— Он сейчас на выезде, — ответила девушка. — Но у него есть телефон в машине.
Валландер записал номер на полях одного из информационных писем. Позвонил. Во время разговора в трубке что-то шипело.
— Похоже, вы правы, — сказал Валландер. — Хольгер Эриксон действительно пропал.
— А я в этом, черт побери, нисколько не сомневался, — ответил Тирен. — Странно, что вы это поняли только сейчас.
Валландер пропустил его выпад мимо ушей.
— Что вы можете сообщить? — спросил он в свою очередь.
— О чем?
— Вам лучше знать. Может, у него были родственники, к которым он ездил в гости? Куда он вообще ездил? С кем близко общался? Короче, любая информация, которая может пролить свет на его отсутствие.
— Его отсутствие объяснить нельзя, — отрезал Тирен. — Я уже это говорил. Потому-то я и пришел в полицию.
Валландер задумался. Не было причин не верить Тирену. Похоже, он действительно беспокоился за Хольгера Эриксона.
— Где вы сейчас? — спросил Валландер.
— Возвращаюсь из Мальмё. Я ездил в порт за мазутом.
— Я собираюсь в поместье Хольгера Эриксона. Вам несложно завернуть туда по дороге?
— Заеду, — сказал Тирен. — Примерно через час. Только отвезу мазут в дом престарелых. Старики любят тепло. Вы же понимаете.
Валландер повесил трубку. Вышел из здания полиции. Начинал моросить мелкий дождь.
Валландер ехал в поместье, и на душе у него было скверно. Не заболей он, и никакого недоразумения бы не произошло.
Свен Тирен беспокоился не зря. Валландер почувствовал это еще во вторник. Сегодня четверг. А до сих пор ничего не сделано.
Вот, наконец, и поместье Хольгера Эриксона. Дождь усилился, пришлось достать из багажника и надеть резиновые сапоги. В почтовом ящике лежали газета и несколько писем. Валландер вошел во двор, позвонил в дверь. Потом сам открыл замок запасным ключом. Войдя, осмотрелся по сторонам, пытаясь определить, заходил ли кто-нибудь в дом после него. Нет, со времени его приезда ничего не изменилось. Пустой чехол от бинокля все так же висел в прихожей на стене. Одинокий лист бумаги лежал на письменном столе. Валландер снова вышел во двор. Мгновение он стоял и задумчиво разглядывал пустую конуру. В отдалении над полем с криком кружилась стая ворон. «Дохлого зайца нашли», — промелькнуло у него в голове. Он сходил к машине за карманным фонариком. И стал методично обыскивать дом. Всюду царил идеальный порядок. В одной из построек, оборудованной под гараж и мастерскую, Валландер задержался, долго с восхищением разглядывая старый, до блеска отполированный «Харлей-Дэвидсон». В это время раздался шум подъезжающего грузовика. Валландер вышел во двор и увидел Свена Тирена. Тот вылезал из кабины, вопросительно глядя на него. Валландер покачал головой:
— Его тут нет, — сказал он.
Они вошли в дом. Валландер провел Свена Тирена на кухню. Достал из кармана куртки несколько сложенных вчетверо листков бумаги. Ручки у него не было, и он принес Тирену ту, что лежала на письменном столе, рядом со стихотворением о пестром дятле.
— Мне больше нечего сказать, — нахмурился Свен Тирен. — Вы бы лучше занялись его поисками.
— Всегда есть что сказать, если хорошенько подумать, — ответил Валландер, которого раздражало поведение Тирена.
— И о чем же я, по-вашему, еще не подумал хорошенько?
— Он договаривался о мазуте лично с вами?
— Он звонил в офис. Там сидит девушка-диспетчер. Она выписывает мне накладные. Там всегда знают, где я. Мы переговариваемся по телефону несколько раз на дню.
— Он разговаривал как обычно?
— Это уж лучше у нее спросить.
— У нее я тоже спрошу. Как ее зовут?
— Рут. Рут Эриксон.
Валландер записал имя в блокнот.
— Я заезжал сюда в начале августа, — сказал Тирен. — С тех пор я его не видел. В тот раз все было как обычно. Он предложил мне кофе, прочел парочку новых стихотворений. Он вообще знал много интересных историй, правда, пошлых.
— Что вы имеете в виду? Как это «пошлых»?
— От его историй даже я краснел.
Валландер, не мигая, смотрел на Тирена. Ему вспомнился отец, который тоже мог при случае рассказать какой-нибудь пошлый анекдот.
— У вас никогда не появлялось чувство, что Хольгер Эриксон впадает в старческий маразм?
— Он соображал лучше нас с вами.
Валландер смотрел на Тирена, пытаясь понять, расценивать ему эти слова как оскорбление или нет. Решил не обращать на них внимания и продолжил:
— Есть ли у Хольгера Эриксона родственники?
— Он никогда не был женат. У него нет детей. Нет подруги. Во всяком случае, насколько я знаю.
— А другие родственники?
— Он никогда про них не рассказывал. Свое имущество он завещал какой-то организации в Лунде.
— Какой организации?
Тирен пожал плечами.
— Какому-то краеведческому обществу. Точно не знаю.
