же и организовал. Но тут в дело вмешивается судьба, точнее, провидение в нашем лице. Мы являемся к порогу синьора Тоцци как раз в тот момент, когда он собирается уничтожить труп. Собирается, но не успевает, и потому вынужден бежать.
– А Гуттузо? – спросила мадемуазель Белью. – Куда он подевал каратиста?
Синьор комиссарио отвечал, что тут возможны два варианта. Первый: Гуттузо сделал свое дело и исчез из поля зрения. Второй: Гуттузо сделал свое дело, и Тоцци убил и его тоже – затем, чтобы замести следы.
– Ну, это вряд ли, – усомнился Волин. – Тоцци весь день сидел в офисе. Не успел бы он шлепнуть и Гуттузо.
– Значит, захочет его шлепнуть в ближайшее время, – заметил Серджио.
– А дети? – спросила Иришка. – Что с детьми, которые сидят взаперти и которых видела дочка Корзуна?
– Их либо попытаются увезти и спрятать, либо тоже уничтожат, – отвечал совринтенденте. – Сексуальная эксплуатация детей – страшный грех. Если это всплывет, любой добрый итальянец захочет разорвать таких извращенцев на части. Поэтому Тоцци наверняка попробует так или иначе замести следы. Во всяком случае я бы на его месте так и сделал. А он вряд ли намного добрее меня.
Пару минут они молчали, переваривая услышанное.
– Во всем этом есть некое здравое зерно, – задумчиво проговорил Волин. – Однако меня беспокоит неизвестный покойник в черном. Мне кажется, он тут не случайная фигура и не просто шантажист. Может ли быть такое, что мы упускаем еще один сюжет и, кроме уже названных, есть еще действующие лица?
– Значит, тебя волнует какой-то черный человек, который все равно уже покойник, а судьба живых детей тебя совсем не волнует? – удивилась Иришка. – Ведь если Серджио прав, над ними нависла смертельная опасность.
Волин заморгал глазами. Действительно, все остальное может подождать, в первую очередь надо подумать о детях. Правда, как их найти? Дочка Корзуна даже города не знает, в котором они живут, а уж про дом и говорить нечего. Отследить Тоцци они не могут, телефон он отключил…
– Рагацци, рагацци! – перебил их Сильвио. – Просто так держать взаперти чужих детей Корзун не мог – на него бы сразу донесли. Значит, он действительно их опекун. Если это так, органам опеки известны их имена и фамилии. А по фамилиям можно установить место проживания детей.
– А если он зарегистрировал их у себя дома, а держит в другом месте? – спросила Ирина.
Серджио кивнул – такое, конечно, вполне может быть. Однако у детей наверняка есть смартфоны…
– Смартфоны? – засмеялся Волин. – Серджио, ты сошел с ума. Да кто же даст им смартфоны, они же могут позвонить в полицию и позвать на помощь!
– Это только если их удерживают силой, – возразил совринтенденте.
– А как иначе могут удерживать в публичном доме?
Совринтенденте посмотрел на старшего следователя весьма недовольно. Эти русские – просто маньяки. Почему Арресто решил, что там непременно публичный дом? Потому что дочка Корзуна так думает? Мало ли, что ей почудилось, она и сама тогда была ребенком. А вдруг ничего подобного там нет? Вдруг детей используют для совсем других целей?
– Для каких других?
Совринтенденте на миг задумался, потом посмотрел на Волина с торжеством.
– Например, для криминальной пересадки органов. Органы, Арресто – ты знаешь, какой это бизнес? Если, например, тебе вырвать почку, ты отдашь все на свете, чтобы тебе пересадили новую.
Тут пришло время Иришке остановить полет фантазии синьора комиссарио. Не важно, зачем их держат, важно понять, как можно их спасти. Серджио приосанился. Он уже сказал, они узнают фамилии малышей. А если у них есть смартфоны, их легко будет найти по сигналу.
Старший следователь пожал плечами. Ну, предположим на секунду, что телефоны у них и правда есть. Но что, если телефоны зарегистрированы не на детей, а на других людей?
– На кого? – спросил Серджио.
– Ну, я не знаю… На самого Корзуна, на Тоцци, на его работников, наконец, на само агентство «Венере стар».
Серджио кивнул. Здравая мысль, Арресто! Поэтому они проверят не только фамилии детей, которых опекал Корзун, но и весь штат «Венере стар». И если у кого-то окажется два и больше телефонов, они установят их местоположение и посмотрят, не находятся ли все эти телефоны в одном месте.
* * *
Тень сидел в номере и внимательно прислушивался к тому, что происходит за стеной.
За стеной же тем временем не происходило вообще ничего. Более того, там стояла мертвая тишина.
Все это, конечно, было крайне подозрительно. Синьор Романо Тоцци, рядом с которым поселился Тень, уже два часа вел себя, как заправский мертвец. Он, кажется, даже в туалет не ходил. Просто зашел в свой номер и словно бы пропал, перешел в другое измерение.
Справедливости ради скажем, что Тень не очень боялся упустить синьора Тоцци. Ему удалось подсадить «жучка» на машину, которую тот взял напрокат после того, как вылез из окна. Вот это был по-настоящему волнующий и, главное, неожиданный момент.
Вообще-то Тень собирался вломиться в дом к Романо и приставить пистолет ему к голове сразу, как только тот откроет дверь. Он стоял этажом ниже и ждал, когда дверь наконец окажется открытой. Однако синьор Тоцци повел себя очень странно, а именно – стал звонить в корпоративную квартиру. Так ни до кого и не дозвонившись, он все-таки открыл дверь ключом и исчез за дверью. Причем проделал это так быстро, что Тень даже охнуть не успел.
Поняв, что облажался, Тень не стал нервничать и пытаться сразу исправить ситуацию. Необдуманные действия – прямой путь к провалу. Можно подождать немного и под каким-нибудь хитрым предлогом выманить Романо из квартиры. Например, устроить небольшой пожар на лестничной клетке. Когда сработает сигнализация и Тоцци выскочит наружу, тут его можно будет брать голыми руками.
Однако этот блистательный план реализовать так и не удалось. Вскоре после того, как Тоцци скрылся в квартире, снизу послышался топот ног. Тень перегнулся через перила и увидел, что по лестнице поднимаются три человека – барышня и двое мужчин. Лиц, разумеется, он не разглядел, но интуиция подсказало ему, что эти трое идут наверх как раз по душу Романо Тоцци.
Нужно было срочно решать, что делать дальше. Можно было подняться на этаж выше, но та же самая интуиция подсказывала, что он может оказаться в ловушке, откуда трудно будет бежать без шума.
Времени на размышления не было, и он, изобразив скучающего обывателя, стал спускаться вниз по лестнице – прямо навстречу загадочной троице. Стараясь не привлекать к себе внимания, он мельком мазнул взглядом по проходящим мимо людям.
