– Ну, со мной у них такой номер не пройдет! – разозлился Лев Иванович. – Я ни с ней, ни с ним церемониться не буду! И с секретаршей тоже! Пусть попробует мне в затылок подышать! Так что вы, Юрий Петрович, распорядитесь приготовить несколько камер.
– Лев Иванович! – в ужасе заорал Тарасов.
– Да, я – Лев Иванович! – жестко ответил Гуров. – И мне в отличие от вас здесь не жить! А поведение тех, кто отказался с вами разговаривать, лично я квалифицирую как противодействие следствию! Так что сорок восемь часов – это святое! А потом, если не поумнеют, в соответствии с УПК! – все больше и больше раздражаясь, говорил Гуров, временами страдальчески постанывая и по-прежнему держа руку у левого бока. – И пусть жалуются на меня хоть господу богу! Мой характер в Москве всем хорошо известен, так что ничего нового они не узнают!
– Лев Иванович! Может, все-таки врача вызвать? – предложил генерал, не в силах больше безучастно смотреть на мучения Гурова.
– Я же сказал, что выпью таблетку, полежу с часок, и все пройдет, – прошептал тот. – Так что мы сейчас в гостиницу, чтобы переодеться и привести себя в порядок, а списки прилетевших и улетевших вы прямо туда к нам привезите – надеюсь, это много времени не займет?
– Ну, что вы! Тимофей мигом обернется! – Генерал повернулся к Кравцову и приказал: – Глянь там в приемной, полушубки с валенками привезли?
Кравцов быстро вышел и, вернувшись минут через пять, доложил, что все на месте и соответствующего качества, которое он лично проверил.
– Далее, я хотел бы поговорить со свидетелями, – продолжал тем временем Гуров, – то есть с теми людьми, которые бросились к упавшему Косолапову, и с его водителем, потом съезжу за пулей в больницу, а оттуда – в администрацию, чтобы кабинет губернатора посмотреть – авось что-нибудь найду. А пока я там буду, пулю вам водитель на экспертизу привезет. А вот Станислав Васильевич займется бизнес-центром, и Тимофей ему в этом поможет: где лежал карабин, и все прочее. Ну, не может быть такого, чтобы никто ничего не видел! Видели люди человека, просто нужно помочь им его вспомнить! Уличных камер видеонаблюдения у вас в городе, случайно, нет?
– Да что вы! – Тарасов даже руками замахал. – Это же не Москва!
– Ладно! – сказал, с трудом поднимаясь, Гуров. – Будем работать по старинке. Машиной меня обеспечите?
– Конечно! Можете хотя бы мою взять! – охотно предложил Тарасов.
– И вас безлошадным оставить? – возразил Лев Иванович. – Нет, закрепите за нами «Газель» – в ней в тулупах как-то сподобнее ездить.
– Ну, как знаете, – согласился генерал. – Только, если передумаете, берите мою «Волгу» – мне сейчас не до разъездов, а пообедать я и здесь могу – сами видели, как наша Семеновна готовит!
Привезенные тулупы с шапками и валенки действительно ждали их в приемной – это были совершенно новые белые офицерские полушубки, и даже валенки выглядели очень симпатично. Одевшись, причем Стас всячески помогал другу, которому становилось все хуже и хуже, они с Кравцовым все на той же «Газели» поехали в гостиницу, до которой оказалось совсем недалеко. Предназначенный для них двухместный номер был вычищен до блеска, постельное белье даже накрахмалено, а полотенца в ванной висели совершенно новые. Первым делом Лев Иванович бросился к сумке, вынул оттуда несессер, достал из него таблетку и выпил, и все это под сочувствующим взглядом удрученно качавшего головой Тимофея. Затем прилег на кровать и сказал ему:
– Ну, отправляйся за списками и постарайся обернуться побыстрее – хочется это дело поскорее закончить. А потом собери всех, кто видел сам момент покушения, прямо на том самом месте, то есть возле областной администрации. Хотя это, наверное, перебор – нечего людей морозить, пусть внутри ждут.
– Я мигом! – с готовностью заверил его Кравцов и почти выбежал из номера.
– Что, Лева, доигрался? – скандальным голосом начал выговаривать Гурову Крячко. – Ты какого черта жареную картошку и котлеты с чесноком жрал? А соленья кто лопал? А о том, что крепкий чай тебе нельзя, забыл? Или тебе понравилось по больницам валяться? Тебе куриные бульончики с сухариками, мясо отварное да кашки с пюре картофельным есть надо! А ты? Когда наконец за ум возьмешься? Когда начнешь здоровье беречь?
