– Выясним, – согласился Дройт. – Непременно выясним. Но сейчас важнее другое. В бумагах, о которых я говорил, – он глубоко затянулся, – слишком многое свидетельствует о связи «И Пэна» с Сарти. Каковую связь нужно установить. И еще: злоумышленники хотят устранить Дройта во что бы то ни стало. Боюсь, я пока не готов к устранению меня.
– Правда, – согласился глубокомысленно Тамура. – Это было бы преждевременно.
– Что ж, – тяжело вздохнул Дройт и поднял на меня глаза. – Теперь ты понимаешь, дружочек, что тебе придется поехать в Сарти? Да и вам, прекрасная мисс Энмайстер.
Несмотря на то, что от Сарти до Тумпстауна было что!то около суток пути на машине, мы мало что знали об этом государстве. В общем-то, плевать мы на него хотели. Но однажды гуманное правительство Тумпстауна в припадке прекраснодушия заключило с королевством Сарти соглашение о постройке скоростной дороги (именуемой в просторечии автобан), дабы не только нашим машины, но и их транспортные средства (телеги) могли свободно курсировать туда-сюда.
Это был реальный и сравнительно дешевый проект, ибо будоражившую предпринимательские умы тумпстаунцев идею строительства в Сарти аэропорта местный монарх Стагнаций 56-ой отверг начисто, не вдаваясь в объяснения. Наше правительство развело руками и пожало плечами, имея в виду, что король – он и в Африке король. Аэродром был бы, конечно, перспективнее, но и автобан против жалкой дороги, соединявшей Тумпстаун и Сарти, стал бы большим достижением.
Строить автобан поручили тумпстаунской компании «Шэлд», поскольку отсталое королевство Сарти не было в состоянии построить не то что автобан, но даже пукнуть как следует не могло без посторонней помощи (частное мнение С. Дэдлиба). Президент О'Рейли великодушно субсидировал компанию «Шэлд» из государственного кармана, и глава «Шэлда», господин Моркан, с энтузиазмом приступил к руководству работами. Он повел дело с размахом, что налогоплательщики почувствовали незамедлительно: автобан сооружался по последнему слову техники, через каждые пятьдесят километров возводились шикарные мотели, придорожные рестораны, удобные бензозаправочные станции. Один из таких пунктов – в ста пятидесяти километрах от Тумпстауна – со временем вырос в город-спутник Заар, известный грандиозным восстанием, жестоко, впрочем, подавленным г. Дройтом при моем скромном участии.
Моркан так расстарался, что стали поговаривать даже о скором награждении его высшими правительственными наградами и о причислении к числу спасителей отечества. Но ни автобан, ни ордена и медали Моркана так и не состоялись, потому что на границе Сарти строительство неожиданно наткнулось на некоторое количество (говорят, что на целых два) танков «тигр» времен второй мировой войны, нацеливших на инженеров, рабочих и технику свои видавшие виды пушки. Рядом прыгали от возбуждения неопрятного вида солдаты. Некий жутко разукрашенный тип через жестяной мятый рупор предложил энтузиастам автобана немедленно воздержаться от пересечения государственной границы. («Вы, собачье дерьмо, куда прете, а не пошли бы вы в задницу!» и т. д.) С некоторым трудом был даже произведен предупредительный выстрел куда-то вбок, после чего один из танков приказал долго жить себе и половине личного состава сартиевских воинов.
Несколько опешив от подобного приема, тумпстаунские строители замедлили выдвижение вперед. Кто знает, сколь катастрофические последствия для воинства и боевой техники Сарти имел бы второй предупредительный выстрел.
Моркан стал наводить справки и выяснил, что в Сарти произошел очередной государственный переворот, в результате которого король Стагнаций 56-ой благополучно закончил жизнь в подземелье одного из своих замков, а освободившееся место занял его племянник Мандухай. Публично назвав дядюшку кретином и недоумком, Мандухай Первый объявил, что употребляет данную ему свыше власть на то, чтобы наплевать на автобан, строительство и обязательства перед Морканом одновременно.
Не зная, метко ли плюет Мандухай, Моркан помчался в Тумпстаун, где явился к О'Рейли и поставил того в известность, куда Мандухай посоветовал им всем отправляться и куда провести автобан. О'Рэйли в гневе разбил чернильницу, два окна, стал рвать и метать государственные бумаги и кричать что-то про мобилизацию, войну до победного конца, «я им покажу», и т. д., но тут в кабинет вошел г. шериф, вник в курс дела и мудро посоветовал не предпринимать против бесчинств Мандухая никаких мер, а только выслать на границу усиленные наряды войск.
С тех самых пор автобан Тумпстаун – Сарти неожиданно прерывается в чистом поле и переходит в жалкую раздолбанную дорогу, а мы в Тумпстауне о событиях в Сарти ничего не знаем. И знать не хотим.
