Роберт ван Гулик - Обезьяна и тигр

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Дао Гань брел по Старому городу. Солнца пекло что есть силы, и между домами было душно, но это нимало не тревожило худощавого помощника судьи. Он смешался с плотной толпой, заполнившей рыбный рынок, и отыскал одну маленькую харчевню, где месяц тому назад ему посчастливилось съесть большую миску лапши с солеными овощами всего за пять медяков. Харчевня оказалась довольно переполненной, но Дао Гань пришел туда не ради уюта. Он отыскал свободное место у столика, прямо возле кухонного окна и с удовольствием принялся уплетать здоровенную миску супа с лапшой. Покончив с едой, он медленно прихлебывал из чашки горький чай и пытался еще раз спокойно обдумать то, о чем они говорили с судьей Ди. Судья впервые дал ему персональное задание, без надзора и участия своих остальных помощников, и Дао Гань решил, что сейчас, по прошествии полугода работы с судьей, было уже самое время доказать ему, что он не зря занимает место в судебной управе.

«Конечно, у меня нет многолетнего опыта проведения расследований, как у моих товарищей, — размышлял Дао Гань, — и я не такой мастер рукопашного боя, как Ма Жун или Цзяо Тай, но зато я не меньше их знаю о преступном мире и, уж вне всяких сомнений, больше них — о слабостях человеческой натуры! Не зря же я более тридцати лет был профессиональным мошенником!»

К этому он мог бы добавить, что, несмотря на свою щуплость и отсутствие знаний о способах рукопашного боя, из-за своей неустрашимости он был довольно опасным противником. Эта мысль не пришла ему в голову только потому, что само понятие страха было ему неведомо.

Он заплатил свои пять медяков и побрел в сторону квартала, находящегося возле рыбного рынка. В столь раннюю пору в небольшом, мрачном заведении «Красный Карп» не было ни одного посетителя. Только за обшарпанной деревянной стойкой сидел старичок в залатанном синем платье и засаленной черной шапочке на седой голове. Ковыряя шпилькой для волос в гнилых зубах, он недовольно метнул взгляд в сторону Дао Ганя. Не спрашивая разрешения, тот налил себе чаю из чайника с отбитым носи-ком, сделал глоток и с любопытством спросил:

— Ну и как идут твои дела, любезный?

Как они могут идти? — пробурчал главарь Гильдии нищих. — Мало выпивки и много неприятностей. — Пристально посмотрев на Дао Ганя, он спросил: — Зато вы, кажется, в прекрасном настроении, господин Дао. Наверно, снова удалось обдурить какого-нибудь простака на сотню монет!

Ох, с каким бы удовольствием я устроил себе сегодня отдых, — с некоторым оживлением сказал Дао Гань. — Хотелось бы чего-нибудь молодого и свеженького. Хорошо бы какую-нибудь птичку, но не профессионалку!

Тогда вам долго придется искать! Молодых и свежих покупают себе богачи в наложницы!

До меня доходили слухи, что в городе ошивается какая-то банда, и с ними довольно смазливая девчонка. Думаю, что она мне подошла бы, и наверное, это будет не слишком дорого, как ты считаешь?

Старик бросил на него острый взгляд из-под густых седых бровей. Потом спросил с подозрением:

— Ты спрашиваешь меня как официальное лицо или как кореш, которому я доверяю, как себе самому?

— Конечно же, как старый приятель! — поторопился успокоить его Дао Гань.

Старик широко ухмыльнулся:

— Тогда вам придется за это заплатить, господин Дао. Частная информация стоит денег! Посмотрим, насколько вам приспичило!

Дао Гань глубоко вздохнул и запустил руку в рукав. Молча выложил он на прилавок пять медных монет. Старик внимательно наблюдал, как он выстраивает их в ряд.

— Да, получилось весьма красиво, — с пониманием отметил старик. — Теперь посмотрим, удастся ли вам так же ровно уложить еще пять. А тогда будет о чем говорить, верно?

Дао Гань покорно принялся снова рыться в рукаве, но, когда на стойке оказалось уже десять медяков, он с большим удивлением обнаружил, что хозяин не торопится их сгребать.

— Смотри, — самодовольно заявил он, — сейчас я к твоим деньгам не прикоснусь, понятно? Пусть себе лежат. Вначале я должен убедиться, что я их и в самом деле заработал. Я имею в виду, что девчонка согласится, понимаешь?

— Нет, ничего не понимаю! — резко ответил Дао Гань. — Что значит «согласится»? Почему она вообще может не согласиться?

— Дело, конечно, не в ней, тут я с вами согласен, господин Дао. Но, между прочим, разное бывает. О цене вам придется договариваться с братом. Его зовут Сэн Цю. Он славный парень, полагаю, вы с ним найдете общий язык, а тогда уже он спросит сестренку, что она думает на этот счет. Вот и все!

