С поразительной стремительностью девушка вскочила и резко пнула великана ногой в голень. Он выругался и ударил ее в живот. Она согнулась пополам, но это было чистое притворство, потому что, когда брат собрался схватить ее за волосы, она изо всей силы ударила его головой в поддых. Потом сразу же отскочила и вынула из волос длинную шпильку.
Хочешь, всажу ее тебе в брюхо? — ядовито спросила она.
Позже разберемся! — пробурчал ее брат, — Чан, подержи-ка этого придурка!
Лысый железной хваткой схватил Дао Ганя сзади за локти, а тем временем Сэн Цю тщательно его обыскал. Девушка же воткнула шпильку обратно в волосы и теперь, склонившись над столом, рассматривала свою куртку. Но в то же время она и с брата глаз не спускала.
Ничего, кроме пятидесяти медяков, — разочарованно сообщил Сэн Цю. — Подержи-ка его еще немного, я проучу его, чтобы не тревожил людей, когда они решили немного вздремнуть!
Начисти ему харю! — посоветовал Чан. — Гнусней, чем сейчас, она все равно не будет.
Сэн Цю взял в углу бамбуковую палку и замахнулся, словно бы намереваясь нанести Дао Ганю сильный удар по голове, но неожиданно изменил ее направление таким образом, что другой конец палки ударил сестру по мягкому месту. Девушка взвилась, вскричав от боли.
Брат ее разразился громовым хохотом. Правда, ему сразу же пришлось пригнуться, потому что сестра швырнула прямо ему в голову большие ножницы. Сэн Цю ногой отпихнул ножницы в угол и обернулся к Дао Ганю, чтобы теперь ему задать взбучку. Но тут худощавый посетитель сердито сказал:
— Я пришел, чтобы поговорить насчет пяти слитков серебра, но вы мне и слова сказать не даете!
Великан опустил палку.
— Что ты сказал? — проворчал он. — Пять слитков серебра?
— Именно так. Лучшего качества.
— Отпусти его, Чан! А теперь говори, что тебе нужно?
— Давай отойдем в сторону. Или ты хочешь с ними делиться?
Тут к ним снова подлетела девушка.
— Не дай себя одурачить, болван! — бросила она брату.
Сэн Цю замахнулся на нее, но, когда она отскочила за стол, передал палку приятелю.
Держи! И как только она выйдет из-за стола, огрей ее как следует! — Затем он взял Дао Ганя за рукав и отвел его в угол к дверям.
Надеюсь, ты не думал, что мне нужна твоя сумасшедшая сестра? — надменно спросил Дао Гань. — Меня послал сюда мой хозяин.
— Пекарь? — тревожно спросил великан. — Для того, чтобы…
— Да нет, мой хозяин — богатый человек в этом городе. Один из самых богатых. — Он склонился к Сэн Цю и уже шепотом продолжал: — Мне постоянно приходится подыскивать ему девиц, этим я и зарабатываю на жизнь, понятно? Мой хозяин сыт по уши дорогими, капризными девками из Ивового квартала. Теперь ему захотелось какую-нибудь свежую козочку. Понятно? Он прослышал про твою сестрицу и готов заплатить пять слитков серебра, чтобы забрать ее к себе на два-три дня.
— Пять слитков серебра! — воскликнул Сэн Цю. — Ты что, рехнулся? Нет такой бабы на свете, которая стоила бы пять слитков серебра! — Вдруг он подозрительно посмотрел на Дао Ганя маленькими жестокими глазами и строго сказал: — Ты что-то, братец, мне вкручиваешь! Но у тебя ничего не выйдет. Я не хочу, чтобы с моей сестрой вытворяли разные штучки. Она должна быть в добром здравии, потому что я вскорости собираюсь послать ее подрабатывать на улицу. Вот тогда у меня будет постоянный доход.
Дао Гань пожал худыми плечами:
— Значит, не хочешь. Ну что же, есть и другие. Отдавай пятьдесят медяков, и я пойду.
— Успокойся! — рявкнул великан. Он задумался, и по лбу его пробежали глубокие морщины. — Пять слитков серебра, — пробормотал он. — В чем же тут дело? Ну, рискнем. Может быть, он не в своем уме и потому не вполне понимает, что делает. Но я должен сам ее туда отвести, ясно? Мне нужно знать, где она находится.
— Ничего не выйдет, — сказал Дао Гань. — Ты думаешь, мой хозяин такой идиот, чтобы дать тебе потом возможность его шантажировать?
Верзила сжал свои волосатые кулаки:
— Значит, хочешь меня надуть? Похоже, что ты работаешь на какой-то притон, слизняк.
— Да успокойся ты! Ладно, можешь пойти со мной, и сам все увидишь. Но вначале выдай мне двадцать медяков за посредничество. Мне тоже надо как-то жить.
Они еще какое-то время поторговались и сошлись на десяти монетах. Сэн Цю вернул Дао Ганю его пятьдесят монет и еще десять добавил сверху. Довольный Дао Гань спрятал их в рукав. Поскольку от природы он был довольно скуп, ему было приятно вернуть те десять монет, которые он оставил в «Красном Карпе».
