Николай Леонов, Алексей Макеев
Свидетель, не увидевший свет (сборник)
© Леонова О.М., 2015
© Макеев А., 2015
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2015
Ей снился долгий и утомительный путь. Она не видела дороги под ногами, не видела в этом сне каких-то препятствий на своем пути. Просто знала, что путь ее был долог и очень утомителен. Утомителен в своем однообразии, в своей серой тоске. И это была не физическая усталость, это была безысходность человека, которому некуда идти. Шла-шла, и вдруг пустыня, в которой нет даже эха.
Нет, она не металась, не кричала, не рвала в стенаниях волосы и одежду. Она просто брела и брела. Ей встречались люди, но все какие-то серые и… плоские, не имеющие объема. Они были больше похожи на фанерные щиты с наклеенными на них фотографиями, какие она видела когда-то в Москве в период перестройки. Щиты с фотографиями политических деятелей в полный рост, и ты фотографируешься с ними. Тогда она была 18-летней девчонкой и поступала в Москве в институт.
Это было самое яркое впечатление, а потом потянулись долгие и безрадостные дороги. Нет, в жизни, конечно, все было не совсем так, в жизни и потом были яркие моменты, но во сне все утрировано, во сне видится самая суть. И суть заключалась в том, что она шагала по камням, перепрыгивала с валуна на валун, и вдруг оступилась. Не испугалась, нет. Ей не грозила опасность, все было вполне обычно. Но вдруг ее рука оперлась на ЕГО руку. Она резко вскинула голову и увидела его лицо. Лицо сильного, уверенного, зрелого мужчины. Рука была сильной, на нее было удобно опираться, она была надежна. И он сказал слова! Она хорошо их слышала.
– Осторожно! Вы не ушиблись, сударыня? – произнес мужчина.
И она проснулась – с ощущением своей руки в его теплой твердой руке. Только этого не хватало! Ей уже мерещатся ощущения мужских рук. А ведь она увидела его глаза! Как он смотрел на нее, и его взгляд проникал в самую душу, разбередил там все, звал с собой.
«Сударыня»… Как он это сказал! Не с иронией, но и не серьезно. Это прозвучало как приглашение в мир фантазии, как иллюстрация истинной интеллигентности ее героя, ее мечты…
На Северном Урале Гуров был последний раз лет двадцать назад. Да, тогда они, помнится, прилетали в Пермь, а потом местным самолетом летели на север, где-то на берегах Печоры надо было взять опасного преступника. Далеко он забрался от Москвы, но брать его поехали оперативники МУРа, потому что на карту было поставлено тогда многое, а главное, репутация ведомства – ведь они едва не упустили его. Да, было…
Сейчас Гуров вылетал из Северопечорска после проведения плановой проверки. Такова работа полковника из Главного управления уголовного розыска МВД России: оказание методической помощи, проверки, участие, а то и руководство самыми сложными и важными оперативно-розыскными мероприятиями. Разнообразна как по форме, так и по географии.
Да, Орлов выглядел не очень солидно, когда просил Гурова вылететь сюда. Тот сотрудник, у кого в плане стояла эта проверка, слег в больницу, все по уши в своих делах; Крячко должен бы выйти на службу через два дня, а Гуров только после отпуска. Свеж и бодр. Ему было очень неприятно смотреть, как Орлов начал его уговаривать, и он согласился сразу, пожалев старого друга и начальника. В конце концов, за это он и получает зарплату. И ничего заумного – рядовая проверка работы подразделения уголовного розыска местного ГУВД. Ведение оперативных дел различных категорий, правильное расходование оперативных средств, соблюдение сроков, соблюдение планов переподготовки личного состава.
Ну, вот и позади дни привычной рутинной работы. Только вот не назовешь ее никак серой, думал Гуров, глядя в окно старенького «Ан-2», то и дело нырявшего в воздушные ямы. Как не назовешь серой природу внизу. Двадцать лет назад он прилетал сюда в начале лета, в период белых ночей. Сейчас белые ночи закончились, все чаще дни бывали холодными, хотя только начало августа. Поросшие хвойником горы зеленели, под крылом самолета тянулись бурые болота, стадо оленей метнулось в сторону, разбрызгивая копытами грязную жижу, под деревьями, кажется, медведь драл когтями кору дерева.
Медведя Гуров увидеть, конечно, не мог, это его фантазия. Самолет шел на высоте тысячи двухсот метров над горами, и только тусклое солнце отражалось в водных проплешинах на болотах. Стоп, какие тысяча двести, дошло вдруг до Гурова. Он с изумлением снова посмотрел в иллюминатор. Самолет явно снижался, машину в воздухе заметно потряхивало и бросало из стороны в сторону.
