— А мы помогаем ему в делах, — заявила Сара. — Собираем для него старые картины и старые рамы, а потом отсылаем их в Лондон.
Старые картины и старые рамы, подумал Пауэрскорт. Нужны ли они мошенникам, чтобы писать новые картины на манер старых?
— Но скажите мне, леди Пауэрскорт, — спросила Джулия, — вы сами были на этой выставке?
Видели Эдмунда? Может, он был с какой-нибудь дамой?
— И как насчет его большого друга Джорджа Каррингтона? — добавила Сара. — Того, который собирался жениться на Эмили Морган? Свадьба уже состоялась?
— А второй друг, который всегда так нравился маме? — подхватила Джулия. — Роберт Паккард — он-то женился или нет?
— А еще, — Сару тоже увлекло потоком, — наша собственная дорогая подружка Харриет Уорд. Вышла она замуж за своего офицера?
— За Филипа Масси, — пояснила Джулия, слегка покраснев. — Вы о нем что-нибудь знаете?
— Дорогие мои, — оборвала их леди Люси, позвякивая ложечкой по чашке в целях восстановления тишины, — прошу вас, минуточку. Позвольте мне ответить на ваши вопросы, насколько это в моих силах. Я действительно видела вашего брата на Венецианской выставке, но он разговаривал с каким-то великаном ростом больше шести футов, который был похож на профессионального борца. — Родерик Джонстон, подумал Пауэрскорт; служитель Национальной галереи, владелец большого дома на реке в Мортлейке, недавно получивший немалый куш от щедрот мистера Рафаэля. Интересно, какая рама была у той картины? — А что до остального, — продолжала леди Люси, — то я могу удовлетворить ваше любопытство лишь в одном отношении. Джордж Каррингтон и впрямь женился на Эмили Морган — кажется, в прошлом году. Да-да, теперь я припоминаю: подружкой невесты была дочь одной из моих троюродных сестер. Но обо всем прочем я ничего не знаю. Однако если вы дадите мне список ваших вопросов, я постараюсь разузнать все, что смогу, и напишу вам из Лондона. Не думаю, что от вашего брата в таких вещах много проку. Обычно мужчины мало что в этом понимают. — Она двусмысленно улыбнулась мужу, который грустно кивнул в знак согласия.
— Можно нам пойти составить список, мама? — спросила Джулия. Сестры уже готовы были покинуть комнату.
— Конечно, — кивнула миссис Декурси. — Как мило со стороны леди Пауэрскорт взять на себя такие хлопоты!
Пауэрскорт подошел к окну. Внизу, в неопрятном дворе, валялись старые телеги, обломки мебели, старые диваны с торчащими пружинами, блестевшими на солнце. Он поднял глаза.
— Вид отсюда великолепный, миссис Декурси. Горы и море — идеальное романтическое сочетание. И это вас утомляет?
Алиса Декурси вздрогнула.
— Можете назвать меня неромантичной, если вам угодно, лорд Пауэрскорт, но я очень быстро от этого устаю. И теперь это меня не радует. Впрочем, девочкам нравится.
— А есть ли у вас какие-нибудь планы, — Пауэрскорт повернулся лицом к хозяйке, — простите, если это звучит невежливо, но есть ли у вас планы по поводу возвращения в Англию?
— Я уверена, что девушки могут приехать и пожить у нас в течение сезона, если захотят, — сказала леди Люси, хорошо сознавая, что в молодых людях, способных служить Саре и Джулии сопровождающими, недостатка не будет.
— Вы оба очень добры, — ответила Алиса Декурси. — Я расскажу вам про наши планы, но попрошу вас больше никому о них не говорить.
В обычной ситуации такое замечание было бы вернейшим средством добиться самого широкого распространения новости в течение ближайшей недели, подумал Пауэрскорт. Однако они с леди Люси привыкли держать слово.
— Эдмунд всегда говорил, — в голосе Алисы Декурси звучала нотка гордости, — что заберет нас обратно, как только галерея принесет ему достаточно денег для того, чтобы отремонтировать наш дом в Норфолке и обеспечить нам комфортную жизнь. Он считал, что осталось подождать еще два года. Но на последней неделе от него пришло письмо с сообщением, что дела у них идут лучше, чем он рассчитывал. — Она помедлила. До них донесся удаляющийся стук копыт — похоже, кто-то спускался с холма в повозке, запряженной парой лошадей. — Возможно, мы будем дома к Рождеству, — сказала она. Леди Люси видела, как на глаза ее навернулись слезы счастья. — Но, пожалуйста, не говорите ничего девочкам. Я хочу, чтобы это стало для них сюрпризом.
Когда они спускались по лестнице особняка восемнадцатого века в Ареньо, Пауэрскорт задумался о том, каких расходов может потребовать ремонт дома на норфолкском побережье — дома, простоявшего пустым три-четыре года. Наверное, и вся усадьба нуждается в обновлении. Сколько на это нужно — тридцать тысяч? Сорок? Он вспомнил о восьмидесяти пяти тысячах, вырученных за Рафаэля. Допустим, это была подделка. Допустим, что Декурси и Пайпер, владельцы внешне респектабельной фирмы на Олд-Бонд-стрит, специализирующейся на торговле произведениями искусства, продали еще целый ряд подделок. Допустим, что на долю Декурси приходится половина прибыли. Пожалуй, ему действительно должно хватить денег на возвращение семьи! А если бы ныне покойный Кристофер Монтегю сумел доказать, что некоторые из проданных ими картин отнюдь не являются подлинными? Лучше уж убрать его с дороги…
Его раздумья были прерваны у парадной двери.
