– А разве я сказал что-нибудь в этом роде? – удивился Гуров. – Это все твое воспаленное воображение. Я только заметил, что Томилин зачем-то был нужен здесь. И мне ужасно хотелось бы выяснить – зачем?
– Это может быть что-то совершенно неинтересное, – предположил Крячко. – Например, он должен был срочно подготовить материалы для следующей проверки или, наоборот, для предыдущей… Черт его знает! Чем вообще занимается этот Репин?
– Я знаю не больше твоего, – пожал плечами Гуров. – Военная тайна – этим все сказано! Мне чертовски хочется побеседовать с этим Томилиным, а приходится все время вертеться под ногами у Мышкина и ждать, пока с его стола перепадет какая-нибудь крошка…
Крячко сочувственно кивал, дымя сигаретой. Неожиданно Гуров замолк и напряженно уставился в одну точку. Глаза сделались на какое-то время отсутствующими, но потом лицо его просветлело, и Гуров сказал:
– Ладно! Мелко они плавают! Знаешь, Стас, ты давай жми в главк – прозондируй там, чем наш старик дышит… А я тут маленько подежурю.
– Зачем? – удивился Крячко.
– Хочу одну шальную мысль проверить, – подмигивая, сказал Гуров.
– В общем, выпили они хорошенько, и тут гостю с пьяных глаз что-то там показалось. Он, недолго думая, взял топор и всех собутыльников прямо на месте и покрошил…
Судебный медицинский эксперт Волохин занимался бумагами и попутно рассказывал Гурову байки из своей обширной практики. Число их перевалило уже, наверное, за сотню. Иногда Волохин уходил из кабинета по делам, и Гуров скрашивал одиночество, попивая кофе из запасов судмедэксперта. Тот, кого он ждал, все никак не шел, но Гуров не отчаивался – он был уверен, что не ошибся в своих расчетах.
– В общем, представляешь себе картину, – продолжал Волохин, искоса поглядывая на Гурова хитрым глазом. – Ночь, мороз, канун Нового года… В милиции, сам понимаешь, тоже люди. Тоже уже слегка приняли. А тут массовое убийство с отягчающими. Но деваться некуда – выехали по вызову…
– Кто же вызвал-то? – лениво поинтересовался Гуров. – Если ты говоришь – всех!
– А сосед, что ли, – ответил Волохин. – За спичками зашел. Или за солью. Сейчас уже не помню. Ну, приезжаем, значит, на самую окраину города… А там кошмар на улице Вязов. Пять трупов, всё в кровище, мозги кругом, волосы… Бр-р-р! И сейчас вспомнить страшно. Ну, кое-как провели необходимые мероприятия, трупы в морг отправили, дом опечатали… Надо бы убийцу искать! А мороз – за тридцать! С одной стороны, тайга прямо к городу подступает, с другой – трасса до самого Красноярска… На часах без пятнадцати полночь. Подумали-подумали и махнули рукой – поехали Новый год встречать. Все равно решили, что ни черта ночью мы не найдем… – Волохин усмехнулся. – Мы-то думали, что убийца к дальнобойщику какому-нибудь попросится или с пьяных глаз в тайгу рванет отсидеться. А вышло совсем по-другому. Там в ста метрах от дома какой-то старый склад стоял – окон нет, и двери заколочены. Так наш убийца всю ночь вокруг этого склада проходил – ему с перепоя, наверное, показалось, что он вдоль стены идет.
– Это прямо как в анекдоте получается, – заметил Гуров.
– Ага, для кого, как в анекдоте, – усмехнулся Волохин. – Только этот крендель так там и замерз – около своей стены. Ночь темная была, ни огонька – действительно не разберешь, где стена, а где крыша. А мороз лютый – вот он и впал в отчаяние. Отчаяние, между прочим, – смертный грех.
– Убийство, между прочим, – тоже, – заметил Гуров и полюбопытствовал: – А что же он назад-то не вернулся?
– Я же говорю, ориентировку потерял! – объяснил Волохин. – Крыша у него от самогона поехала. А может, она у него и до этого уже поехала… А то вот еще был случай…
Но рассказать он ничего уже больше не успел, потому что за дверью послышались уверенные мужские шаги, и в кабинет после короткого стука заглянул подполковник Томилин.
– Прошу прощения, доктор, – сказал он. – Меня послали к вам. Я насчет той женщины, супруги генерала Репина. Мне поручено организовать ритуальные услуги. Так вот я хотел бы договориться о выдаче тела…
Гурова, который сидел в углу кабинета и был отчасти прикрыт шкафом, он заметил не сразу, но все-таки заметил и был неприятно удивлен. Однако постарался сделать вид, что ничего особенного не произошло, и лишь с чуть большим нетерпением повторил:
– Так как, доктор? Насчет выдачи тела?
