— Сколько вы заплатили Уортону? Даже если ему нужны были деньги…
— Он в таком безнадежном положении, что готов продать душу, чтобы выкупить заложенное имение. Но это еще не все. Бела смог подорвать его репутацию. Скандал на сексуальной почве, от которого никто не избавлялся.
— Ты…
— Повернись. — Она смотрит на часы. — Пора. Хватит болтать.
— Выстрел услышат.
— Не бойся, я не собираюсь стрелять.
В ее голосе зловещее ликование.
Я поворачиваюсь. Ноги вдруг слабеют. Еще немного, и они подкосятся. Я слышу движение за спиной и краем глаза вижу, что в руках у Чензы ремень. Мое сердце сейчас взорвется. Кожаная петля перекидывается через голову и обхватывает шею, колено упирается в талию, и дыхание перекрывается, когда Ченза дергает за ремень. Мне кажется, что шея ломается. Освободиться я не могу, как ни стараюсь.
Вдруг натяжение ремня ослабевает, и Ченза, упав на меня, сползает на пол. Я отталкиваю ее и чуть сама не оказываюсь на полу рядом с ней.
— Что случилось?
Я держусь за горло, хватая ртом воздух, и смотрю на изумленного проводника. В руках он держит большое серебряное блюдо, а на полу валяются булочки для завтрака.
Проводник показывает на Чензу.
— Она душила вас. Она что, спятила?
— Вот именно.
Ченза начинает подниматься. Я выхватываю тяжелое блюдо у Джорджа и, подняв его над собой, со всего маху обрушиваю на голову Чензы, повергнув ее снова на пол. На всякий случай ударяю эту женщину еще раз.
— Вы убьете ее! — всполошился Джордж.
— Сомневаюсь, но надеюсь на это. — В руке Ченза все еще сжимает маленький револьвер, и я забираю его. — Смотри за ней, она опасна.
— Кто она?
— Убийца.
Я сую ему в руки блюдо и бросаюсь к выходу на переходную площадку между вагонами, чтобы бежать в купе Фредерика. На ходу кричу Джорджу:
— Скажи тем английским полицейским, чтобы они не давали их пассажиру подходить к окну, а потом приходи в купе мистера Селуса!
Ворвавшись в соседний вагон, я открываю дверь купе Фредерика. Там никого нет.
— Где он?! — кричу я проводнику, который смотрит на меня как на ненормальную.
Он качает головой и пятится назад, подняв вверх руки:
— Я не знаю.
До меня доходит, что я направляю на него револьвер, и я опускаю оружие.
— Найди мистера Селуса. Скажи ему, что это Уортоны.
— Что сказать про Уортонов?
— Что это они.
Я бегу мимо проводника.
— Куда вы?
— Остановить убийцу!
Не доходя до вагона Уортонов, я останавливаюсь и смотрю на револьвер малого калибра, который держу в руке.
«Что я делаю?» Я хочу обезоружить снайпера с винтовкой, а у меня какой-то пугач. В барабане маленького револьвера Чензы пять пуль — меньше, чем в шестизарядном, из которого я училась стрелять. Впрочем, мне, давно не бравшей в руки оружия, и этот пугач кажется пушкой.
«Не думай, — говорила Энни Оукли, когда давала мне уроки стрельбы, — просто смотри, куда хочешь попасть, направь на цель оружие и стреляй».
«Направь на цель оружие и стреляй». Отводя назад курок, я чуть не роняю револьвер.
Собравшись с духом, я начинаю шаг за шагом двигаться дальше. Я так трясусь, что с трудом открываю двери на переходную площадку — сначала из тамбура, где стою, а потом в тамбур следующего вагона.
Коридор пуст, и я медленно иду по нему, держа перед собой револьвер обеими руками. В салоне на другом конце вагона возникает чья-то тень, и я замираю на месте.
Лорд Уортон появляется на моей линии прицеливания, покачиваясь и почти теряя равновесие.
— Иди в свою нору, — мямлит он.
Лорд настолько пьян, что я не уверена, узнает ли он меня.
— Поднимите руки!
— Глупая женщина. — Уортон уходит за угол, скрывшись из моего поля зрения.
Держа перед собой револьвер на вытянутых руках, я неуклюже бегу к салону. В тот момент, когда я оказываюсь перед полуоткрытой дверью какого-то купе, из него выскакивает леди Уортон и прикладом винтовки выбивает оружие из моих рук.
Потом тем же прикладом бьет мне в живот. От боли я сгибаюсь, ноги у меня подкашиваются. Чтобы не упасть, я вытянутой рукой хватаю леди Уортон за волосы и… стаскиваю их с лысой головы.
Она тоже хватает меня за волосы и тащит вверх. Когда я поднимаюсь на трясущиеся ноги, леди Уортон приставляет к моему подбородку винтовку. Перед глазами плывут круги, дыхание хриплое и горячее, словно я извергаю пламень.