– Стас! Угомонись! – слабым голосом перебил его Гуров. – Да знаю я, что уже не мальчик и с собственной поджелудочной на «вы» разговаривать надо, но вот не удержался. Да и потом, откуда здесь чему-нибудь диетическому взяться? Ты думаешь, в столовке было бы лучше? Семеновна, по крайней мере, из свежих и чистых продуктов готовила, а даже в самом лучшем в этом городе ресторане ты прозакладываешь голову за доброкачественность продуктов? Или мне там по спецзаказу, без перца, лаврушки и прочих специй, готовить будут? Ты что, предлагаешь мне с собой овсяные каши возить, которые залил кипятком и лопай сколько влезет? Так я на таком питании в два счета свалюсь! Но ты прав! Пора! Пора за ум браться!
Крячко задумчиво уставился в потолок и стал загибать пальцы.
– Ты чего? – удивился Лев Иванович.
– Да вот пытаюсь подсчитать, сколько лет я эту песню слышу, – язвительно ответил Стас и зловеще пообещал: – А вот я на тебя сейчас Петру нажалуюсь! И по возвращении тебя возле трапа уже будет «неотложка» дожидаться!
– Ты разницу во времени учти и не беспокой человека! – попросил Гуров. – Обещаю, что, как только домой вернемся, тут же сяду на диету!
– Ничего! Не все мне одному с тобой страдать! Пусть тоже помучается! – Стас достал свой сотовый, набрал номер и сказал: – Привет, это я! Докладываю: добрались нормально, встретили нас, как положено, накормили, напоили, а вот спать нам еще долго не придется – работы полно… Нет, ясности пока никакой… Да, свалился наш каменный идол! Нажрался чего ни попадя, а теперь лежит и за бок держится. Было бы где, так я бы ему сухариков насушил, и грыз бы он их со слабеньким чайком. Или каши манной на воде, без масла и сахара, наварил бадью на несколько дней сразу, чтобы жизнь медом не казалась… Чего?! Ты с ума сошел?!.. Знаешь, я и так при нем как нянька, всю жизнь! А ты хочешь из меня еще и кухарку сделать?!.. Ну, согласен, что свалиться он вполне может, но это еще не повод, чтобы мне такое предлагать!.. Хорошо, но ты гарантируешь мне премию в размере оклада?.. Ладно! – горестно вздохнул он. – Шедевров не обещаю, но на куриный супчик моих способностей хватит. Ну, все! Как будут новости, я позвоню.
– Ты чего задумал? – встревоженно воскликнул Гуров, вопрошающе глядя на друга.
– Получишь готовенькое! – тоном, не предвещавшим ничего хорошего, пообещал Крячко.
– Нет, ты скажи, что ты задумал, – настаивал Лев Иванович.
Но Крячко только хитро улыбался и с самым хищным выражением лица обещал, что теперь он отыграется на Гурове за все многолетние издевательства над ним, беззащитным.
Кравцов появился довольно быстро, и Гуров, которому стало значительно лучше, с Крячко принялись изучать списки пассажиров, чтобы найти в них одного и того же человека, который сначала прилетел, а после покушения улетел из города. Такого не оказалось, и Лев Иванович предположил, что стрелок еще в городе, а также поручил Стасу отрабатывать в дальнейшем всех вылетающих.
– Кажется, отпустило, – сказал он, прислушиваясь к своим ощущениям. – Давайте утепляться.
Они со Стасом стали одеваться, точнее, переодеваться, и Гуров добрым словом помянул жену за то, что она настояла на своем и положила ему термобелье и такие же носки.
– Ну, по коням! – скомандовал он. – Где свидетели?
– В зале заседаний дожидаются, – доложил Тимофей.
– Значит, мы сейчас все вместе туда, а потом разделимся.
Они втроем спустились вниз и поехали в областную администрацию, хотя могли бы и пешком дойти – до нее было буквально два шага. Войдя в здание, Гуров даже полушубок не расстегнул, а прямо так прошел в находившийся на первом этаже зал заседаний, оказавшийся на самом деле просто большой и соответственно обставленной комнатой. Его встретили настороженные взгляды нескольких человек, сидевших рядком на стоявших вдоль стены стульях, а их верхняя одежда лежала рядом с ними.
– Я – полковник полиции Гуров Лев Иванович, приехал из Москвы, чтобы расследовать покушение на вашего губернатора. А сейчас прошу вас одеться, и мы с вами пойдем непосредственно на место преступления.
Люди недоумевающе переглянулись, в том числе и Кравцов, который тоже ничего не понимал, но никто возражать не стал.
– Итак, представьте себе, что я Косолапов, – сказал на улице Гуров. – Ростом и габаритами мне с ним не сравниться, но вы уж постарайтесь. Кстати, на сколько я ниже его?
– Сантиметров на десять, – ответил немолодой и очень массивный мужчина, значительно посмотрев ему в глаза, и Тимофей поторопился представить его:
– Это водитель губернатора.
– Тот самый, который его собой закрыл? – уточнил Лев Иванович.
