Мальчишка-рассыльный заорал на Эртена, и оборванец послушно отошел, волоча ноги. Из подъехавшего такси вышел бригадир Люкас, удивленно осмотрелся, вошел в пустынный бар и с недоумевающим видом приблизился к Мегрэ.
— Вызывали, шеф?
— Что будешь пить? — спросил Мегрэ и добавил шепотом: — Посмотри на улицу.
Несколько секунд Люкас всматривался в силуэт оборванца, лицо его просветлело.
— Ну и ну! Неужели вам удалось…
— Ничего мне не удалось. Бармен, коньяку!
Русская сказала с сильным акцентом:
— Официант! Дайте мне «Иллюстрасьон». И еще «Боттен».
— Выпей рюмочку, старина Люкас. Ведь тебе придется походить за ним, не так ли?
— А вы не думаете, комиссар, что было бы вернее… — Люкас похлопал себя по карману, где лежали наручники.
— Нет, еще рано. Ступай!..
Мегрэ сохранял невозмутимый вид, но волновался так сильно, что чуть не раздавил рюмку, из которой пил.
Рыжеволосый, по-видимому, не собирался уходить. Он не читал, не писал, и казалось, ничто не интересовало его. А на улице по-прежнему топтался Жозеф Эртен.
К четырем часам положение нисколько не изменилось, если не считать того, что беглец отошел от двери и уселся на скамью, не спуская глаз с бара.
Мегрэ без аппетита съел сандвич. Русская тщательно подкрасилась и ушла.
Теперь в опустевшем баре оставался один рыжеволосый. На женщину Эртен не обратил никакого внимания. В баре зажгли свет, хотя на улице фонари еще не загорались.
Из магазина привезли ящики с вином, официанты поспешно подметали пол.
Внезапно из угла, где сидел рыжеволосый, донесся резкий стук ложечки о блюдце. Бармен и Мегрэ удивленно переглянулись. Даже не пытаясь скрыть презрения к бедному клиенту, один из официантов крикнул, не вставая с места:
— Йогурт и кофе со сливками? Три и полтора, всего четыре пятьдесят.
— Простите, еще не все. Подайте мне сандвичей с черной икрой.
Голос рыжего звучал спокойно. В зеркало Мегрэ увидел его полузакрытые насмешливые глаза.
Бармен подошел к окошечку:
— Один сандвич с черной икрой!
— Нет, три, — поправил его рыжий.
— Три сандвича с черной икрой!
Бармен недоверчиво посмотрел на клиента и язвительно спросил:
— И русской водки?
— И водки, разумеется.
Мегрэ силился понять, что случилось. Рыжего нельзя было узнать, от его неподвижности не осталось и следа.
— И принесите сигарет! — крикнул он.
— «Мэриленд»?
— Нет, «Абдуллу».
Он закурил и в ожидании водки и сандвичей принялся что-то рисовать на пачке сигарет. Когда принесли заказ, он уничтожил его так быстро, что официант не успел даже дойти до своего места. Рыжеволосый поднялся.
— Тридцать франков сандвичи, — считал официант, — двенадцать франков водка… Двадцать два — сигареты… Плюс четыре пятьдесят за кофе и простоквашу…
— Пожалуй, я заплачу вам завтра.
Мегрэ нахмурился. Со своего места он видел Жозефа Эртена, по-прежнему сидевшего на скамье.
— Подождите! Вам придется сообщить это управляющему.
Рыжеволосый поклонился, сел и стал ждать. Появился управляющий в смокинге.
— В чем дело?
— Этот господин хочет расплатиться завтра. Три сандвича с икрой, сигареты «Абдулла» и прочее. Шестьдесят восемь франков пятьдесят…
Рыжеволосый не казался смущенным. Он снова поклонился, как бы подтверждая слова официанта, глаза его насмешливо блестели.
— У вас нет при себе денег?
— Ни сантима.
— Вы живете в этом квартале? Я могу отправить с вами рассыльного.
— Зачем? У меня нет денег и дома.
— И вы заказываете черную икру?
Управляющий хлопнул в ладоши. Подбежал мальчишка в униформе.
— Позови полицейского.
Все шло спокойно, без скандала.
— Вы уверены, что у вас нет денег?
— Я уже сказал вам…
Услышав это, рассыльный умчался. Мегрэ не двигался с места. Управляющий стоял у окна, равнодушно глядя на толпу, которая текла по бульвару Монпарнас.
Бармен расставлял бутылки, хитро поглядывая на Мегрэ. Не прошло и трех минут, как возвратился рассыльный. Двое полицейских, оставив на улице свои велосипеды, вошли в бар следом за ним.
Один из них узнал комиссара и направился было к нему, но Мегрэ предостерегающе поднял палец. Управляющий между тем лаконично и хладнокровно говорил:
— Этот господин заказал икру, дорогие сигареты и еще кое-что, а теперь отказывается платить.