— Будешь ерепениться — снесу тебе башку.
Голос у нее не женский, хотя мягче, чем у большинства мужчин. Теперь понятно, что это за проблема с осознанием самого себя в качестве личности, о чем говорил фон Райх: леди Уортон не женщина. Теперь мне понятно и замечание Чензы о скандале на сексуальной почве, в котором замешан лорд Уортон.
— Бела! — вырывается у меня.
Он ударяет меня по лицу тыльной стороной ладони:
— Заткнись.
Бела очень похож на свою сестру. Я могла бы заметить сходство между ними, если бы видела их рядом и без сетчатой вуали.
Он ведет меня по проходу, держа одной рукой за волосы, а другой — упирая мне в бок дуло винтовки. Слезы текут у меня по щекам от мучительной боли.
В салоне он толкает меня на диван рядом с лордом Уортоном, который цепляется за бутылку как за спасительную соломинку.
Бела поднимает мой подбородок стволом винтовки:
— Где моя сестра?
Я не могу говорить и только качаю головой. Слезы текут ручьем, я все еще тяжело дышу.
Он ударяет меня по лицу, и моя голова откидывается в сторону.
— Она в их руках, а ты — в моих. Когда я освобожусь, мы поторгуемся. Если ее хоть пальцем тронут, я тебя убью.
Он замахивается, чтобы снова ударить меня, и я съеживаюсь, втягивая голову в плечи и рыдая.
Бела смотрит на что-то позади меня, наклоняясь вперед и прищуриваясь. Поезд начинает изгибаться на повороте, и в поле зрения появляется «Амелия».
— Не делай этого, — бормочет лорд Уортон. — Мы так не договаривались. Остановись.
— Закрой рот, старая пьянь! Я спасаю твое имение от кредиторов.
Уортон мотает головой:
— Не смей.
Вдруг позади моей головы взрывается окно. Я кидаюсь ничком на пол, а вокруг сыплются осколки стекла. Бела падает на колени, и я обеими руками хватаюсь за винтовку. Он встает на ноги, пытаясь вырвать ее, но я не уступаю, борясь за свою жизнь. Сначала Бела мотает меня из стороны в сторону, а потом мы встаем друг против друга, держась за винтовку. Он делает резкий толчок, чтобы опрокинуть меня, но я поднимаю винтовку вверх, отклоняя силу толчка, как Каролина Магнет. Бела повторяет толчок, но я тем же приемом нивелирую его усилие, визжа от радости, а лицо снайпера наливается кровью от злобы.
Дернув меня на себя, Бела выкручивает винтовку, но я продолжаю держаться за нее. Видя, что не может вырвать оружие, Бела тащит меня по кругу. Потом он снова делает сильный толчок, стараясь прижать меня к стене, но я опять поднимаю руки, и мы останавливаемся посередине салона. Его ярость обращается в дикий звериный рев.
Продолжая держать винтовку одной рукой, другой он ударяет меня по голове, и я отлетаю в сторону. Освободившись от моей хватки, Бела вскидывает винтовку и целится в меня, и в этом момент лорд Уортон приходит мне на помощь — вскакивает с дивана и с размаху бьет бутылкой виски снайпера по голове.
Бела падает назад, к противоположной стене, и, выкрикнув: «Старый идиот!» — стреляет. Лорд Уортон опрокидывается на диван.
Вдруг раздаются еще выстрелы. Я лежу ничком на полу, а надо мной свистят пули и ударяются в стены. Бела шарахается назад, но держится на ногах и стреляет от бедра, пока не падает, дергаясь под градом пуль.
В ушах звенит, в воздухе висит пороховой дым. Бела и лорд Уортон лежат недвижные и не дышат.
Рыжий полицейский идет по коридору с пистолетом в руке.
— Не стреляйте! — кричу я во все горло, не поднимая головы. Если он что-то говорит, то я ничего не слышу из-за звона в ушах.
Несколькими минутами позже я сижу в купе Фредерика, а он приносит мне извинения, которые не доходят до моего оцепенелого сознания.
— Ченза, — перебиваю я Фредерика.
— Спрыгнула с поезда. Наверное, разбилась насмерть. — Он становится передо мной на колени. — Дорогая Нелли, я чуть не попал в вас, когда выстрелил в окно, но я должен был.
— Должен был? Рискуя мной, чтобы убить того человека или ту женщину, кто бы это ни был?
— Вы должны понять…
— Что вы были готовы рискнуть моей жизнью ради королевы и страны?
— Я стрелял из «Амелии» в Лазаря или леди Уортон, кем бы ни являлся этот монстр.
— И чуть не попали в меня, вы, величайший в мире охотник?
— Я же говорил, что я плохой стрелок. Я должен…
— …подпустить зверя совсем близко. Помню. — Я медленно встаю, отказавшись от помощи Фредерика.
