— Я бы с радостью, но мои клятвы не позволяют мне, — Джек укрывался под синими одеждами комуса — Монаха Пустоты — и носил их отличительный знак — плетеную корзину на голове, так что в нем нельзя было узнать иностранца. И он хотел держать это в тайне, избегая компаний, особенно самураев.
— Я настаиваю, — пьяница поманил хозяина. — Сакэ для меня, а моему другу…
— Сенча, — сказал Джек, понимая, что отказ вызовет ярость у самурая, а он не хотел привлекать еще больше внимания. За другим столом сидели три самурая, общаясь и шутя. В частности, один из них — мускулистый мужчина со шрамом на подбородке и громким смехом — смотрел на них с самого прихода, и Джек не представлял, что будет, если он на него нападет.
Хозяин удалился с их заказом.
— Я Ронин, кстати… а ты?
— Такеши, — ответил Джек, используя имя своего приемного отца Масумото.
— Приятно познакомиться, — сказал Ронин, его голова покачнулась, пытаясь поклониться. Он потянулся и коснулся шляпы Джека. — Зачем тебе эта смешная корзина?
— Это знак нашей отрешенности от мира, — объяснил Джек, поправляя ее на голове.
— Странно скрывать лицо таким образом.
Их напитки принесли, и, к облегчению Джека, Ронин отвлекся от расспросов.
— Я налью, — предложил самурай, чайник трясся в его руках. Нетвердой рукой он наполнил чашку и подвинул через весь стол Джеку. — Кампай! — сказал Ронин, вскидывая стопку с сакэ.
Джек глотнул. Чай оказался очень горьким, качественным. Ронин, причмокнув губами, смакуя рисовое вино, заметил шакухачи Джека на столе.
— Всегда хотел сыграть на такой, — сказал он, поднимая длинную бамбуковую флейту, которая была символом Монаха Пустоты. Он приложил ее к губам и сильно подул. Ужасный скрежещущий звук вырвался из нее. — Сломана, наверное, — сказал он, бегло оглядывая ее, а потом вернув на место. — В любом случае, куда ты направляешься?
— На юг, — ответил Джек, быстро допив чай. Общение переходило допустимые границы.
Ронин втянул воздух сквозь зубы.
— Опасно. Много бандитов.
— Спасибо за напиток, — сказал Джек, поднимая вещи и мечи, поправляя одежду, чтобы не вызвать подозрений.
— Скажу-ка я, Такеши, что буду твоим проводником.
— В этом нет необходимости.
— Но я настаиваю, — сказал он, нетвердо поднимаясь на ноги. — Монаху не нужно попадать в неприятности, так ведь?
Джек выбрал хорошую тропу и вошел в горный лес.
— Торопишься помолиться, да? — отметил Ронин, следуя за ним, пока они поднимались мимо бессчетных кедровых деревьев. — Хорошо, что я знаю короткий путь!
Он утащил протестующего Джека с главной дороги на узкую тропу, что шла между деревьями, следуя по краю узкого ущелья. Она не ушли далеко, когда Джек начал чувствовать сонливость, а волна тошноты подкатила в горлу.
Видя, что Джек замер, Ронин сказал:
— Тебе нужно немного отдохнуть.
Не в силах возразить, Джек позволил отвести себя к дереву и усадить. Его конечности стали тяжелыми, земля кружилась перед ним. Он закрыл глаза, не в силах бороться…
— Ты опоил меня! — крикнул Джек, отступая и направляя на Ботана один меч, а на Ронина второй.
— Я? — ответил Ронин. Память медленно поддавалась ему. — Так это ты был монахом комуса?
— Я думал, ты честный. Человек бушидо! Самурай!
— Я был пьян! — крикнул он, отчаянно тряся бутылкой. — Я был в отчаянии и нуждался в работе. За нами шли шпионы… притвориться монахом! Похоже, у меня есть причина ненавидеть монахов.
Джек пропустил это мимо ушей.
— Потому игрок в Кизу знал твое имя. Ты из банды Ботана! Как я могу доверять тебе, Ронин?
— Я помогал тебе…
— Если бы не ты, всего этого и не случилось бы! — перебил его Джек.
Ронин стыдливо опустил голову.
— Я сделал непростительную ошибку.
— Это ты или выпивка говорит? Не удивительно, что ты — ронин. Но один господин не захочет такого слугу!
— Простите, что перебиваю вашу любовную беседу, — фыркнул Ботан. — Но есть дела важнее. Что ты сделал с путеводителем, Ронин?
Джек взглянул на Ронина, желая услышать ответ.
Ронин в раскаянии покачал головой.
— Я… Я не помню.
— Бесполезный мусор, а не самурай, Ронин, — сказал Ботан, раздраженно вскидывая руки. — Не удивительно, что ты предал отца.
Злость заполнила глаза Ронина. Схватив катану, он направился на Ботана.
— Опусти мечи! — прокричал мужчина, появляясь из леса. Это был игрок из Кизу. — Или твой друг умрет!
