Сильвано высыпала во двор.
Сильвано Перуджио подбежал к рабочим и, размахивая руками, закричал:
— Эй! Что вы делаете у меня во дворе? Что это за ящики? Кто вы такие, наконец? Прекратите же! Прекратите немедленно!
— Сеньор! — к Сильвано подскочил шустренький руководитель и затараторил с южным акцентом, размахивая руками, словно мельничными крыльями. — Сеньор, это же дом сеньора Перуджио? Тогда мы по адресу. У нас подряд на установку оборудования. Отойдите, пожалуйста, в сторону и не мешайте моим рабочим. У нас еще сегодня в планах вернуться в Комо засветло.
— Какое оборудование? — возмущенно закричал Сильвано. — Какие рабочие? Я не давал никаких распоряжений и никаких разрешений. Немедленно прекратите! Кто вас надоумил на такое?
— Я, — от толпы сгрудившихся вокруг ящиков рабочих отделился человек в белом костюме и белой же шляпе с тростью в руках.
— Кто? — переспросил Сильвано и обмер. Господин в белом костюме был не кто иной, как его сын Винченцо.
— Я, отец, — произнес Винченцо, подходя ближе и распахивая объятия. — Я дал распоряжение и это целиком моя инициатива. Прости, что не посоветовался с тобой. Просто хотел сделать сюрприз.
— Винченцо! Мой мальчик! Это ты? — ноги перестали его держать и он начал падать на землю, но сын подхватил его и прижал к груди.
— Отец! — прошептал Винченцо. — Я так счастлив видеть тебя. Прости меня за все. Все уже позади. Все хорошо. Папа.
— Винченцо! — заплакал Сильвано. — Это ты. Я уже не надеялся тебя увидеть. Я думал, что ты никогда не вернешься.
— Сильвано! — раздался грозный окрик, направившейся к ним Клаудии. — Немедленно отпусти этого негодника или выпори его сам, пока я не взяла в руки палку. Он это заслужил.
— Мама! — воскликнул Винченцо, выпуская окрепшего отца и вытирая слезы. — Мама! Спасибо тебе, Святая Мадонна! Мама я сам дам тебе в руки палку, и ты сможешь лично меня наказать. Я действительно это заслужил. Но, мамочка…
Он бросился к матери, схватил ее в охапку и закружил.
— Мамочка! Все позади. Теперь мы вместе. Все хорошо.
— Сеньор, Перуджио! — раздался голос руководителя рабочих. — Сеньор Перуджио! Рабочие спрашивают, будет ли им позволено продолжить работы?
— Продолжайте сборку, — махнул рукой Винченцо. — Мама. Как твое здоровье?
— О, Мадонна! Посмотри на мои волосы, Винченцо, — проворчала мать, улыбаясь сквозь слезы. — Это из–за тебя они стали седыми. Посмотри на них, негодник, и скажи, что ты больше не заставишь мать плакать и молить Святую Марию, чтобы вразумила тебя и поставила на праведный путь.
— О, мама! Я больше не заставлю тебя плакать. Поверь. Теперь все будет хорошо.
4
В доме все было по–старому. Мебель, посуда, баночки со специями — все было на своих местах. Почти вся теперь уже большая семья собралась в гостиной, и сгрудились вокруг Винченцо. Антонио и Лидия с двумя детьми, Марко и его жена Джулия с грудным ребенком на руках, Сильвия с мужем и двухлетним сыном, постоянно прячущимся за ее подол, Федерико с отросшей кучерявой, но реденькой бородкой, Клаудия и Сильвано. Не хватало только Конкордии, но за нею и ее мужем старший брат Антонио уже послал своего первенца Бруно, которому уже исполнилось семь лет. Все, не отрываясь, смотрели на Винченцо. Он вкратце рассказывал о своих злоключениях, вертя в руках шляпу. Клаудия постоянно охала и призывала Святых, а Сильвано поглаживал усы и, улыбаясь, качал головой.
— В конце скажу, что в тюрьме кормили сносно, но совершенно не так вкусно, как ты мамочка. Ты сделаешь для меня равиоли?
— Для начала тебя стоило бы выпороть, Винченцо, а затем уже думать, чем тебя кормить, — проворчала мать, смахивая с плеча сына невидимую соринку. — Знаешь ли ты, что твоего отца чуть удар не хватил, когда в дом нагрянули полицейские? О, Мадонна! Они перевернули весь дом вверх дном, они излазили погреб, чердаки и все сараи. Я так и не поняла, что они искали, но нервов они нам тогда попортили не мало. Чуть свадьбу Конкордии не расстроили. Хорошо, что Рицци не такие плохие люди, как другие.
— Что? — удивился Винченцо. — Конкордия вышла замуж за Рицци? За того толстяка Рицци, с которым мы в детстве постоянно дрались?
— Дрались? — усмехнулся Марко. — Вы не дрались. Он тебя лупил.
— Марко! — рявкнул на него отец. — Я уже говорил тебе однажды, что в этом целиком и полностью ваша с Антонио вина. Так что прекрати. А ты, Винченцо забудь о старых детских обидах. Стефано хороший парень. Помогает всегда, чем может. Конкордию не обижает. Да, что там! Он с нее пылинки сдувает. Теперь Конкордия у них в доме как королева — всем руководит. К тому же он теперь не толстый. Вытянулся.
— Да–да! — встрепенулась Сильвия. — Стефано, конечно, не в белом костюме, но все–таки красавчик. Повезло Конкордии.
Незнакомый пока еще Винценцо муж Сильвии покосился на супругу с удивлением во взгляде.
— Не волнуйся, Тито, — поспешила успокоить его жена. — Ты у меня то, что нужно. Ничего лишнего.
Дверь резко распахнулась и на пороге предстала Конкордия. Из–за ее плеча выглядывала рыжеволосая лохматая голова Стефано Рицци.
— А вот и они, — воскликнула молчавшая до этого Лидия.
Конкордия влетела в гостиную как ураган, и, растолкав родственников, со слезами бросилась на шею внезапно вернувшемуся брату, а Стефано скромно спрятался за спиной Антонио.
— Винченцо Перуджио! — вскричала младшая сестра, колотя брата кулачками по груди. — Не смей так больше поступать с нами. Слышишь? Не смей. Женись уже, наконец–то, и образумься.
— На ком, сестричка? — рассмеялся брат.
— Как это на ком? — возмутилась Конкордия. — На Франческе, конечно же. Она ждет тебя столько лет, а ты еще смеешь спрашивать на ком?
— На Франческе? — улыбка сползла с лица Винченцо. Он опустил руку в карман пиджака и что–то в нем нащупал. — Она ждет? Ты сказала, она ждет?
— Ждет? Да она больше и говорить–то ни о ком не хочет. Только о тебе.
В дверь робко постучали.
— Войдите! — крикнул Сильвано.
На пороге появился руководитель рабочих. Он отыскал глазами Винченцо.
— Дон Винченцо! Мы закончили сборку. Не угодно ли будет взглянуть. Нам нужно найти еще, куда можно было бы подключиться. А
