– Не стоит. – Графиня ускорила шаг. – Я предпочла бы насладиться ими потом, на досуге. – Она надеялась, что этот день никогда не наступит.
– Кстати… – Леди Мердо-Мактавиш наклонилась поближе к уху графини. – Должна предостеречь вас относительно Прюд. Она с причудами. У нее полно самых нелепых идей. И по-своему она довольно опасна.
– Я умею ладить с такими людьми, – отозвалась графиня, озираясь по сторонам, – не придет ли кто-нибудь ей на помощь.
– О, эта женщина рассматривает все ошибки как под увеличительным стеклом, а многие невинные вещи трактует по своей злобе как преступления.
– Благодарю за предупреждение. – Графиня взмолилась, чтобы поскорее появились Вирджиния или Элпью.
– Здесь, во Франции, правила высшего света и этикет так непривычны, что вам понадобится защита.
– О, из-за меня не волнуйтесь. Я непродолжительное время провела здесь шестнадцатилетней девушкой, знаю французские нравы и вполне справлюсь с безумной лихорадкой светской жизни и бесконечных приемов.
– Этого-то я и боялась. Вы увидите, что все сильно изменилось, графиня. При дворе короля Якова все наши занятия должны быть очень серьезными и отвечать духу христианской морали, ибо здесь нет места тому, кто не проводит – или не притворяется, что проводит, – более половины дня в молитве.
– В самом деле? – Не слушая свою спутницу, графиня, прищурившись, всматривалась в даль. – Как мило.
– Дружба, в которой мы признаемся, всегда ненастоящая; ненависть и зависть, которые мы скрываем, всегда искренни. Здесь, в Сен-Жермене, существуют все виды группировок и фракций. И так как вам de rigueur [6] к кому-нибудь примкнуть, осмелюсь заметить, что членство в нашем кружке наименее опасно для вашего пребывания в замке и не помешает вам наслаждаться здешней жизнью.
– Опасно? – Обсуждать, сидя за круглым столом, скудную писанину других людей казалось графине весьма опасным занятием. – В каком смысле?
– За вами будут наблюдать, о вас будут судачить. Возможно, Прюд уж раздобыла сведения о вашем прошлом. Она считает своим долгом знать все о делах каждого человека, поэтому из благоразумия я не позволила бы ей узнать о себе слишком много.
– Ясно. – Графиня улыбнулась. – С такими, как она, я сталкивалась. Путь думает что хочет. – Она наконец-то высмотрела в отдалении Элпью. – А вот и моя горничная. У нас с ней одно неотложное дело. – Графиня энергично замахала руками, привлекая внимание Элпью.
– И что бы вы ни делали, не позволяйте Прюд взять вас под свое ханжеское крылышко и не злите ее, иначе она поселит вас в темнице. – Изабелла Мердо-Мактавиш помахала на прощание рукой.
– В темнице?
– Я пошутила. Темницами не пользуются уже несколько веков. Слишком там сыро. Но если бы Прюд нашла способ переселить нас туда, она бы сделала это! Abientot [7], графиня. И пусть все ваши произведения будут шедеврами.
– О да, конечно. Я с нетерпением жду многих часов приятной работы за письменным столом – и очень скоро. – Графиня подобрала юбки и энергично затрусила мимо клумб по направлению к Элпью. По пути графине пришлось обойти мужчину, с головы до ног одетого в черное; он стоял и разглядывал заполненный людьми парк через увеличительное стекло.
– Ну, доложу я вам, миледи, мужчины здесь – какое-то сборище распущенных пижонов, иначе не назовешь. – Элпью разглаживала перед своего платья. – Пока я добралась от спальни до парка, ко мне пытались пристать четверо. А один чудной, разряженный такой, имел наглость поиграть на моей груди словно на барабане. – Она подтянула корсаж и возмущенно фыркнула. – Я закатила ему хорошую оплеуху и предупредила, что в следующий раз, если он позволит себе нечто подобное, я дам ему коленом между ног.
– Давай-ка поищем тихий салон и разузнаем насчет обеда. – Графиня кивнула, приветствуя шумную компанию священников-иезуитов, проходивших мимо. – Ты нашла Вирджинию?
– О, где только я не находила ее, мадам. Я нашла Вирджинию на кухне, после чего она отправилась наверх и немного подкрасилась. Потом она резвилась, как ребенок, бегая по комнатам. Вирджиния совсем не походила на ту девушку, с которой мы путешествовали. Кажется, ей здесь понравилось.
– Jamais! Jamais! Jamais! Mademoiselle Smith! – закричал толстый коротышка в пышном седом парике. – Quand je dis anchois, j'exige anchois! [8]
– Je vous assure, Marquis, – попыталась успокоить его красивая молодая смуглая женщина, – avec votre genis culinnaire la sauce sera formidable avec n'importe quel poisson [9].
