Ниша состояла из двух полок, на одной из которых ровными пачками лежали деньги, как наши, так и американские. Судя по количеству пачек, сумма была более чем приличной. После пересчета там оказалось триста тысяч американскими долларами и сто тысяч нашими рублями. Упаковав все в полиэтиленовый пакет, Гуров дал понятым расписаться в протоколе.
Уже по дороге в театр Стас не удержался:
– Ну что, Лев, ты по-прежнему будешь утверждать, что Полянский не был киллером?
Гуров молчал.
– По-моему, все очевидно. У актера, пусть даже и ведущего, не могло быть столько денег. Или я не прав? Подобные суммы могут достаться только криминальным путем. – Стас снова посмотрел на друга, но тот продолжал молчать.
На самом деле Гуров думал так же. Он не понимал, откуда у Полянского могла взяться такая сумма, и в целом соглашался со Стасом. Но теперь возникали вопросы: а не могли ли убить Полянского из-за этих денег? И если это так, то почему деньги оказались на месте? Найти их не составляло никакого труда. Опять тысяча «почему» и ни одного ответа. Лев отвернулся к окну, за которым пролетали весенние пейзажи столицы.
* * *
Первым, кого они встретили в театре, была Эльза Эммануиловна. Она, как и в первый приход Гурова, сидела на своем рабочем месте, за стойкой гардероба. Увидев сыщиков, женщина встала и, когда они проходили мимо, кивнула головой.
– Здравствуйте, Эльза Эммануиловна, – поздоровался Гуров на ходу. – Режиссер на месте?
– На месте.
– Вот и отлично. – Гуров уверенной походкой направился на второй этаж, где находился кабинет режиссера.
Постучав для приличия, он открыл дверь. В кабинете, кроме самого Григоровича, сидели еще два человека – молодая девушка и паренек лет двадцати. Судя по всему, они что-то обсуждали. Увидев Гурова, Григорович попросил молодых людей зайти попозже. Когда за ними закрылась дверь, он обратился к сыщикам:
– Прошу садиться, господа. – Режиссер показал на два кресла, стоящих возле его стола.
Разместившись в удобном кожаном кресле, Гуров начал:
– Скажите, а сколько у вас получал убитый Полянский?
Лев уже в который раз обращался к режиссеру не по имени. Не то чтобы он боялся «споткнуться» на полуслове – нет, просто не хотел ломать язык.
Григорович заерзал в своем кресле. Видимо, он не был готов к такому вопросу.
– А какое отношение это имеет к убийству Полянского? – ушел от прямого ответа режиссер.
– В данном случае отношение к убийству имеет все. Любые детали из жизни убитого, в том числе и его заработная плата, – быстро пояснил Гуров.
– Понимаете, тут такое дело… – промямлил режиссер. – Официально Полянский получал десять тысяч.
– Нас интересует, сколько он получал неофициально, – перебил его Лев. – Не делайте из этого такой уж большой секрет. Всем давно известно, что существует серая и белая зарплата. К тому же мы не из налоговой, так что давайте не будем ходить вокруг да около.
Григорович еще немного помолчал и только потом ответил:
– Все зависело от спектаклей, но в среднем он получал порядка тысячи долларов в месяц.
Гуров быстро сложил в уме найденные деньги и время, которое Полянский проработал в театре. Опять не сходилось. Если даже предположить, что половину своей зарплаты он оставлял за картиной, то все равно найденных денег было гораздо больше.
– А вы не знаете, подрабатывал ли Полянский где-нибудь еще? Скажем, на корпоративных вечеринках…
– Что вы! – Григорович развел руками. И одновременно пожал плечами: – Да и кем?
«Да, действительно, кем?» – подумал про себя Лев, а вслух сказал:
– Мы еще здесь побудем какое-то время. Нам надо будет кое с кем встретиться и поговорить. – Гуров встал из-за стола. Стас последовал его примеру.
– Конечно, конечно, о чем разговор, – засуетился Григорович.
Выйдя из кабинета, Гуров сразу направился к Эльзе Эммануиловне. Стас следовал за другом, с интересом разглядывая интерьер театра.
– Ну что, встретились с нашим режиссером? – задала женщина вопрос, едва сыщики появились в холле.
– Встретились. Но нам бы хотелось еще и с вами поговорить. – Гуров был сама любезность.
– С удовольствием, – обрадовалась женщина, видимо скучавшая на своем рабочем месте.
– Во-первых, нас интересует Константин Злобин. Эльза Эммануиловна, что вы можете сказать об этом человеке? Какой он? Злой, добрый?
– Пьющий, – перебила сыщика женщина.
– Это мы уже поняли. – Гуров покосился на Стаса, незаметно подмигнув ему. – А что за человек он? – повторил свой вопрос Лев.
