Теперь в Круге осталось лишь одно место, а на него претендовали трое: Ямато, Хирото и сам Джек. Уверенный в том, что проиграет, Джек молился, чтобы Ямато одержал верх над Хирото.
— Ямато-кун, — вызвал Масамото.
Ямато вышел вперед, морщась от боли и потирая бок. Он с тревогой ждал, что скажет отец.
— С гордостью отмечу, что ты вел себя как настоящий Масамото. Решение далось нам тяжело. Однако ты не одержал полной победы ни в одном из испытаний, и три голоса были отданы «против». Мне жаль, но ты не войдешь в пятерку.
Ямато широко раскрыл глаза. Он выглядел так, словно хочет сквозь землю провалиться. Джек не поверил ушам. Выходит, наставники спорили о Ямато, а не о нем. Вот почему Масамото отказался от права голоса в пользу сэнсэя Кано! Наверное, воин очень расстроился из-за решения судей.
Понурив голову, Ямато побрел к остальным ученикам. В каждом его шаге читалась горькая досада.
Масамото вызвал Джека.
Мальчик приготовился к неизбежному.
— Джек-кун, решить твою судьбу было очень нелегко. Я считаю, что ты продемонстрировал на испытаниях истинный дух бусидо и доказал, что достоин войти в Круг трех. Однако я не могу судить беспристрастно, поскольку ты мой приемный сын. К тому же ты не завершил ни одного испытания.
Хирото одержал верх, в этом не было никаких сомнений. Джеку хотелось только поскорее со всем покончить и сесть рядом с Ямато, но тут самурай продолжил:
— Ты не прошел Строй до конца. С другой стороны, ты прошел дальше всех. Сэнсэя Хосокава очень порадовало твое мастерство. Он голосовал за тебя, несмотря на твою последнюю ошибку. Однако мнения разделились. Поэтому мы решили, что окончательное решение будет принимать сэнсэй Кано.
Так, значит, они все-таки спорили о нем. Джек почувствовал на себе серые глаза мастера бо. Мальчик знал, что учитель не может видеть, но понимал, что тот наблюдает за ним всеми остальными чувствами.
— Вряд ли нужно напоминать тебе, что Круг трех не только трудное, но и опасное, а может, даже и роковое испытание, — продолжил Масамото. — Подобные решения даются нам очень тяжело. Хотя сэнсэй Кано и счел тебя достойным, он поставил условие, что ты будешь приходить к нему на дополнительные занятия.
На миг Джек засомневался: правильно ли расслышал? Допустили его или нет?
Ученики захлопали, хоть и не с таким восторгом, с которым встретили победу Кадзуки и остальных участников. Впрочем, Джеку это было не важно. Он будет участвовать в Круге, а Хирото — нет! «Карма за пинок по ребрам», — подумал мальчик, когда Хирото тихонько проскользнул к остальным ученикам, сверля Джека злобным взглядом.
— А теперь я обращаюсь к тем, кого не приняли: одним лишь участием вы показали достойную самураев отвагу! — провозгласил Масамото и склонил голову перед группой у стены в знак искреннего уважения.
Он повернулся к пятерым ученикам, стоявшим в центре зала: Тадаси, Акико, Харуми, Кадзуки и Джеку.
— Тем, кто продолжает путь, я хочу дать совет. В битве сильного тела и сильной техники побеждает техника. В битве сильной техники и сильного ума побеждает ум, потому что он способен найти слабые стороны противника[63]. Большинству из вас еще предстоит осознать эту истину, но один ученик уже обрел мудрость, которая нужна, чтобы ее постичь.
Кадзуки так и расцвел, ожидая похвалы. Его улыбка быстро превратилась в недоверчивую гримасу, когда Масамото объявил:
— Ёри, подойди. Ты присоединишься к ним в Круге трех.
Все ошеломленно ахнули и повернулись к невысокому мальчику. Соседи вытолкали его вперед, и он поплелся в центр зала, испуганный и беспомощный, как новорожденный ягненок.
28. Вop— Неужели он так и ударил тебя, когда ты поклонился? — сказал Сабуро на следующий день, когда они отдыхали в Южном саду дзэн в перерыве между занятиями.
Друзья собрались на веранде, с которой открывался вид на чашу с водой и группы камней. Все кругом укрыл снег, и теперь садик напоминал миниатюрный пейзаж с облаками и горными вершинами в белых шапках.
Джек страдальчески улыбнулся и потер шею.
— Сэнсэй Хосокава был последним препятствием, — напомнила Акико. Они с Кику играли в охадзики: прицеливались в круглый, как монетка, голыш другим камешком и, если получалось по нему попасть, забирали его себе. — Ты бы стал кланяться в разгар боя?
— Нет. Но это было не очень-то честно с его стороны.
