Окончательное становление триад (их название взято от главного символа мироустройства по-китайски, основные элементы которого – небо, земля, человек) произошло в семнадцатом веке, когда кочевники-маньчжуры оккупировали Китай, и монахи разрушенного Шаолиня образовали тайное общество сопротивления захватчикам. Но, как это часто бывает в жизни, благородная освободительная миссия тайного общества после ухода из жизни его основателей резко изменилась, и оно стало вульгарной бандой убийц и вымогателей. Точно так же, как это однажды произошло и на Сицилии. Там тоже все начиналось с сопротивления иноземным захватчикам…
Хлопнув дверью, в кабинет вошел довольный жизнью и всем миром в целом Станислав Крячко. Правда, темные круги вокруг глаз говорили о явном недосыпе, насчет чего Лев не преминул заметить, ответив на приветствие приятеля.
– Ха! На себя-то глянь! – снимая свою знаменитую потертую «комиссарскую» кожанку, парировал Стас. – Тоже, как видно, уснул не под колыбельную после «Спокойной ночи, малыши». Что, на Марию лунная травка впечатление произвела?
– И не только на нее… – усмехнулся Гуров и вкратце рассказал о своих вчерашних посиделках в ресторане.
– Мать честная! – с утрированным сочувствием Крячко шутовски всплеснул руками. – Вот это Мария уделала ту «кошелку»! Как любят выражаться в Интернете – жесть!.. Да-а… Бедная баба пережила не лучшие минуты в своей жизни. Но, я так понял, этим все не кончилось? Уснуть ты смог не раньше двух?
– Ну да, где-то так… – не очень охотно подтвердил Лев. – Скорее ближе к трем.
– Дас ист фантастишь! – произнес Станислав, изобразив какую-то непонятную жестикуляцию руками. – Ну, а я… Можешь меня осудить, товарищ моралист, но я все же отчасти злоупотребил своими нынешними возможностями. Увы!..
По его словам, вечером он заглянул к той самой своей неприступной зазнобе, с наитвердейшим настроением «повесить чайник» и сразу же после этого удалиться. Но, к своему и удивлению, и разочарованию, он вдруг обнаружил, что у нее уже сидит гость – импозантный «мушчина» в расцвете лет и банковского счета. Не желая напрягать обстановку, поэтому не говоря ни слова, Крячко тут же развернулся, чтобы уйти, не попрощавшись, по-английски, но в тот же миг произошло нечто неожиданное. Гость зазнобы, сам того не ведая почему, вдруг оказался за дверью, на лестничной площадке. А вот Стас, тоже не в силах опомниться от происходящего, решительными усилиями хозяйки переместился на тот самый диван, где только что сидел обладатель цветущих лет и банковского счета.
– …Лева, чтоб я сдох, если соврал хотя бы на слово! Она мне даже пикнуть не дала. Так что, во избежание каких-либо чрезвычайных эксцессов, мне только и осталось сдаться на милость победительницы.
– И плен тот был не тяжким, но приятным… – от души рассмеялся Гуров. – Ладно, верю! Но давай о делах. Итак, нам надо разобраться, где именно в данный момент может находиться некто Кашпутту. В Москве ли, или в какой-то иной точке России. А может, и мира. В общем, Стас, в упор займись поисками этого типа. Может, у него в Москве тоже есть какие-нибудь зазнобы… Кстати, надо бы выяснить, нет ли здесь у нас какой-нибудь буттулальской диаспоры. Хоть самой чахленькой. Вдруг они располагают данными о местонахождении нашего клиента? Все может быть…
– Ну, а что? – деловито пожал плечами Крячко. – Сейчас созвонюсь с Роно Заратто – женщина она умная и адекватная, может, и подскажет насчет диаспоры.
– Замечательно! – одобрительно кивнул Лев. – А я тогда целиком сосредоточусь на мафиозниках всевозможных мастей и нашем бывшем «клиенте» Коле-Брюлике. Вот, изучаю китайские триады. С ними мы уже сталкивались. Помнишь, мы с тобой искали вирус в некой не очень отдаленной Тмутаракани? Я имею в виду город Среднепольск. Там всем заправляла китайская мафия, у которой было подпольное химпроизводство сельхозпестицидов на базе опасных БОВ. Вспомнил? Вот-вот! И она, я смотрю, продолжает укреплять свои позиции в России. Мне кажется, настала пора создавать специальное управление по борьбе с триадами. Рано или поздно эти «поднебесники» станут главной головной болью всей России. Дальний Восток они уже сейчас подмяли…
– Слы-ы-шал… – сердито поморщился Станислав. – О чем только думают наши верхи? Пожар тушат не тогда, когда от дома остался один фундамент, а как только он начался. Ну, все, созваниваюсь с посольством…
Набрав номер Роно Заратто и услышав ее певучее, с характерным акцентом: «Здравствуйте, посольство княжества Буттулал радо вас приветствовать…», он представился и попросил рассказать ему о буттулальцах, проживающих в Москве, если только таковые имеют место быть. Немного подумав, его собеседница сообщила, что таковые, хоть их и очень мало, в российской столице действительно имеются. Но, особо отметила Роно Заратто, сотрудники посольства с ними практически не контактируют.