Ронин остановился, заметив Хану, к ее горлу игрок прижимал нож.
— Идеально воссоединение! — сказал Ботан.
Еще три человека показались из леса, чтобы окружить Джека и Ронина.
— Один волосок с ее головы, — прорычал Ронин, — и я…
— Ты не в том состоянии, чтобы угрожать, — сказал Ботан. — Делай, как сказал Шода.
Без вариантов Джек и Ронин опустили мечи. Вдруг их обоих схватили и поставили на колени.
— Последний шанс, Ронин. Где книга?
— Я же говорю, что не помню.
— Может, это освежит твою память, — сказал Ботан. Он повернулся к одному из своих людей. — Привяжите девчонку к яблоне.
Руки Ханы привязали к стволу, Ботан отобрал у Шоды нож и встал за ней.
— Говори, или я вырежу ей язык.
Он схватил Хану за голову и заставил открыть рот. Она вырывалась и брыкалась, но Ботан был слишком силен.
— Проявите милосердие! — кричал Ронин. — Она ничего об этом не знает.
Игнорируя его, Ботан вложил лезвие в рот Ханы.
— Стоп! — взревел Ронин. — Я думаю… я помню.
Ботан фыркнул.
— Видишь, всего-то нужно было подтолкнуть.
— Все размыто, — отметил Ронин, потирая лоб. — Я не помню вора! Я помню только, что проснулся рядом с ущельем … бородатый мужчина… в красных одеждах… сидел передо мной, складывая рифмы… Я думал, я сплю или сошел с ума… Он держал книгу в руках — путеводитель, то есть — и загадал мне… но я ответил неправильно…
— Что за чушь! — возмутился Ботан, возвращая нож к перепуганному лицу Ханы.
— Нет! — сказал Джек. — Он говорит о Загадочном Монахе.
Ботан и его прихвостни рассмеялись.
— Это просто миф. Сказочка, чтобы пугать маленьких детей.
— Но я его видел, — настаивал Джек, пытаясь спасти Хану. — Я могу отвести вас в храм, где он был.
Ботан отпустил Хану и подошел к Джеку.
— Лучше бы тебе не врать, гайдзин, — он сказал, водя ножом перед ним. — Иначе я отрежу язык тебе.
— Сначала отпусти Хану.
Ботан отказался.
— Нет, но ты можешь… этим, — он бросил пять сюрикенов из мешка на оби.
Глаза Джека расширились в неверии, глядя на метательные звездочки, что дал ему его друг-ниндзя Тензен.
— Я нашел их среди твоих вещей, — объяснил Ботан, замечая выражение лица Джека с любопытством. — Не говори мне, что ты и ниндзя пытался стать!
Джек не ответил.
— Вот и узнаем. Шода, сунь девчонке в рот упавшее яблоко. Поиграем немного, а потом отыщем этого Загадочного Монаха.
Ботан взял сюрикен в правую руку и прицелился в Хану, которая замерла, оставаясь привязанной к дереву.
— Проблема в том, что живые мишени обычно кричат… — он метнул звездочку. — И истекают кровью.
Брошенный сюрикен попал в нее. Она закричала, когда потекла кровь. Крутящееся лезвие звездочки порезало ее ухо.
Ботан дал Джеку звездочку ниндзя.
— Понадеемся, что ради Ханы, ты будешь аккуратнее, чем я. Попадешь в яблоко, она свободна. Нет, то…
Джек не практиковался с сюрикеном с момента, когда покинул деревню ниндзя. Он взвесил оружие в руке, пытаясь вспомнить то чувство. Звезды были смертельными, способными ранить, вывести из строя и даже убить жертв.
На мгновение Джек хотел швырнуть сюрикен в кого-то из банды Ботана или его самого, но Шода снова прислонил нож к Хане, стоило ему сделать два шага. Ронин стоял на коленях, тупо глядя на бутылку с сакэ, и уже не мог помогать.
— Мне нужно три попытки, — заявил Джек, разглядев сюрикен в руке Ботана. — Я давно их не метал.
Ботан с подозрением взглянул на него.
— Как будет угодно.
Джек встал перед Ханой. Она была в тридцати шагах от него. Ему нельзя было ошибиться. Он должен был учесть ветер, а дождь делал звездочку скользкой. Глубоко вздохнув, успокаиваясь, он решил использовать выброс руки и бросил звездочку в Хану. Сюрикен разрезал воздух, но не попал в цель. Она врезалась в дерево возле правого запястья Ханы.
— Ты чуть не отрезал мне руку! — воскликнула она, слишком возмущенно. — Ты вообще это раньше делал?
— Раз или два, — ответил Джек, виновато глядя на нее и беря у Ботана следующий сюрикен.
Лицо Ханы побледнело, пока Джек пробовал бросить снизу. Кружащаяся звездочка пролетела к ней, двигаясь прямо к глазам. Они закричала… когда сюрикен срезал часть волос слева ее головы.
