Виктор Быстров признался на допросе, что мысль избавиться от жены пришла ему где-то полгода назад. Нанять для этого дела своего давнего приятеля Григория Мельника он решился не сразу. Просто при разговоре он как-то спросил Мельника, смог бы тот убить человека, тот ответил: да, наверное, смог бы. Потом Виктор долго вел с ним переговоры, торговался за каждый доллар, вместе они и разработали безупречный, как им казалось, план убийства. Виктор обеспечил себе надежное алиби, имитация квартирной кражи по его задумке должна была сбить сыщиков с толку, вот только с ключом он прокололся. «Нужно было оставить старый ключ себе, а Гришке отдать дубликат», – сокрушался он, кляня про себя ушлых ментов, оказавшихся не такими уж тупыми, как о них рассказывают в анекдотах.
Мотивы, толкнувшие Виктора на страшное преступление, в общем-то, сходны с мотивами Клайда Гриффитса из романа Драйзера «Американская трагедия», убившего беременную от него девушку только из-за того, что она стала ему помехой на пути к успеху, который его ожидал бы в случае удачной женитьбы на дочери богатого фабриканта. Виктор же предпочел жене любовницу, и еще он очень хотел иметь собственный автомобиль, на который сам не мог заработать, потому положил глаз на квартиру, принадлежавшую его жене. На вырученные от продажи квартиры деньги он планировал купить себе машину и на «белом коне» переехать к любовнице. При живой жене продать ее квартиру было невозможно, и Виктор решил устранить Юлю, чтобы та не мешала ему воплотить в жизнь мечту о личном автотранспорте.
Будучи человеком слабохарактерным, безвольным и трусливым, сам Виктор не решился бы пойти на убийство, потому прибегнул к помощи своего дружка-отморозка, не испытывая при этом особых моральных терзаний из-за того, что заказал убийство матери своего малолетнего сына, которого очень любил. Наоборот, привязанность к сыну стала для него решающим аргументом, мол, после развода он хотел остаться со своим ребенком, а Юля ему сына не отдала бы. Поэтому убийство супруги виделось ему единственным способом разрешить эту проблему.
В тот вечер, когда убивали его жену, Виктор, конечно, переживал… за своего дружка-киллера (не обманет ли, получив аванс за убийство?), и на нервной почве у него даже случился сердечный приступ. Только вот его переживания были переживаниями «твари дрожащей», страшащейся наказания за свое преступление. Мучительных угрызений совести, которая человеку лучший судья, чистосердечного раскаяния за содеянное от такого «Раскольникова» нашего времени ожидать не приходится…
Почти идеальное преступление
Старший следователь городской прокуратуры Зоя Василевская считала, что у следователя в производстве должно быть одно уголовное дело, чтобы сфокусироваться только на нем, не отвлекаясь на другие, не менее важные дела. Это Юлий Цезарь по преданию мог делать несколько дел одновременно – читать, писать и диктовать. Зоя шутила по этому поводу, что если бы у Цезаря на руках было три десятка дел (вместе с «глухарями»), как у нее, он бы повесился. Когда в конце месяца (он же конец первого квартала) она получила в свое производство очередной «глухарь», ей захотелось если не повеситься, то, как минимум, уволиться. Кляня на чем свет всех, кто «кое-где у нас порой честно жить не хочет», Зоя начала листать дело и вскоре так увлеклась, что об увольнении уже не помышляла.
Три дня назад в городе был убит и ограблен известный бизнесмен Николай Желябкин, который владел сетью кафе и магазинов. Случилось это ночью в подсобном помещении его собственного кафе «Вестерн», где Желябкин обустроил себе спальную комнату для случаев, когда допоздна задерживался на работе. Жил он в пригороде, и ему проще было переночевать в подсобке, чем ехать через весь город домой, чтобы с утра опять возвращаться на работу. В подсобке у него был и сейф, в котором хранилась дневная выручка.
Сотрудники кафе «Вестерн» обнаружили труп хозяина ранним утром, когда пришли на работу. Желябкин лежал на кушетке с двумя огнестрельными ранениями – один заряд попал в область сердца, другой задел шею и подбородок. «Одно ранение было смертельным, другое, к счастью, нет», – написал в своем рапорте местный участковый, первым прибывший на место происшествия. «Нашел счастливчика…» – усмехнулась Зоя, прочитав эти милицейские перлы, и перешла к протоколу осмотра, составленному дежурным следователем. В протоколе отмечалось, что по всей подсобке разбросаны бумаги и одежда, а стоящий в углу сейф открыт. В нем не было ничего, кроме пары пустых папок для бумаг. «Похоже, преступник, застреливший Желябкина, кроме денег, что-то еще конкретно искал», – отметила она про себя. Дежурный следователь также зафиксировал, что рядом с диваном, на котором лежал хозяин кафе, стояла бейсбольная бита, но он не успел ею воспользоваться для своей защиты и, судя по всему, не оказал преступнику никакого сопротивления. «Возможно, – подумала Зоя, – хозяин кафе хорошо знал убийцу и сам впустил его».