Сэн Цю крикнул своей сестре, чтобы она надела куртку.
— Этот господин хочет спокойно обсудить с нами одно дельце, — бросил он. — Пойдем куда-нибудь выпьем!
Они спустились вниз и вышли на улицу. Человек в кресле у лестницы дремал или делал вид, что дремлет. Дао Гань с Чаном шли впереди, следом за ними Сэн Цю и его сестра. Дао Гань был уверен, что эти трое плохо ориентируются в городе, но на всякий случай старался выбирать боковые улочки, пока наконец не вывел их к верхнему городу. Он остановился у большого здания, на самом углу песчаной тропинки, ведущей к вершине горы. Достав из рукава ключ, он отворил небольшое обитое железом окошечко. На нем крупными иероглифами было написано: «Только для служебного персонала».
— Вот мы и пришли! — объявил Дао Гань.
Сэн Цю окинул взором высокую каменную стену и многозначительно произнес:
— Я вижу, у твоего хозяина водятся денежки! Внушительное жилище!
— Весьма внушительное! — согласился Дао Гань. — Но это только вход для слуг. Вы еще увидите главный вход!
Он ввел всех троих в темный коридор, тщательно затворил за собой дверь и сказал:
— Подождите здесь, а я пойду доложу хозяину.
Он отсутствовал довольно долго.
— Что-то мне все это не нравится! — вдруг воскликнула сестра Сэна. Но в тот самый момент, когда она уже собиралась пойти и проверить, что там творится, появился начальник стражи и четыре солдата с обнаженными мечами в руках.
Чан сразу же выхватил из-за пояса нож.
— Нападайте же на нас! — спокойно произнес начальник стражи. — Тогда, если мы вас зарежем, нам причитается вознаграждение.
— Успокойся, Чан! — пробурчал верзила. — Это же профессиональные убийцы. Им ПЛАТЯТ за убийство таких бедолаг, как мы.
Тем временем его сестра проскользнула мимо солдат и метнулась к выходу, попав прямо в объятия начальнику стражи.
Пока Сэн Цю заковывали в цепи, он пробормотал:
— Надо же попасться на удочку такому недоделку!
— Тебе все равно бы никуда не деться, парень! — успокоил его десятник. — Тот, кого ты величаешь недоделкой, наш самый ловкий судебный работник. По сравнению с ним даже наш начальник стражи сущий агнец, а это уже о чем-то говорит!
Он шлепнул верзилу плашмя мечом и приказал:
— А теперь пошли, и не задерживайся!
После того как Дао Гань уведомил капрала, что у заднего входа два проходимца и девушка ждут, пока их арестуют, он сразу же прошел в канцелярию и спросил старшего писца, где судья Ди.
— Его превосходительство находится в кабинете, господин Дао. Сразу после обеда он опросил там несколько человек, в том числе и золотых дел мастера Чу. Сразу после него пришел молодой господин Лэн, сын ростовщика, и попросил разрешения поговорить с судьей. Как раз сейчас он отправился к судье в кабинет.
— В таком случае я тоже туда иду, — сказал Дао Гань. — Он уже направился к двери, как вдруг остановился и спросил: — А откуда взялся сын Лэна? Его же не было в списке людей, которых судья намеревался допросить.
— Я полагаю, он хочет узнать, за что арестовали его отца, господин Дао. — Старый писец погладил седую бороду и добавил: — Прежде чем войти внутрь, этот юноша расспрашивал стоящих у дверей судейских работников о трупе, который сегодня утром обнаружили в хижине дровосека. Я решил, что эта деталь может вас заинтересовать.
— Разумеется. Благодарю вас. Так эти работники сразу все и выложили?
Старый писец пожал плечами:
— Молодой господин Лэн хорошо им знаком. В конце месяца им часто приходится что-нибудь у него закладывать. А кроме того, нет никакой тайны в том, что был обнаружен труп, потому что, как вам известно, его показывали всем для опознания.
Дао Гань молча кивнул и направился в кабинет судьи Ди.
Судья сидел за письменным столом, на этот раз уже в тонком платье из серого хлопка; на голове у него была черная шелковая шапочка.
Перед столом стоял маленький, но плотный молодой человек лет двадцати пяти в скромном коричневом платье и в черной бархатной шапочке. Лицо у него было миловидное, но довольно угрюмое.
— Садись! — бросил судья Дао Ганю. — Это старший сын господина Лэна. Он очень тревожится за своего отца и очень хотел бы знать, за что я приказал его арестовать. Хотя суд не обязан ни перед кем отчитываться в своих действиях, но в этом особом случае, поскольку сын пришел узнать о судьбе своего отца, я решил сделать исключение. Я сообщил этому молодому человеку, что его отец подозревается в убийстве вчера вечером старого бродяги и что на сегодняшнем вечернем заседании он предстанет перед судом. У вас есть еще какие-то вопросы, господин Лэн? Мне еще предстоит обсудить со своим помощником немало срочных дел.
