Николай Леонов - Сынок министра

Платиновую блондинку в открытом бордовом платье Курносов заметил сразу, едва вышел из машины. У нее был трогательно доверчивый взгляд, как у маленькой девочки, потерявшей в толпе родителей. Невольно хотелось ее утешить и проводить до самого дома. Может быть, купить по дороге мороженого.

И еще она была очень красива. В свои тридцать шесть лет Курносов считал себя завзятым ловеласом, достаточно повидавшим, но красота девушки даже его не оставила равнодушным.

На вид ей было не больше двадцати восьми лет. Курносов считал этот возраст самым лучшим для женщины – до увядания еще далеко, но с иллюзиями и жеребячьим оптимизмом юности уже покончено. Многие приятели западали на восемнадцатилетних, но он предпочитал иметь дело с более зрелыми женщинами. Даже шлюха, если ей всего восемнадцать лет, порой способна на самые наивные фантазии.

Блондинка не была похожа на шлюху. Да и тот факт, что стояла она на автостоянке возле дверей закрытого ночного клуба, рассчитанного только на посвященных и поэтому не имеющего абсолютно никакой вывески и прочей рекламы, говорил в ее пользу – шлюх здесь не приветствовали. Охрана на это имела четкие инструкции.

Курносов попытался угадать, какой из автомобилей, стоящих на площадке, принадлежит незнакомке, но так и не смог этого сделать.

Курносова окликнули. Он махнул рукой приятелям, давая понять, что сию минуту нагонит их, а сам повернул в сторону одинокой блондинки. Никакого четкого плана у него не было, просто Курносов не смог удержаться от соблазна перекинуться с ней словечком. В случае удачи он преподнес бы приятелям эффектный сюрприз, появившись за холостяцким столиком с роскошной незнакомкой, – Курносов обожал подобные сюрпризы.

Курносов был человеком небедным и в своей сфере достаточно влиятельным. Он занимался аптечным бизнесом и поставками медицинского оборудования – компания действовала в Москве и вокруг нее. На стене в его офисе висела специальная карта европейской части страны, на которой Курносов не без тайного тщеславия отмечал флажками границы своей, как он выражался, «экспансии». Границы расширялись неуклонно, но, на взгляд Курносова, слишком медленно. Он давно усвоил главный закон бизнеса – капитал должен непрерывно увеличиваться. Остановка равносильна гибели. Кругом было столько желающих занять его место!

Поэтому именно дело отнимало в последнее время у Курносова все силы, и все меньше времени оставалось у него на развлечения. Вот и сегодняшний вечер он проводил легкомысленно только на посторонний взгляд. На самом деле Курносов налаживал нужные связи. Совмещал приятное с полезным.

Совсем недавно сменился министр медицинской промышленности. Естественно, поменялась и вся его команда. Может быть, в какой-то другой стране это в порядке вещей, но российский предприниматель в таких случаях держит ухо востро – без чиновника ни одно дело не тронется с места. Льготы, квоты и прочие приятности – все в их руках. Поэтому Курносов прежде всего начал искать пути в коридоры обновившегося министерства.

И тут выяснилось, что вместе с сыном министра – Виталием Панченко – Курносов заканчивал школу, притом учились они в одном классе. В самом этом факте ничего, конечно, особо обнадеживающего не было, но когда у тебя за плечами такой опыт общения с людьми, любое лыко в строку. Якобы нечаянная встреча, хороший обед в хорошем ресторане, дорогой подарок, разговор за жизнь, то-се – глядишь, старая дружба и ожила. Главное, убедить бывшего одноклассника, что ты и сейчас можешь быть ему полезным, что он только выгадает, общаясь с тобой.

В случае с Виталием Панченко это оказалось совсем не трудно. Он не слишком изменился за все эти годы – рыхлый, флегматичный, не отличающийся ни способностями, ни характером, он держался на плаву только благодаря своему папаше, который хотя и был немолод, но карьеру строил с энергией и пылом молодого. Сына он, впрочем, по-своему любил, хотя и сожалел, что наследничек не в него.

Так или иначе, но водить дружбу с младшим Панченко стоило. Ведь, кроме всего прочего, он и сам занимал приличную должность в министерстве, которое возглавлял отец. Правда, к своим обязанностям он относился с прохладцей, без надлежащей хватки, предпочитая плыть по течению. Он и в семейной жизни был таков. Первая его женитьба была очень неудачной и вызывала возмущение всей семьи. В минувшие времена такие браки было принято называть мезальянсом. Старшему Панченко пришлось приложить немало усилий, чтобы заставить сына решиться на развод. Еще больше стараний ему потребовалось приложить, чтобы организовать новую женитьбу своему инертному отпрыску. Но зато теперь его старания были вознаграждены сторицей – невеста, дочь маршала авиации, была из безупречной семьи, хороша собой и вполне самостоятельна – в свои тридцать лет она входила в совет директоров одной солидной компании, играла там едва ли не главную роль. Курносов наводил справки – компания занималась экспортом авиатехники. Должно быть, сказывались гены.

