— Здоро́во, ребята! — радостно провозгласил с порога Крячко. — Играем?
Музыканты переглянулись и дружно кивнули.
— Здо́рово!
— А можно послушать?
Музыканты переглянулись, и один из них, в черной бандане, похожий на средневекового викинга, неуверенно протянул:
— Ну… Слушайте. Только у нас пока репетиция, материал еще не готов.
— Да это ничего! — тут же успокоил его Стас, усаживаясь на табурет, стоявший посреди комнаты, и перекладывая лежавшую на нем стопку компакт-дисков прямо на пол. — Я люблю музыку послушать! Слышал, что играете вы хорошо, вот и зашел. У меня сын вас слушает.
На лицах музыкантов появилось выражение еще большего удивления, смешанного с интересом.
— А ваш сын у нас был? — спросил клавишник.
— А как же! Неоднократно. Очень хвалит. У него вся комната такими вот картинками оклеена, — кивнул на изображения неведомых ему музыкантов Крячко. — Вот я и решил тоже послушать. Оценить, так сказать.
Клавишник неуверенно посмотрел на своих коллег по цеху, потом спросил:
— А вы сами какое направление предпочитаете?
Станислав в направлениях современной музыки разбирался примерно как свинья в апельсинах, однако смущаться было не в его правилах, и он храбро заявил:
— Да мне без разницы. Сбацайте что-нибудь эдакое, чтоб за душу взяло!
На лицах музыкантов явственно отразился вопрос — что это за лох? Клавишник, который, видимо, был тут за старшего, что-то сказал своим коллегам. Ударник загрохотал по барабанам, а следом потекла музыка. Крячко закинул ногу на ногу и даже принялся постукивать по коленке, стараясь попадать в такт, попутно отмечая, что вокал не вызывает у него приятных эмоций. Композиция длилась минуты четыре и отличалась простотой и незамысловатостью, как музыкально, так и текстуально, но группа пыталась компенсировать это протяженными и эмоциональными соло на инструментах.
— Молодцы, — похвалил Станислав, когда музыканты закончили. — Таланты! А что же вы в таком затрапезном месте-то обретаетесь? Нашли бы что-нибудь получше. У меня вот как раз помещение есть подходящее, могу подогнать. От центра, правда, далековато, зато недорого! И ремонт там недавно сделали.
— У нас, вообще-то, этим вопросом занимается руководитель, Вячеслав Сергеевич. Вам лучше с ним поговорить, — ответил клавишник.
— Да мы же уже подобрали помещение, Артем! — не слишком довольным голосом вставил барабанщик. — Зачем еще что-то менять?
— Да? И за сколько? — живо заинтересовался Крячко.
Музыканты заерзали на своих местах.
— Не, ну, по-свойски-то, можно сказать? Не у Щелковской сарайчик? Так я вам лучше подгоню! — не отставал Стас.
В помещении повисла тишина.
— Это к Вячеславу Сергеевичу, — наконец вяло проговорил клавишник.
Группа всем своим видом давала понять, что присутствие дотошного дядьки с его коммерческими предложениями их откровенно утомляет. Но от Крячко было не так просто отвязаться. Он отлично знал, зачем сюда пришел, и не намеревался уходить, не получив ответов на свои вопросы.
— А кто вам предложил это помещение?
— Слушай, дядя! — не выдержал барабанщик, выглянув из своей клетушки. — А тебе какое дело? Ты вообще кто будешь?
Крячко не спеша поднялся с табурета. Выражение лица его стало хмурым и сосредоточенным. Он молча подошел к барабанщику, держа правую руку в кармане куртки, затем вытащил ее, и все увидели ствол пистолета. Пока длилась немая сцена, Стас ловко, уверенным движением завел руку барабанщика назад, отчего тот сразу же вскрикнул, ткнул ему ствол в бок и потребовал:
— Карманы выверни!
Барабанщик извивался, пытаясь вырваться, однако Крячко держал его мертвой хваткой. Музыканты повскакали со своих мест с перепуганными глазами и бросились к ним. Стас вскинул ствол и крикнул:
— Стоять на месте! Главное управление МВД, полковник Крячко!
Музыканты застыли как вкопанные, а он сунул левую руку в карман барабанщика, порылся в нем и с явным удовлетворением извлек на свет божий спичечный коробок. Открыв, поднес к носу, понюхал и довольно произнес:
— Что и следовало доказать. Травку покуриваем? И распространяем, а? Для того и клуб открывать собираемся? То есть как прикрытие для торговли наркотиками?
— Да вы что? — воскликнул клавишник. — Мы не занимаемся торговлей наркотиками!