— У меня нет денег, — повторил рыжеволосый. Повинуясь знаку Мегрэ, старший из полицейских сказал:
— Ладно. Объяснитесь в комиссариате. Следуйте за нами.
— По рюмочке, господа? — предложил управляющий.
— Спасибо.
Сумерки обволакивали густым туманом трамваи, автомобили и толпу, двигавшуюся по бульвару Монпарнас. Арестованный закурил новую сигарету и дружески помахал на прощание бармену. Проходя мимо Мегрэ, он задержал на нем тяжелый взгляд.
— Шагайте, да поживей! И чтобы без скандала!
Рыжеволосый и полицейские вышли на улицу. Управляющий подошел к стойке:
— Слушай, Боб, не этого чеха выводили отсюда в прошлый раз?
— Его! — подтвердил бармен. — Он просиживает у нас с восьми утра до восьми вечера. И за весь день обычно заказывает два кофе со сливками.
Мегрэ подошел к двери бара и увидел, как Жозеф Эртен вскочил с места и замер. Он не сводил глаз с полицейских, уводивших любителя икры. Лица его Мегрэ не мог рассмотреть — сумерки быстро сгущались. Когда полицейские и рыжеволосый отошли шагов на сто, Эртен повернулся и пошел в другую сторону. Бригадир Люкас двинулся за ним на небольшом расстоянии.
— Уголовная полиция! — бросил комиссар, вернувшись в бар. — Кто этот человек?
— По-моему, его фамилия Радек. Он получает письма на наш адрес: у нас есть специальная витрина. Он чех.
— Чем он занимается?
— Ничем. Сидит в баре целыми днями. Что-то пишет, о чем-то мечтает.
— Знаете, где он живет?
— Нет.
— У него есть друзья?
Я ещё ни разу не видел, чтобы он заговорил хоть с кем-нибудь.
Мегрэ расплатился, вышел и подозвал такси.
— В районный комиссариат.
Когда он туда приехал, Радек уже сидел на скамье, дожидаясь, пока освободится комиссар. Кроме него в помещении находились несколько иностранцев, пришедших получить вид на жительство. Мегрэ без стука вошел в кабинет комиссара, который слушал молодую женщину, объяснявшую на смеси из нескольких языков Средней Европы, что у нее украли драгоценности.
— Вы здесь, коллега? — удивился комиссар.
— Сперва закончите с дамой.
— Она рассказывает уже полчаса, а я ни слова не могу понять из ее объяснений.
Мегрэ даже не улыбнулся. Иностранка сердилась, снова и снова повторяла свой рассказ и растопыривала пальцы, на которых не было колец.
Когда она наконец вышла, Мегрэ сказал:
— К вам сейчас приведут некоего Радека, или как его там зовут. Я побуду здесь. Сделайте так, чтобы ночь он провел у вас, а потом отпустите.
— А что он сделал?
— Наелся икры и отказался платить.
— В каком кафе?
— В «Куполе».
Комиссар позвонил.
— Давайте Радека.
Рыжеволосый вошел в кабинет как к себе домой. Держа руки в карманах, остановился против стола комиссара и посмотрел в глаза полицейским выжидательным взглядом. На губах его блуждала смутная улыбка.
— Вас задержали, потому что вы отказались платить?
Рыжеволосый подтвердил и достал из кармана сигарету. Взбешенный комиссар вырвал ее у него из рук.
— Что имеете заявить?
— Ровно ничего.
— Где вы живете? На что существуете?
Рыжеволосый достал из кармана засаленный паспорт и положил на стол.
— Вам известно, что вы можете получить пятнадцать суток тюрьмы?
— Условно! — уверенно поправил комиссара рыжеволосый. — Вы легко установите, что я никогда прежде не привлекался к суду.
— Здесь написано, что вы студент-медик. Это верно?
— Вам, вероятно, известно имя профессора Гролле? Он, безусловно, подтвердит, что я был его лучшим учеником.
Радек повернулся к Мегрэ и сказал с едва уловимой издевкой:
— Я полагаю, этот господин тоже из полиции?
Г-жа Мегрэ лишь вздохнула, когда муж ее ушел из дома в семь утра, но не сказала ни слова. Мегрэ проглотил свой кофе, даже не заметив, что тот немного подгорел. Накануне он вернулся около часу ночи и молча лег спать. А утром ушел, храня на лице упрямое и сосредоточенное выражение.
Войдя в коридоры префектуры, Мегрэ сразу заметил, что все, кто попадается ему навстречу, — полицейские, инспекторы и даже служители, смотрят на него с любопытством, смешанным с восхищением, а может, и состраданием.
Мегрэ пожимал руки так же рассеянно, как перед уходом поцеловал в лоб жену. Войдя к себе в кабинет, он помешал угли в печке и развесил на спинках двух стульев отяжелевшее от дождя пальто. Затем подошел к телефону.