Трудно было понять, чем такую женщину заинтересовал Виталий Панченко, но, может быть, именно такой муж ей и требовался – безропотный, постоянно взирающий на жену снизу вверх. Так или иначе, но свадьба была уже делом решенным. До нее оставалась ровно неделя, и сегодняшняя пирушка являлась чем-то вроде мальчишника.

Ничего особенного: кроме самого Панченко и самого Курносова, в веселье принимали участие еще двое – какой-то министерский сослуживец Виталия по фамилии Астахов, еще более вялый, чем он сам, и, видимо, оттого и выбранный в друзья, да Геннадий – двоюродный брат Виталия, журналист-международник, тип веселый и циничный до неприличия.

Странноватая, если разобраться, компания. Но, в сущности, Виталия понять было можно – предстоящая женитьба пугала его до судорог. Он только хорохорился внешне, но в душе понимал, что цепи надевает на себя неподъемные, и оттого тосковал без меры. Он и выпил сегодня необычно много, чего почти никогда себе не позволял. Видимо, и компанию потому собрал именно такую – снисходительную.

Курносова компания не смущала – сейчас ему важнее всего было сблизиться с бывшим одноклассником, настолько сблизиться, чтобы его мог считать своим и старший Панченко. Чтобы не вызывало удивления ни его появление на будущей свадьбе, ни в доме Виталия, ни в кабинетах министерства – последнее было особенно желательно, ради этого все и затевалось.

Для этого Курносов должен был доказать свою необходимость и преданность. Лучше всего, если бы старому приятелю светила бы сегодня небольшая неприятность. Не слишком большая, какой-нибудь скандальчик в публичном месте. А Курносов бы его выручил, будучи рядом, предотвратил бы неприятные последствия. И хорошо, если бы об этом узнал министр. В крайнем случае, если ничего такого не случится, можно сделать вид, что случилось. Ваш сын прошелся по лезвию бритвы, но я был рядом. Настоящий друг всегда рядом.

Какую роль в этих планах должна была сыграть очаровательная блондинка, Курносов не знал, но чувствовал, что сыграть может. Вокруг женщин всегда присутствует ореол скандала, особенно вокруг красивых. Этот тюха Виталий наверняка купится на ее красоту и выкинет какое-нибудь коленце.

Незнакомка посмотрела на Курносова без страха и, как ему показалось, даже с какой-то надеждой. У нее были чудные темные глаза с поволокой и хорошая улыбка.

– Добрый вечер! – произнес Курносов, останавливаясь в двух шагах от женщины. – Ваше лицо показалось мне знакомым. Мы не встречались с вами раньше?

Женщина рассмеялась.

– Странно в таком месте встретить человека, который так банально знакомится, – ответила она мягким грудным голосом. – Хорошо хоть, что вы не спросили у меня, который час… Но, раз уж у вас такая плохая память, могу уверенно сказать, что никогда раньше мы с вами не встречались, увы!

– А все-таки мне кажется, что вы ошибаетесь. Где-то я вас точно видел! – настаивал Курносов. – Такое лицо, как у вас, невозможно забыть.

Комплимент был не слишком находчивый, но женщине он, кажется, все-таки понравился. Правда, Курносов вовсе не лукавил, когда говорил, что лицо женщины ему знакомо. В глубине души он был в этом уверен – где-то он видел ее раньше. Почему не познакомился – это было загадкой. Обычно Курносов обязательно знакомился с понравившейся женщиной. Какие-то обстоятельства ему помешали. Но теперь ошибка будет исправлена.

– Если бы вы назвали свое имя, я бы попытался вспомнить, где мог вас видеть, – торопливо добавил Курносов. – Меня, кстати, зовут Анатолием Владимировичем. Вы меня не должны опасаться. Я серьезный положительный человек, солидный бизнесмен.

– Но я вовсе вас не боюсь, – немного удивленно сказала женщина. – С чего вы взяли? Просто мы никогда раньше не встречались, Анатолий Владимирович! Мое имя может, конечно, вам тоже показаться знакомым, но это ничего не значит… А зовут меня… Друзья зовут меня Аленой.