— А это что? — повертел Крячко в воздухе рукой с зажатым коробком. — Мама приправу для супа попросила купить?
Все молчали.
— Значит, так. Срок у вашего друга уже имеется. Но если он честно ответит на мои вопросы, я могу забыть о том, что нашел эту штучку в его кармане. Кстати, если проверить ваши, думаю, что там найдется тоже много чего интересного.
У музыкантов забегали глаза. Клавишник открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, как послышался звук открываемой двери, и в комнату вошел усатый, довольно приятной внешности мужчина лет пятидесяти. Увидев, что какой-то здоровенный детина держит пистолет прижатым к боку согнутого пополам барабанщика, он ошеломленно оглядел остальных музыкантов и отпрянул к двери.
— Стоять на месте, сохранять спокойствие! — голос Крячко звучал бодро и весело.
— Что… Что здесь происходит? — дрожащим голосом спросил мужчина, стараясь сохранять хладнокровие.
— Вячеслав Сергеевич! — бросился к нему один из музыкантов.
— Я сказал, на место сядь! — рявкнул Станислав, направляя на него ствол.
Тот поспешно вернулся в исходное положение, а он обратился к вновь прибывшему:
— Значит, дела такие, Вячеслав Сергеевич! Скверные, скажу вам сразу, дела. Вы, я так понимаю, руководитель этого самого ансамбля?
— Группы, — машинально поправил его Вячеслав Сергеевич.
— Ну пусть так, — согласился Крячко. — У одного из ваших, так сказать, подчиненных мною обнаружен коробок с коноплей общим количеством примерно 10 граммов. То есть достаточным для заведения уголовного дела.
Директор молчал. На лице его застыло мрачное выражение, он обвел своих подопечных явно неодобрительным взглядом.
— Это я еще других не обыскивал! — услужливо поведал ему Крячко.
— Ну, меня обыщите, — улыбнулся вдруг Вячеслав Сергеевич.
Крячко внимательно посмотрел на него, а директор продолжил:
— Давайте отойдем в другое помещение, там будет удобнее…
Полковник окинул глазами музыкантов, которые явно чувствовали себя не в своей тарелке, и последовал за ним. Тот вывел его в первую комнату, провел в угол, где стоял стол, предложил присесть и снова улыбнулся, правда, несколько натянуто.
— Я так думаю, что вы пришли сюда не для того, чтобы посадить наших музыкантов.
— Кто знает, — философски отозвался Крячко. — Вообще-то, меня интересует ваше помещение.
— Наше помещение? — неподдельно удивился Вячеслав Сергеевич. — Вы хотите его… приобрести?
— Да на фига оно мне? Я хочу знать, какое помещение вы собираетесь приобретать вместо этого и, главное, кто вам его предложил. Если вы мне честно все скажете, я готов пойти на уступки касаемо ваших музыкантов.
— И все?
— Ну, главным образом, да, — пожал плечами Крячко. — Только, разумеется, я должен буду проверить ваши данные, а на это потребуется время. Так что коробочек я сохраню у себя. Да я его так и так заберу, и, пока проверю, не вешаете ли вы мне лапшу, он послужит своего рода залогом вашей правдивости.
Вячеслав Сергеевич молчал, обдумывая предложение Крячко.
— Да тут, собственно говоря, особого секрета нет, — начал он. — Помещение мне предложила фирма «Твой дом», а точнее, ее директор.
— Так, что за фирма, что за директор?
— Обыкновенная риелторская контора. Офис находится на Таганке, правда, я там еще не был.
— Вот как? — скосился на директора Крячко. — А где ж вы были?
— Мы с ее представителем встречались как раз на том самом месте, где находится заинтересовавшее меня помещение, — вздохнул Вячеслав Сергеевич.
Крячко посмотрел на него тяжелым взглядом и медленно отчеканил:
— Теперь. Еще раз. С самого начала. Как зовут представителя? Где находится «то самое место»? Ну и, наконец, как вообще вы пересеклись с этим представителем?
— Значит, по порядку, — спокойно и вежливо заговорил директор, — представителя зовут Андрей Марычев, место — у Курского вокзала. Они сами мне позвонили и спросили, интересует ли меня помещение под рок-клуб?
— А как они узнали, что оно вас интересует?
— Понятия не имею, — пожал плечами Вячеслав Сергеевич. — Дело в том, что я уже обращался в одну риелторскую контору…
— К Конышеву?
— Да, а откуда вы… Впрочем, неважно. Да, сначала мне понравилось то место, что предложил Конышев. Но поступившее встречное предложение оказалось более выгодным. К тому же… — Вячеслав Сергеевич вдруг замялся, не зная, говорить дальше или нет.