По показаниям его главного бухгалтера, неизвестные грабители не только очистили сейф, но и похитили очень дорогой мобильный телефон Желябкина – смартфон «Vertu» стоимостью тридцать тысяч долларов, с которым тот никогда не расставался. Никаких отпечатков убийца после себя не оставил, розыскная собака след не взяла. Эксперты же установили, что Желябкин был застрелен в упор из охотничьего ружья, причем заряд, помимо дроби, для усиления поражающего эффекта был нашпигован сапожными гвоздями, поэтому розыск убийцы начали с отработки сапожных мастерских, однако никто из опрошенных сапожников интереса для следствия не представлял. Оставался похищенный убийцей драгоценный телефон, который рано или поздно должен был где-то всплыть. Если Желябкина убили с целью ограбления, грабители не могли просто так выбросить столь дорогую вещь. Даже если в смартфоне заменить SIM-карту, местонахождение мобильного телефона можно установить по IMEI – международному идентификатору мобильного оборудования. При подключении мобильного устройства к любой сети его идентификатор автоматически обнаруживается операторами мобильной связи, которые могут определить, в пределах какой базовой станции находится данный телефон, и вычислить его координаты с достаточно высокой степенью точности. Так что задержание человека, воспользовавшегося краденым телефоном, дело техники.
После убийства Желябкина с его смартфона был сделан только один звонок – кто-то проверял, сколько денег на счету владельца, после чего он был отключен. По данным компании сотовой связи, этот единственный звонок поступил из пригородного поселка Березовка, поэтому «важняк» Василевская дала поручение уголовному розыску выяснить, кто из окружения Желябкина и работников его кафе проживает в том поселке. А пока оперативники отрабатывали связи Желябкина, устанавливали его друзей и врагов, Зоя решила еще раз осмотреть место происшествия – вдруг дежурный следователь пропустил что-то важное.
В кафе «Вестерн» она поехала вместе с начальником городского угрозыска подполковником Сергеем Сокольским, который никогда не отказывался ей помочь, даже если ее просьбы не были связаны с расследованием уголовных дел. В прокуратуре все были уверены, что Зоя с ним спит, но на самом деле до постели у них дело так и не дошло, хотя знакомы они были уже более десяти лет.
Сокольский приехал за ней в прокуратуру на новенькой служебной «Ниве-Шевроле». Зоя джип оценила – в весеннюю распутицу по нашим дорогам только на внедорожниках и ездить. По дороге в кафе она поделилась с Сергеем своими соображениями по убийству Желябкина.
– На данный момент у меня две версии: убийство с целью грабежа или его устранили конкуренты по бизнесу, то есть мы имеем дело с заказным убийством, а грабеж был для отвода глаз, чтобы скрыть заказной мотив убийства, – предположила она.
– Когда убивают известного бизнесмена, первое, что приходит в голову, – это убийство связано с коммерческой деятельностью, а не из-за дневной выручки, которую он хранил в своем сейфе, – поддержал ее версию о заказном убийстве Сокольский.
– Вот и я о том же. А что агентура, молчит? – поинтересовалась она.
– Задание дали, ориентировки на похищенный телефон разосланы во все скупки и ломбарды, но пока тишина, – пожал плечами он.
– Последний звонок с этого телефона был сделан в районе Березовки. То есть после совершения убийства преступники выехали из города, и если это гастролеры, то ищи их свищи, а мы получим очередной «глухарь», – посетовала она.
– Может, налетчиков сейчас в городе и нет, но вряд ли это залетные, – успокоил ее Сергей. – Такие преступления обычно совершаются по наводке. В нашем случае злодеи точно знали, где хранится выручка, знали, что хозяин часто остается ночевать в подсобке, а значит, ключи от сейфа с деньгами должны быть при нем, и не нужно морочить голову, как его открыть. Такую информацию за один день не соберешь, и получить ее преступники могли от кого-то из работников кафе, а для этого нужно было войти к ним в доверие. Так что, думаю, разбой совершил кто-то из местных. Кстати, Желябкина могли застрелить из зарегистрированного ружья. В общем, проверять надо как ранее судимых за подобные преступления, так и владельцев охотничьего оружия, проживающих в том районе.