– Фронт нас с северо-запада догоняет, – пояснил бородатый мужчина, сидевший на соседнем кресле. – Из Заполярья прорвался холодный воздух, и теперь нас может унести за хребет.
– Он что, садится будет? – забеспокоился Гуров.
– Почему? – добродушно удивился мужчина. – Совсем не обязательно. Просто он спустился в самый нижний эшелон. Здесь меньше турбулентность.
– Вы, я вижу, специалист? Летчик? Или синоптик?
– Геолог, – рассмеялся мужчина. – Летать часто приходится, вот и стал сведущим. А вы? Вроде бы не местный. Из Перми или из столицы?
– Из Москвы, – кивнул Гуров, и тут самолет так тряхнуло, что сыщик чуть не прикусил язык.
Все десять пассажиров маленького самолета замолчали, прислушиваясь к звукам и тряске, но ни страха и ни паники Лев не заметил. Значит, ничего страшного, значит, все как обычно. Но теперь появилась какая-то вибрация с правой стороны. Как раз с той, где он сидел.
– Не развалился бы этот старичок! – натянуто улыбнулся Гуров соседу и кивнул на потолок.
– Да бросьте вы, – беспечно усмехнулся геолог. – Это самый надежный самолет из тех, что у нас когда-то делали. Он очень устойчивый, крепкий, может планировать, если у него откажет мотор. Знаете, как говорят летчики про «Ан-2»? Он может летать всюду, где есть небо.
И тут открылась дверь кабины пилотов, и на пороге, небрежно облокотившись плечом, замер невысокий худощавый парень в летной кожаной куртке.
– Так, без паники! – объявил пилот, широко улыбаясь. – Мы заходим на посадку в Суктыл. Ничего опасного, все под контролем. Просто погода настолько ухудшилась, что нашей «птичке» стало тяжело лететь. Подождем благоприятного прогноза и доставим вас в Пермь.
– А сколько ждать? – тут же стали наперебой спрашивать с передних сидений.
– К концу дня ветер может утихнуть. Главное, чтобы прошли тучи со снеговыми зарядами. Думаю, они пройдут севернее, но если повернут на юг, нам лучше переждать. А теперь все пристегнулись!
Гуров не боялся летать на самолетах. Уж он-то хорошо знал статистику, по которой самым опасным видом транспорта является автомобиль. В ДТП гибнет несравненно больше людей, чем в авиационных катастрофах. Настолько больше, что и сравнивать не стоит. Другое дело, что каждая авиационная авария очень шумно обсуждается во всех красках. Ну, упадет где-то самолет раз в год, погибнут двести или триста пассажиров. Но ведь это в год. А в любой стране такое количество погибает в ДТП только за неделю. Но сегодняшняя посадка очень легко показала, что своя рубашка ближе к телу, что вся статистика улетучивается из головы, как только ты сам оказываешься в аварийном самолете, совершающем посадку в условиях ухудшающейся на глазах погоды.
Пассажиры торопливо шли к зданию аэровокзала – небольшому каменному одноэтажному зданию. Гуров еще раз оглянулся на несчастный «Ан-2» с развевающимся между двумя правыми плоскостями тросом расчалки. Ремонт, может, и простой, но кто его тут будет делать? И сколько на это уйдет времени, учитывая вот это небо? Небо было серое, низкое, а по северному горизонту наползали друг на друга сине-черные тяжелые снеговые тучи. Что там сейчас творится, в трехстах километрах отсюда, и представить страшно. Гуров поднял воротник своей синей городской куртки, которая так выделялась среди практичной и простой одежды местных, и поспешил догонять других пассажиров.
– Здравия желаю! – Высокий подтянутый подполковник Житников вышел из-за стола и протянул Гурову руку. – Как это вас к нам занесло? Не иначе, непогодой.
Гуров с интересом взглянул на абсолютно белую шевелюру еще достаточно молодого подполковника, начальника местного районного УВД.
– Тут не только погода, – вздохнул он. – Нас, как я понял, еще и снесло в сторону от курса, а потом у самолета случились неполадки. Сели мы фактически вынужденно.
– И что авиация? Не гарантирует вылет? – Подполковник жестом пригласил его сесть у окна в мягкое кресло возле небольшого столика. – Хотите коньяку? Очень согревает.
Пока он с улыбкой разливал коньяк по рюмкам и нарезал ломтиками румяное южное яблоко, Гуров рассказал, что в аэропорту местное руководство пообещало не позднее завтрашнего дня отправить всех пассажиров другим бортом до Перми. Правда, присутствовала небольшая оговорочка – если до Суктыла не дойдет полярный холодный фронт.