Эльза Эммануиловна прищурила глаза и с минуту смотрела на сыщиков, переводя взгляд с одного на другого.
– Не хотите ли вы сказать, что подозреваете Костика в убийстве Полянского? – наконец заговорила она.
– Нет, ну что вы! – Гуров развел руками, понимая, что «лобовая атака» здесь не пройдет. – Нас вообще интересуют все, кто был в тот вечер в театре. Просто решили начать с него. Мы сейчас были у него дома, но там его почему-то не оказалось. Кстати, Эльза Эммануиловна, вы не знаете, где он может быть?
– Где он может быть, я не знаю. А как о человеке могу сказать только одно. Если бы он не пил, все было бы в порядке. И в жизни, и на работе. А так…
– Да-а, водка – это зло, – заключил Лев, растягивая слова. – Ладно, Эльза Эммануиловна, мы пойдем, пообщаемся с артистами, а потом, может, снова к вам заглянем.
– Хорошо, – улыбнулась женщина, провожая сыщиков.
Гуров и Крячко прошли в зал, где, как всегда, шла репетиция. Лев всмотрелся в лица людей, работавших на сцене.
– Так. Если я не ошибаюсь, здесь присутствуют те, с кем мне еще не доводилось общаться.
– Надеюсь, это будут молодые и красивые артистки?
– На сей раз ты угадал. Пошли.
Сыщики оказались на сцене, когда там была закончена очередная сцена и артистам разрешили немного отдохнуть.
– Мне нужна Анна Светличная, – сказал Лев стоящему с краю сцены молодому человеку.
– Вот же она! – артист показал рукой на девушку, стоящую рядом с ним.
На его голос девушка повернулась и посмотрела на сыщиков своими голубыми глазами.
– Господа из полиции по твою честь, – сказал артист.
Видимо, уже весь театр знал Льва в лицо.
– Анна? – на всякий случай спросил Гуров.
– Да. А что?
– Мы бы хотели с вами поговорить.
– Пожалуйста. Только недолго. У нас небольшой перерыв. А если хотите, можете подождать окончания репетиции, и тогда мы сможем поговорить подольше, – предложила девушка.
– Да нет. У нас к вам всего несколько вопросов. – Гуров взял девушку за локоть и отвел в сторону.
– Вы по поводу Полянского?
– И не только. – Лев оглянулся на стоящих неподалеку артистов, которые пытались услышать, о чем пойдет разговор. – Скажите, Анна, вы хорошо знали Полянского?
– Хорошо, – ответила девушка, и в ее глазах проскользнула тень сожаления. – Серж ухаживал за мной, – добавила она.
– Вот как? – не сдержался Лев.
– А что в этом такого? – немного смутилась Анна.
– Нет-нет. Извините меня, ради бога. – Гуров приложил руку к груди. – Дело в том, что до вас об этом нам никто не говорил.
– А это потому, что многие и не знали, – призналась девушка. – Серж был женат, хотя и давно уже не жил со своей женой, но все же. Нам не хотелось афишировать свои отношения.
– С этим понятно. А что вы можете сказать о Константине Злобине?
От Гурова не ускользнуло, как Анна переменилась в лице. Теперь в ее глазах сквозило явное недовольство.
– А что о нем можно сказать? Алкоголик, вот и все. – Девушка отвела глаза в сторону.
Лев понял, что за этим что-то стоит, и решил дожать артистку:
– Скажите, Анна, а вам не приходилось видеть ссоры между Полянским и Злобиным?
– Ссоры? Да они чуть ли не каждый день цеплялись друг к другу! А накануне смерти Сергея вообще сцепились так, что их пришлось оттаскивать друг от друга.
– Вот как? – удивился Лев. – А что же служило поводом?
– Злобин почему-то решил, что влюблен в меня безумно и что я непременно должна стать его женой, – пояснила артистка.
– То есть вы хотите сказать, что скандалы происходили на почве ревности? – уточнил Гуров.
– Именно так, – подтвердила актриса.
– Хорошо. Спасибо. Вы очень нам помогли, – поблагодарил девушку Гуров, давая понять, что больше не задерживает ее.
Как только Анна отошла от сыщиков, он взял Стаса за локоть и потянул в зал, подальше от посторонних ушей.
– Пойдем-ка еще раз пообщаемся с Эльзой Эммануиловной. Похоже, что-то стало вырисовываться.
– А я ведь тебе сразу говорил, что Злобин имеет отношение к убийству Полянского. – Стас погрозил напарнику пальцем.
– Говорил, говорил, – согласился с ним Лев, сделав серьезное лицо.
Эльза Эммануиловна подтвердила слова Анны, добавив при этом, что в последней ссоре Злобин грозился убить Полянского. Но так как сам он был изрядно пьян, то его слова никто не воспринял всерьез.