– Avez vous des lardoons d'ail pour le potage? [10]
– Oui, d'accord! Mais les anchois… [11]
– De temps en temps un poisson n'est pas un poisson [12].
– Что за странная парочка, Элпью. Ты только посмотри! Как это типично для французов… вся эта страсть. Должно быть, они говорили о любви.
– Графиня! – Над лужайкой разнесся громовой голос леди Прюд. – Не могли бы мы потолковать? – Графиня тихо застонала. Подошла тяжело дышавшая леди Прюд. – Как видите, здесь, в Сен-Жермене, собралось цивилизованное и вдохновляющее общество. Среди нас находятся представители элиты британского общества: писатели, философы экспериментальной школы, художники, историки, специалисты во всех областях гуманитарных наук.
– Как это мило. – Графиня подавила зевок.
– Насколько я поняла, вы писательница. Мне сказали, что одну из ваших пьес поставили в «Друри-Лейн».
– Это правда. «Последнее дыхание любви». – Графиня надеялась, что это признание не привяжет ее навеки к леди Мердо-Мактавиш и ее литературному кружку.
Мимо проследовал высокий мужчина с длинными каштановыми волосами и скрылся в замке.
– Это доктор Стикуорт. Очень умный человек, верный и преданный сторонник нашего дела, отличился во время ирландской кампании, неоднократно рисковал жизнью, защищая своего короля. По-моему, между ним и герцогом де Шармом, известным инженером, существует определенное соперничество. Герцог работает над планом по созданию летающей пожарной машины.
– Полагаю, у здешних обитателей много свободного времени. – Графиня, прищурившись, разглядывала группу женщин, сидевших на солнышке за липовой аллеей и оживленно беседовавших.
– Отнюдь, – ответила леди Прюд. – Все вносят свой вклад в успешное управление нашим маленьким королевством в королевстве. Что затрагивает важный вопрос о вашем взносе…
– Взносе? – Графиня осторожно посмотрела на нее.
– На наше благородное дело – на поддержку тысяч беженцев, таких, как вы сами, гонимых из Англии драконовскими законами короля-узурпатора, этого исчадия ада Вильгельма Оранского.
– Ах да, – проговорила графиня. – Разумеется, мы собирались пожертвовать значительную сумму, но, к несчастью, на нас напали грабители и забрали все наше золото – все до последней гинеи. Короче говоря, мы вручаем себя вашему великодушию, леди Прюд, обе – нищие как монахини.
Лицо леди Прюд стало напряженным.
– Вы хотите сказать, что у вас нет денег?
– Ну да… – Графине не понравилась перемена, отразившаяся на лице леди Прюд. – Благодаря стараниям разбойников с большой дороги, напавших на нас вчера, мы бедны как Церковные мыши, спаси, Господи, наши души. – Она перекрестилась, пытаясь произвести впечатление на помрачневшую женщину.
– Прошу прощения, но мне придется пересмотреть ваше размещение. – Леди Прюд выхватила из кармана записную книжку и сурово глянула на Элпью. – Ты умеешь готовить?
– Не особенно, я…
– Не важно. Прошу следовать за мной. – Она сердито посмотрела на графиню. – Что до вас, графиня, отправляйтесь в свою комнату, где я навещу вас при первой же возможности.
– А как же Вирджиния?
– Очаровательная девушка. – Леди Прюд просияла. – Ее мать сделала весьма щедрый вклад и прекрасно обеспечила питание ребенка. И ваше, разумеется, как ее дуэньи. Но поскольку вы всего лишь дуэнья, боюсь, разместить вас придется соответствующим образом.
– А именно?
– Ну, на улицу мы вас не выставляем. Подыщем вам что-нибудь в замке, но только до тех пор, пока вы не найдете себе подходящее жилье в городе. – Графиня и Элпью переглянулись. – Что касается вашей служанки… – Леди Прюд смерила Элпью взглядом и презрительно улыбнулась. – Слыхано ли дело – дуэнья с горничной! Эта женщина должна жить вместе со слугами.
И леди Прюд зашагала прочь, таща за собой Элпью и оставив графиню с открытым ртом.
В громадной кухне кипела работа. Из огромного очага с ревом уходил в дымоход дым, а пар от множества больших котлов, подвешенных над огнем, заполнял все помещение густым, но ароматным туманом. Множество работников молча резали овощи, помешивали в котлах, мыли посуду под позвякивание металлических крышек и бульканье чайников.
– Ты будешь работать здесь. Спит кухонная прислуга на конюшне. Тебе там будет в самый раз, учитывая твои обстоятельства.