Валландеру вспомнились пресловутые «Друзья топора». Потом он решил, что наследником Эриксона, скорее всего, является Лундское общество культуры, и сделал пометку в своих бумагах.
— Было ли у Эриксона еще какое-нибудь имущество?
— Что вы имеете в виду?
— Другое поместье? Недвижимость в городе? Квартира?
Тирен задумался, прежде чем ответить.
— Нет, — сказал он наконец. — Только это поместье. Остальное в «Хандельс-банке».
— Откуда вы знаете?
— Он платил за мазут через этот банк.
Валландер кивнул. Сложил свои бумаги. Он узнал то, что ему требовалось. И был твердо убежден: с Хольгером Эриксоном случилось несчастье.
— Я позвоню вам, — сказал он и встал.
— Что вы теперь будете делать?
— То, что полагается делать в таких случаях, — ответил Валландер.
Они вышли во двор.
— Хотите, я останусь и помогу искать? — предложил Тирен.
— Нет, спасибо, — ответил Валландер. — Мы предпочитаем действовать своими силами.
Свен Тирен не стал спорить. Он вскарабкался в кабину грузовика и мастерски развернул его на небольшом пространстве перед домом. Валландер проводил взглядом машину. Постоял на краю поля, глядя на рощицу, видневшуюся вдалеке. Вороны продолжали кричать. Валландер достал телефон и позвонил в полицию. Он хотел поговорить с Мартинсоном.
— Ну как там? — спросил Мартинсон.
— Надо вызывать розыскную группу, — сказал Валландер. — Адрес у Хансона есть. Пусть приезжают как можно быстрее. А для начала пришли сюда парочку патрульных с собаками.
Валландер уже хотел попрощаться, но Мартинсон заговорил снова.
— Я тут кое-что нашел, — сказал он. — Посмотрел в компьютере, есть ли что-нибудь об этом Хольгере Эриксоне. На всякий случай. Оказалось, что есть.
Валландер крепче прижал трубку к уху. Отошел под дерево и спрятался от дождя.
— И что же ты нашел?
— Примерно год назад он сделал заявление о взломе. Это ведь у него поместье «Уединение», да?
— Да, верно. Продолжай!
— Его заявление зарегистрировали девятнадцатого октября 1993 года. Дело вел Сведберг. Я спросил его, но он, конечно, уже ничего не помнит.
— И что там произошло?
— Заявление Хольгера Эриксона было довольно необычным, — с сомнением проговорил Мартинсон.
— Как это «необычным»? — нетерпеливо переспросил Валландер.
— У него ничего не украли. И все же он утверждал, что кто-то без него побывал в доме.
— Что потом?
— Ничего. Дело закрыли. К Эриксону никто не ездил — ничего же не украли. Но заявление было. И сделал его Хольгер Эриксон.
— Странно, — сказал Валландер. — Надо этим потом заняться. Проследи, чтобы патрульные с собаками приехали сюда как можно быстрее.
Мартинсон рассмеялся в трубку.
— Тебя ничего не удивляет в заявлении Эриксона? — спросил он.
— Что именно?
— То, что нам уже второй раз за несколько дней приходится говорить о взломе, при котором ничего не украдено.
Мартинсон был прав. В цветочном на Вестра Вальгатан тоже ничего не украли.
— На этом сходство заканчивается, — сказал Валландер.
— Владелец цветочного тоже исчез, — настаивал Мартинсон.
— Нет, — ответил Валландер. — Он в Кении. Он-то как раз не исчез. Чего не скажешь про Хольгера Эриксона.
Валландер нажал кнопку телефона и убрал его в карман. Запахнул куртку поплотнее. Вернулся в гараж и продолжал поиски. Он не знал, что ищет. Просто ждал приезда розыскных собак. Потом они прочешут местность и опросят соседей. Скоро Валландер прервал поиски и вернулся в дом. Выпил на кухне стакан воды. Когда он открывал кран, в трубе загудело. Еще один знак того, что в доме несколько дней никто не появлялся. Валландер пил воду и задумчиво смотрел на ворон. Дождь все лил и лил. Вороны кричали. Вдруг Валландер замер. Ему вспомнился пустой футляр от бинокля, висевший на стене при входе. Он посмотрел на воронью стаю. Сзади нее, на холме, виднелась вышка. Валландер постоял, размышляя. Потом медленно пошел вдоль края поля. Сапоги вязли в глине. Скоро он увидел тропинку, ведущую через поле. Валландер мысленно проследовал по ней и увидел, что она доходит до подножия холма. Прикинув на глаз расстояние — метров двести, — Валландер двинулся по тропинке. Здесь глина была тверже и не липла к сапогам. Вороны пикировали вниз, исчезали и снова появлялись, будто из-под земли. Валландер понял, что впереди ложбина или овраг. Туда и вела тропинка. Уже можно было во всех подробностях разглядеть вышку. Наверно, ее использовали для охоты на зайцев или косуль. Сзади холма виднелся небольшой лесок. Очевидно, тоже собственность Хольгера Эриксона. Потом Валландер увидел перед собой канаву. Оттуда торчали толстые доски. Валландер подумал, что они обвалились. Чем ближе к канаве, тем громче вороний крик. Вдруг вороны одновременно поднялись в воздух и улетели. Валландер подошел к канаве, заглянул вниз.