Волохин переплел пальцы, хрустнул суставами и равнодушно спросил:
– Простите, а на каком основании я могу выдать вам тело гражданки Репиной?
– Я же объясняю – мне поручена организация похорон, – строго сказал Томилин. – Поручена лично Репиным Олегом Викторовичем. Вот здесь у меня факс, подписанный его именем. Плюс ходатайство от городской прокуратуры. Плюс от Министерства обороны… Если этого недостаточно, я на ваших глазах свяжусь с вашим непосредственным начальником, и он даст соответствующую команду.
– Завидная оперативность! – вмешался в разговор Гуров. – Когда вы все успели, Андрей Денисович?
Томилин сделал вид, что заметил Гурова только что.
– А, это вы? – скучным голосом сказал он. – Не ожидал вас здесь встретить.
– А вот я вас ждал! – заявил Гуров, вставая.
– Ждали меня? – холодно удивился Томилин. – Не понимаю.
– У меня было предчувствие, что вы здесь еще появитесь, – объяснил Гуров.
– Вот как? – сухо произнес Томилин. – Говорят, в вашей профессии предчувствия играют не последнюю роль… – По тону чувствовалось, что Гуров начинает его раздражать.
– Да, предчувствия меня редко обманывают, – кивнул Гуров. – Например, я сразу почувствовал, что вы неспроста не поехали вместе с вашим генералом в инспекционную поездку. Такое впечатление, что организация похорон была вами заранее запланирована, Андрей Денисович…
Томилин посмотрел на него долгим презрительным взглядом, каким смотрят на окончательно деградировавших пьяниц, и после тяжелой паузы сказал:
– А вы оригинальный человек, полковник Гуров! Пожалуй, вы меня даже пугаете… Хотите совет? Сходите к психиатру! Дело в том, что безнаказанно говорить такие вещи можно, только имея справку от психиатра в кармане. Менее выдержанный человек на моем месте…
– Менее выдержанному я бы этого не сказал! – добродушно заметил Гуров. – Так что зря вы даете мне медицинские рекомендации, Андрей Денисович! Я полностью контролирую ситуацию. И, согласитесь, ваша расторопность вызывает не только восхищение, но и вопросы также…
– Возможно, – перебил его Томилин. – Возможно, вам не дают покоя какие-то голоса, вопросы… Но я совершенно точно знаю, что задавать их мне вы не имеете никакого права. Поэтому и отвечать на них не собираюсь. Надеюсь, я выразился достаточно ясно?
– Вполне, – сказал Гуров. – Это Мышкин вас просветил! Понимаю… Формально я действительно не имею права задавать вам вопросы, Андрей Денисович. Но от этого они никуда ведь не исчезают, верно?
– Не знаю, вам виднее, – неприязненно сказал Томилин и снова обратился к Волохину: – Давайте вернемся к нашему с вами вопросу…
– Ладно, не буду вам мешать, – Гуров кивнул Волохину и вышел из кабинета.
Томилин не проводил его даже взглядом.
Едва Гуров на следующее утро появился на работе, как сразу же все вокруг словно по команде завертелось колесом. Сначала позвонил Волохин.
– Лев Иваныч, ты извини, что вчера с тобой не связался, как договаривались, – сказал он. – Но вчера еще ничего не было ясно. Этот подполковник меня достал. Ну, во-первых, тело пришлось ему отдать, потому что стоило мне чуть-чуть заупрямиться, так тут такое началось!.. Наверное, только из Кремля не звонили… Ну, думаю, черт с тобой, бери!.. Ан, нет! Ему вдруг откуда-то новое указание поступило – погодить. Короче, отложили все до утра… И вот сегодня ни свет ни заря уже все здесь! Гроб у них какой-то специальный, транспорт… И ты знаешь, по-моему, они не собираются покойницу хоронить…
– Вот те раз! – растерянно проговорил Гуров. – А что же они собираются? И кто это вообще «они»?
– Ты знаешь, кроме вчерашнего подполковника, тут сам генерал приехал – только он нынче в штатском, – и я так понял, что с ним родители погибшей. Пожилая пара, одеты бедно и просто убиты горем… По генералу-то хрен поймешь – физиономия у него совсем мужественная – все равно что у твоего Рэмбо. Ну, еще какие-то «шестерки» при нем… Это к вопросу, кто такие «они». А вот насчет того, что они собираются… По некоторым данным, они, кажется, собираются транспортировать гроб куда-то далеко. Во всяком случае, за пределы Москвы.
– Так, ясно, – перебил его Гуров. – Я сейчас к тебе подъеду. Ты постарайся всю эту компанию задержать немного, ладно?
Волохин хохотнул и сказал укоризненно:
– Лев Иваныч! Я сказал, что генерал на Рэмбо похож, но я-то не Рэмбо! Как я их держать буду?.. Но, думаю, если ты сразу выедешь, то успеешь застать. Пока они будут тут выносить, грузиться, документы, то-се…