– …Видите ли, – пояснила она, – большинство осевших в России – противники монархического устройства нашего государства. Но и это бы ничего, если бы они не были связаны с маоистскими группировками Бирмы и Индонезии. А маоисты на сегодня – подконтрольные триадам марионетки с политическим фасадом и криминальным содержанием. У нас такие группировки под запретом, и состоящие в них в лучшем случае отправляются на каменоломни, в худшем – обязываются принять смерть. Так что я даю вам запрашиваемую вами информацию, но чисто в интересах следствия. Записывайте адреса…
Закончив разговор с сотрудницей посольства, Крячко с хрустом потянулся:
– Ну, все, отбываю. Шесть адресов надо отработать. Благо, все эти люди живут в одном микрорайоне. По-кедова!.. – И, жизнерадостно помахав рукой, он скрылся за дверью.
Гуров снова углубился в материалы по триадам. Как явствовало из различных источников, численность бандитов из триад в самом Китае достигает полутора миллионов человек – громадная, хорошо вооруженная, скованная железной дисциплиной армия, не склонная к миндальничанью и сантиментам. А если к этой орде присовокупить не один десяток тысяч «тонгов» – китайских бандитов в США и других странах мира, то вырисовывается и вовсе пугающая картина.
«И чего нам пугаться нашествия инопланетян, всяких там безжалостных монстров-оборотней?! – иронично отметил он про себя. – Вот это – и в самом деле настоящие, реальные уголовные монстры, для которых главная цель жизни – нажива любой ценой! Для которых человеческая жизнь не стоит ломаного гроша…»
Главной особенностью триад являлось их этническое однообразие – членом банды мог стать только китаец. Представители других этносов в этот «клуб избранных» не допускались. Впрочем, подобное не удивляло. В китайской грамматике иероглиф, означающий «человек» и «китаец», был один и тот же. А вот представители других народов до последнего времени обозначались иероглифами «иноземные черти». То есть и не люди вовсе…
В дверь раздался короткий стук, и в кабинет заглянул капитан Жаворонков.
– Разрешите? – спросил он и, войдя, протянул пачку бумаг, распечатанных на принтере. – Лев Иванович, вот запрошенные вами материалы в печатном виде. В электронном вам на ноутбук сбросить?
– Да, наверное, это ни к чему… – отмахнулся Гуров. – На бумаге мне читать привычнее, чем на мониторе.
Это тоже были материалы по триадам, причем снабженные статистикой. Пробежав глазами по первой странице распечатки, он нашел данные, согласно которым в одной только Москве находится до полумиллиона китайцев, большинство из которых не имеют абсолютно никакого оформления, никакой регистрации. А в целом по России – их до двух-четырех миллионов, хотя официальная цифра раз в десять меньше. Причина тому – в стремлении большинства китайцев замаскироваться под коренное население Сибири – якутов, эвенков, хакасов и так далее, а также среднеазиатов – казахов, узбеков, киргизов.
Начиная с девяностых, китайская диаспора, львиная доля которой всецело подчинена главарям триад, состоящих из представителей пекинской, харбинской и шанхайской группировок, стала собственницей немалого числа российских объектов. В частности, в Москве китайцам принадлежат уже свыше сотни предприятий и фирм. Сколько им принадлежит через подставных лиц – точно неизвестно, но эксперты считают, что не менее четырехсот-пятисот. Есть немалое число фирм и компаний, в той или иной мере подконтрольных китайским мафиози, в том числе и предприятия оборонного профиля. Китайцы нелегально торгуют драгоценными и редкоземельными металлами, а также организуют нелегальную миграцию своих сограждан в Европу через Россию, Белоруссию и особенно Украину.
Триады специализируются и на наркотиках, завозя в Россию дальневосточную анашу и очищенный героин из «золотого треугольника» – территории, неформально сшитой из лоскутов Таиланда, Мьянмы и Лаоса на стыке их государственных границ. А еще промышляют мошенничеством, незаконными валютными операциями, не брезгуют и вымогательством, а также разбоями. Не последние они и в игорном бизнесе, и в «охране» подконтрольных фирм, с которых берут грабительскую плату. Не чураются и организации проституции. И если ранее объектами эксплуатации были преимущественно их же соотечественницы, то за последние десятилетия сфера интересов триад сместилась на русских секс-рабынь.