Впрочем, иногда взбредет кому-нибудь из развеселых наших сограждан устроить пикничок в конце автобана, там, где все еще стоят потерявшие от времени всякий цвет «тигры» и бродят дикого вида воины в рваных ватниках без рукавов и с тусклыми кирасами на грудях.
Развеселые тумпстаунцы, вкусив от окорока и угостившись вином, а то и чем покрепче, любили одно время разогнаться на автомобиле по гладкому бетону автобана, вылететь пулей в запретные зоны, вздымая пылищу, сделать шикарный круг по степи, а потом, провожаемые злобным ревом охраны и выстрелами в воздух, лихо вернуться на свою территорию, выкрикивая всякие обидные слова в адрес грязных солдафонов в рогатых касках, больше похожих на ночные горшки без ручек.
Такие увеселения продолжались бы и дальше (при полном попустительстве наших десантников, удобно проживающих по соседству с автобаном в милых алюминиевых домиках, вокруг которых толпились танки), если бы однажды откуда-то из степи не налетела целая ватага на «тиграх» и не начала палить по очередным шутникам из всех орудий. Не ожидавшие такого оборота тумпстаунцы в ярости остановили машину, что, видимо, спасло их от гибели – в пяти метрах по ходу машины разорвался очередной снаряд – повытаскивали наличное оружие и забросали два передовых танка случайно оказавшимися в их дорожных сумках гранатами. Вылезших танкистов они хладнокровно отстреляли из случившихся под рукой ружей.
Однако враг наседал: танков было много, а гранат запасено – мало. Кто же знал! Поэтому очень кстати оказалось вмешательство тумпстаунских военных, которые повскакивали с коек, прервав свой послеобеденный сон, и позалезали в стоящие вокруг домиков «леопарды».
Этому предшествовал короткий разговор между капитаном Дакстером и сержантом Скоттом: в отличие от десантников, предававшихся сиесте, их достойные начальники пили ром в тени навеса, неспешно беседуя о судьбах отечества.
– Смотрите-ка, сэр, – заметил сержант Скотт, выливая ром себе в пасть и кидая следом кусок ветчины, – а наших-то сейчас подавят гусеницами.
На что капитан Дакстер лениво ответил:
– Да, вижу. Сейчас допьем эту бутылку и поедем. Куда торопиться?
Он рассудил верно: когда «леопарды» подъезжали к месту сражения, уже три вражеских танка яростно дымили – и это безо всякого вмешательства со стороны регулярных войск Тумпстауна! Зачем зря тратить снаряды, если в магазинах еще продаются гранаты, и горожане беспрепятственно ездят на пикники?..
После этого пограничного инцидента капитан Дакстер получил строгий приказ от генерала Льяно пресекать такого рода выходки и не допускать хулиганства с нашей стороны. Лично мне кажется, что Льяно распорядился подобным образом исключительно из сочувствия к жителям Сарти: после того, как эта история попала в газеты, в Тумпстауне тут же организовался клуб «Любители пикников», который закупил целый вагон противотанковых гранат, минометы и даже одну пушку. Понятно, что могло из этого получиться.
Еще я думаю, что Льяно заботился о сохранности сартиевских танков и прочей техники, которую их военачальники по глупости могли послать на нашу границу, что с его стороны очень дальновидно. Ведь представьте себе, ежели бы наши сограждане изничтожили всю тамошнюю армию, что бы мы ответили на недоумение общественности, почему до сих пор не захвачена эта хамская территория и не наведен порядок, если в Сарти даже и танков не осталось? Слава Богу, мы не Гераклы, чтобы чистить их конюшни, да и потом: должно же быть хоть где-то хоть одно дремучее королевство, в котором стреляют из замшелых пистолетов-пулеметов системы «Стэн МК3» (порождение злобного гения, которому в одно неблагополучное для желудка утро пришла мысль, что магазин в автомат должен вставляться сбоку), а во главе всего этого великолепия стоит господин по имени Мандухай!
Однако теперь, когда воля судьбы и господина шерифа вели меня в гости к Мандухаю Первому, я пожалел, что мы так мало знаем про Сарти и про то, что у них происходит.
Из Лиззи я выудил скудные сведения, касающиеся, главным образом, всяких бытовых подробностей: там ходят доллары, фунты стерлингов и какая-то загадочная валюта под названием кентавры, существующая не иначе, как в металлическом виде, т. е. в форме монет (а бумажки не выпускаются). Еще известно, что в этом замечательном Сарти всюду свинюшник, ничего нет во всех смыслах, процветает работорговля и проституция. («Ну это и у нас процветает!» – заметил я, имея в виду исключительно последнее, и Лиззи сделала мне глазки.) Вот собственно и все.