— Тоже мне проблемы! — воскликнул Дао Гань. — Кстати, а сколько их там всего?

— В настоящий момент всего трое: Сэн Цю, его сестра и еще один приятель. Я слышал, что был еще четвертый, но он куда-то исчез.

— И ты называешь это бандой?

— А разве я вообще говорил, что это банда? Они, знаете ли, отделились. Собственно говоря, они входили в банду Пекаря из Цзянбэя, но теперь с ним расстались. Не спрашивайте почему, я этого не знаю, да меня это и не касается. Это уже проблемы моего коллеги в Цзянбэе, понятно?

А где найти этих троих?

На постоялом дворе «Голубое Облако». По крайней мере, такие до меня доходили слухи. Второй переулок направо, шестой дом. Отправляйся туда и проверь. И приятных развлечений, господин Дао! Думаю, что вам это придется по вкусу!

Дао Гань метнул на ухмыляющегося старика недоверчивый взгляд, пробормотал какие то слова благодарности и вышел из «Красного Карпа». Он торопливо шел по причудливо изгибающимся улочкам, потому что вполне допускал, что старик может послать кого-то, чтоб предостеречь Сэн Цю, что к нему направляется в гости судебный чиновник.

Постоялый двор «Голубое Облако» был жалкой халупой, затесавшейся между рыбной лавкой и лавкой зеленщика. В полутемном помещении у лестницы дремал в старом тростниковом кресле мужчина крепкого телосложения. Дао Гань ткнул его под ребра своим костлявым пальцем и грубо рявкнул:

— Мне нужно поговорить с Сэн Цю.

Мужчина приоткрыл глаза.

— Можешь с ним поговорить, а заодно и высечь, — пробурчал он. — Наверху, вторая дверь налево. Кстати, спроси, когда он собирается заплатить за жилье?

— Тебе нужно — сам и спрашивай!

Дао Гань уже собирался подняться по узкой лестнице, как мужчина, который успел получше к нему приглядеться, протянул свою длинную руку и ухватил его за рукав.

— Посмотри-ка на меня! — сурово приказал он.

Тут Дао Гань увидел у него на левой щеке здоровенный синяк. Один глаз был также подбит.

— Вот что мне сделал этот распутник Сэн Цю. Гнусный тип, но силен, как бык. Я бы не советовал тебе подниматься наверх, а то иначе мне придется спускать тебя по лестнице на своих плечах. А у меня и без того достаточно дел!

— Мне нужно поговорить с ним по одному делу, — коротко сказал Дао Гань. Поднимаясь по скрипучей лестнице, Дао Гань с грустной ухмылкой подумал, что хозяин «Красного Карпа» охарактеризовал Сэн Цю как «славного парня». Так вот почему он был таким любезным! Дао решил при первом же случае отплатить старому пройдохе.

Оказавшись в темном коридоре без окон, Дао Гань громко постучался во вторую дверь слева. Оттуда донесся грубый крик:

— Так тебе еще мало, сукин сын! Ты получишь свою плату! Через десять лет после того, как сдохнешь!

Гань распахнул дверь и вошел в жалкую, обшарпанную комнатенку. Справа и слева у стены стояли бамбуковые нары. На нарах ближе к двери лежал здоровенный парень с широким грубым лицом, окаймленным бородкой. На нем были коричневые штаны и залатанная коричневая куртка. На других нарах, заложив руки под лысую голову, громко храпел полуголый тип. У стола, под затянутым промасленной бумаг окном, сидела молодая женщина и штопала синюю куртку. На ней были широкие синие штаны, верхняя половина хорошо сложенного тела была обнажена.

— Я готов помочь вам расплатиться за комнату, Сэн Цю, — сказал Дао Гань. Подбородком он показал в сторону девушки.

Великан медленно выпрямился. Он мрач осматривал Дао Ганя, почесывая при этом зд ровенной рукой волосатую грудь. Дао Гань метил, что на месте левого мизинца у него только обрубок.

Сколько у тебя при себе? — поинтересовался он.

Если это тебя так интересует, то пятьдесят медяков.

Пинком ноги о нары великан разбудил свое приятеля.

Эта глиста хочет нам дать пятьдесят монет, — с широкой ухмылкой пояснил он лысому. — Я думаю, за то, что мы ему очень нравимся.

— Прогоните его! — вскричала девушка. — Я не желаю иметь дело с таким пугалом!

— А тебя разве спрашивали? — рявкнул на нее брат. — Попридержала бы ты язык, милая! Ты провалила нам дело с дядюшкой Дуанем, даже золотого перстня не сумела от него заполучить!

С поразительной стремительностью девушка вскочила и резко пнула великана ногой в голень. Он выругался и ударил ее в живот. Она согнулась пополам, но это было чистое притворство, потому что, когда брат собрался схватить ее за волосы, она изо всей силы ударила его головой в поддых. Потом сразу же отскочила и вынула из волос длинную шпильку.