тяжестью как будто просели. Я и сам не тщедушного телосложения, и мне стало жаль лошадь, которой пришлось тащить нас.
– Мы едем в отель? – с сомнением спросил я, поскольку не слышал, чтобы Барнс велел вознице ехать в «Коммершиал».
– Нет, лучше вам сразу поехать к Ньюмену и Торпу, – ответил он. – Я договорился о встрече с Фредом Торпом, с молодым Торпом то есть.