— Очнись, Фрэнсис, — окликнула его леди Люси. — Наша повозка куда-то подевалась. Пропала, и все.
— Ну надо же, — сочувственно сказала миссис Декурси. — С местными кучерами такое случается. Они забывают, что должны ждать, или вспоминают, что им надо быть где-то еще. Один из наших недавно сбежал, потому что вспомнил о своем обещании отправиться на охоту с двоюродным братом, а тот живет на другом конце острова.
— Черт возьми, — обронил Пауэрскорт, отправляясь к началу коротенькой подъездной аллеи: он хотел посмотреть, не присоединился ли их возница к компании пьянчужек в кафе на так называемой главной площади. Но нет, его там не было. — Сколько времени уйдет на то, чтобы спуститься с холма пешком? — спросил он у девушек.
— Идти по холму вниз гораздо приятнее, чем вверх, — сказала Сара, протягивая леди Люси приготовленное ими письмо в лучший мир. — Нам удавалось спуститься за полчаса или чуть больше. А внизу, в Альгайоле, вы наверняка успеете сесть на поезд, который отвезет вас обратно в Кальви. Кажется, до его отправления осталось часа полтора.
Они двинулись вниз по склону: их провожал звон с колокольни, стоящей на краю главной площади Ареньо. Впереди, скрытые изгибами дороги и лишь иногда показывающиеся на глаза, лежали светлые пески пляжа Ареньо. Справа, за долиной, сплошь заросшей кустарником, виднелась колокольня соседнего поселка Корбары, меланхолично взирающая на красные скалы Иль-Русса. Кальви находился вне поля зрения. За их спинами сторожили остров горы, на которые уже легла глубокая тень.
— Мне это не нравится, — сказал Пауэрскорт, слегка оскальзываясь на крутом повороте. — С чего этот малый вдруг взял и уехал? Бог свидетель, мы ему хорошо заплатили.
— Ты дал ему денег сразу за весь день, Фрэнсис? — практично поинтересовалась леди Люси.
— Ну да, — признался Пауэрскорт. — Я думал, так будет вежливей.
— Тогда не удивляйся, — сказала леди Люси. — Наверное, он поехал пропивать их в каком-нибудь кафе с друзьями.
Пауэрскорт что-то неразборчиво пробормотал себе под нос. Леди Люси уловила только слово «дикари», повторенное несколько раз.
Они одолели примерно треть пути, стараясь по возможности держаться в тени, и тут началось. Откуда-то сверху, с холма, прогремел выстрел. В первый миг Пауэрскорт подумал, что это, должно быть, охотники, пустившиеся в погоню за диким кабаном или дикими козами, которые иногда спускаются сюда с гор. Потом раздался второй выстрел. Пауэрскорт толкнул леди Люси на землю у обочины дороги. Пуля рикошетировала от утеса перед ними и унеслась вниз, в долину. Она пролетела всего в каких-нибудь двух-трех футах от них.
— О Господи, Люси, дело становится опасным. Похоже, эти люди целятся в нас!
— Может, побежим? Они, случайно, не спутали нас с дикими кабанами?
— Сейчас побежим, — сказал Пауэрскорт, вынимая что-то из кармана. — Только старайся держаться правой стороны дороги. Тогда скалы будут мешать им как следует прицелиться. Стартуем, когда я выстрелю, ясно?
Пауэрскорт ловко вскарабкался по скалам и выглянул из-за валуна. Потом выстрелил в направлении вершины холма, и они бегом ринулись вниз по склону. Дорога все время петляла. Где-то зигзагов было больше, где-то приходилось ярдов сто пробегать в гору, прежде чем дорога снова начинала свой спуск к морю. Пауэрскорт лихорадочно перебирал в памяти все, что они сделали после прибытия на Корсику. Из-за чего их жизнь оказалась под угрозой? И зачем он потащил с собой леди Люси? Почему было не взять вместо нее Джонни Фицджеральда? Джонни стрелял гораздо лучше, чем он. Какие из его слов навлекли на них такую опасность? Леди Люси уже немного запыхалась. Они сделали передышку как раз перед открытым участком пути. Там не было скал, которые могли бы послужить им прикрытием. На протяжении нескольких сотен ярдов дорогу охраняло лишь одно древнее оливковое дерево. Пауэрскорт подобрал крепкую палку, валявшуюся на обочине. Потом снял куртку и аккуратно нацепил ее на конец этого импровизированного шеста. Высунул ее вперед на той высоте, на которой находился бы он сам, если бы по-прежнему бежал пригнувшись. Подождал секунд пять — и где-то справа прогремел очередной выстрел. Пуля проделала дырку точно на уровне левого плеча.