— А вот я до сих пор не понимаю, почему Джека выбрали, а меня нет, — пробормотал Ямато, хмуро тыкая в снег боккэном. — По мне, так это несправедливо. Только потому, что он гай…
— Ямато! — воскликнула Акико, сурово глядя на двоюродного брата. — Дальше, чем прошел Джек, не проходил никто за всю историю Строя. Он заслужил право участвовать.
— Прости. — Ямато с виноватой улыбкой повернулся к Джеку. — Я все никак не успокоюсь.
Мальчик приоткрыл рубаху своего ги и начал рассматривать лиловые синяки на правом боку. Джек заметил, что на Испытании мечом ему сильно досталось. А еще понял, что друг сгорает от стыда — ведь он не сумел победить. Джек решил забыть про обидное слово. Он лишь надеялся, что превратности судьбы не разрушат их дружбу.
— Больно, да?
Сабуро тронул пальцем синяки.
— Ай! — взвизгнул Ямато и оттолкнул руку.
— Нюня!
— Сейчас получишь!
Ямато принялся тузить Сабуро. Тот упал на спину и кувырком скатился с веранды прямо в снег. Все засмеялись.
— Ты забываешь, Сабуро, что все это я терпел зазря! — крикнул Ямато.
Спрыгнув с веранды, он набрал полные пригоршни снега и швырнул в лицо Сабуро.
— Отстань от него! — строго сказала Акико, боясь, как бы Ямато с досады не наделал глупостей.
— Тебе легко говорить. Вас с Джеком допустили, а меня — нет!
— Не забывай… про Ёри, — пропыхтел Сабуро под градом ударов и лавинами снега.
— Точно. А Ёри где? — быстро спросила Кику, пытаясь отвлечь Ямато.
Мальчик остановился:
— Неблагодарный маленький гений — там.
Он показал в дальний конец сада, на кривую, узловатую сосну, чей ствол поддерживала подпорка.
Под одной заснеженной кроной сидел на корточках Ёри и рассеянно тянул за хвост бумажного журавлика, заставляя его двигать крылышками. Несмотря на все попытки друзей утешить его, Ёри так и не сказал ни слова с тех пор, как услышал, что будет участвовать в Круге.
— Не будь таким занудой, — сказала Акико двоюродному брату. — Ёри ничего не хотел.
— Так зачем его приняли? Наставники говорили, что в Круг пройдут лишь пятеро. У нас полно других учеников, которые отдали бы правую руку за это лишнее место. И я — один из них. — Ямато выпустил Сабуро и начал яростно отряхивать кимоно от снега.
— Прости, он действительно прошел испытание, а ты нет.
— Знаю. — Мальчик плюхнулся на веранду. — Но Ёри даже не участвовал в остальных. Откуда сэнсэям знать, готов он или нет?
— А мы что, готовы? — спросил Джек.
— Ну, ты уж точно нет. Тебя просто взяли, — выпалил Ямато.
— Вот поэтому я и должен ходить к сэнсэю Кано, — ответил Джек, словно извиняясь.
— Тебе это пригодится.
— Именно. И твоя помощь тоже, если ты не против.
— Ты о чем?
Ямато повернулся к Джеку:
— Сэнсэй Кано сказал, мне нужен партнер для поединков. Я надеялся, им будешь ты.
Ямато медлил с ответом, и Джек решил, что сейчас он из гордости откажется.
— Да хватит тебе. Поборемся, как в старые времена в Тоба.
Мальчик раскусил хитрость и все же сумел выдавить из себя слабую улыбку:
— Спасибо, Джек. Конечно, я согласен. Ты же знаешь, я никогда не упущу возможности тебя вздуть!
Тем вечером Джек услышал, что Ёри плачет. Оставлять друга одного не годилось, и Джек постучал к нему.
— Входите, — всхлипнул мальчик.
Джек сдвинул сёдзи и шагнул в комнату. Тут едва хватало места встать, не говоря уже о том, чтобы сесть. Комнатка была крошечная, и всю ее заполонили бумажные журавлики. А Ёри, как одержимый, делал все новых и новых.
Джек расчистил себе место и сел рядом. Мальчик даже не повернул к нему головы. Тогда Джек решил помочь ему с оригами. Закончив пятого журавлика, он уже не мог сдерживать любопытство.
— Зачем тебе столько? Ты ведь решил коан.
— Сэнбадзуру ориката, — пробурчал в ответ Ёри.
— Что это? — Джек озадаченно наморщил лоб.
— Есть такая легенда, — продолжил Ёри, недовольный тем, что его отвлекают. — Если кто-то сложит тысячу журавликов, журавль исполнит его желание.
— Вот как? А какое у тебя желание?
— А разве непонятно?
Джек догадывался какое, но раз уж Ёри был не расположен к беседам, решил промолчать. Разговор не ладился, и Джек встал размять ноги. Он шагнул к маленькому оконцу и посмотрел во двор. В темноте плыли снежинки. Если бы у Джека хватило терпения сложить тысячу журавликов, он бы знал, что загадать. То же, что он загадал даруме.
