На крыльце появилась высокая, подтянутая фигура. Ошибиться было невозможно – Гуров. Полковник Крячко оглянулся на Марию, но она уже торопливо шагала навстречу мужу.
Охранник отдал Гурову честь и аккуратно прикрыл железную дверь. Лев шагнул навстречу жене, и они обнялись. Когда она подняла на него глаза, в них стояли слезы.
– Брось! – сказал он смущенно. – Что выросло, то выросло. Всю жизнь сажаю людей за решетку, а сам так до сих пор не попробовал, что это такое. Отдельное спасибо подполковнику Данилову, который расширил мой кругозор.
Мария наконец отпустила его, и Гуров обменялся крепким объятием с полковником Крячко.
– Отдельное спасибо Петру Николаевичу, – заметил Крячко. – Генерал вчера все инстанции обошел. До поздней ночи с телефона не слазил. Ну, как видишь, полной реабилитации пока не добился, но подписку о невыезде тебе обеспечил. Правда, от расследования ты отстранен однозначно...
– Другого я и не ожидал, – проворчал Гуров. – Формальная логика у нас в почете. Хотя то, что у меня не было никаких мотивов убивать гражданина Безуглова, никого почему-то не интересует.
– Данилова интересует, – возразил Крячко. – Он утверждает, что ты имел контакты с Безугловым прежде. Этот типчик специализировался одно время на мелких грабежах. Я проверил его досье – на нем даже серьезных телесных повреждений нет, не то что мокрухи... Можно сказать, покойник был почти ангелочком. Думаю, его уговорили сыграть роль подсадной утки, чтобы тебя привлечь. Он, естественно, согласился. Не предполагал, видимо, чем эта роль обернется... Но когда я рылся в прошлом, то обнаружил одну любопытную вещь... Насчет Данилова...
Гуров заинтересованно уставился на него, но тут Мария потянула их обоих к машине.
– Пойдемте уже! – сердито сказала она. – Не надоела тюрьма, что ли? Ему же нужно поесть как следует, ванну принять... Там, небось, в камерах одни вши с клопами!..
– Клопы не редкость, – серьезно сказал Гуров. – А насчет вшей, дорогая, это ты преувеличиваешь. Льешь воду на мельницу врага, как раньше говорили. Однако от душа и хорошего завтрака я бы не отказался!
Через минуту разбитый «Мерседес» Крячко вез их через утреннюю Москву.
– Так что там насчет Данилова? – напомнил Гуров с заднего сиденья.
Крячко весело посмотрел на него через отражение в зеркале.
– Лет пятнадцать назад брали мы с тобой Седого, припоминаешь? На дачах в Подмосковье он прятался. Тогда еще масштабную засаду организовали, потому что предполагали, что в его распоряжении ручной пулемет оказался. Мог много народу положить.
– Помню, – сказал Гуров удивленно. – По тем временам редкий головорез был. А Данилов при чем?
– Был там среди прочих такой лейтенантик Данилов, – объяснил Крячко. – В решающий момент струсил, и из-за него подверглись опасности жизни его товарищей. Он тогда сослался, что не слышал команды и потому не появился в нужном месте.
– Ну, что-то припоминаю, – сказал Гуров. – Но смутно.
– А я вспомнил, – хмыкнул Крячко. – До полуночи вспоминал и вспомнил. Ты тогда его при всех отчесал. Крепко ему досталось. Он даже перевелся от нас куда-то, чтобы в глаза не тыкали. Вот это он и был.
– Что-то я вас не пойму, мужчины! – произнесла Мария, которая, сидя рядом с Гуровым на заднем сиденье, все время прижималась к нему, будто опасалась, что он опять исчезнет. – Вы хотите сказать, что лейтенант Данилов все эти годы копил в себе обиду, а теперь выплеснул ее вот в такой странной форме? Если поверить в такую версию, то нужно признать и следующий вывод. Данилов сам и организовал это убийство. Иначе как он смог связать все эти случайные нити в один клубок?
– Ты недоучитываешь огромной роли случайности в нашей жизни, Машенька! – ухмыльнулся Крячко. – Весь этот клубок сложился ненароком и попал в руки к Данилову. Он возблагодарил богов за щедрый подарок и решил отоспаться на Леве по полной программе. По-моему, так оно все и было. Немножко везения и триумф воли. Формально Данилов прав. Может быть, даже искренне верит в то, что прав. Он, конечно, догадывается, что здесь что-то не то, но отказать себе в удовольствии прищучить человека, который испортил ему карьеру...
– Не очень-то я ему ее испортил! – перебил его Гуров. – Надо же, внутренняя безопасность! Подполковник! Не успеем мы и глазом моргнуть, как он выйдет в генералы! Но сдается мне, что не все так просто, и кое-какое рациональное зерно в рассуждениях моей драгоценной супруги имеется.
– Да перестань! – отмахнулась Мария. – Все мои рассуждения проникнуты иронией. Не делай вид, что не понимаешь.
– Я понимаю. Но помимо твоей иронии и случайности, про которую говорит Стас, тут есть еще кое-что. Сдается мне, что Данилову не нужно было плести вокруг меня нити. И убийства ему организовывать не требовалось. Кто-то просто подсказал Данилову, в каком месте и когда ему нужно быть, чтобы ухватить за хвост удачу. Не исключаю, что сигнал пришел вовсе не от убийцы, а из заслуживающего доверия источника. Может быть, даже откуда-то сверху. Понимаете меня?
– Все это твои фантазии, Гуров! – решительно заявила Мария. – Сейчас выпьешь крепкого кофе, плотно поешь, и болезненные фантазии тебя оставят. Бедный подполковник Данилов просто небольшого ума человек, а вы приписали тут ему целый масонский заговор!.. Лучше скажи, в тюрьме было очень плохо?
Гуров посмотрел в ее серьезные, темные глаза.
– Нет, не очень. Главное, кругом все свои, – улыбнулся он. – Жаль только, мало сидел. Посидел бы подольше – глядишь, свидания бы разрешили...
– Типун тебе на язык! – нахмурился Крячко. – Твое дело, между прочим, не закрыли. И пока что радоваться нечему. Нужно искать того парня, который синий кабинет в ресторане «Малина» снимал в тот вечер. Высокий, представительный, виски седые, назвался Львом Гуровым. Ну, фотку твою я администрации показывать не стал от греха подальше, а вот происхождением ножа и ночного клуба «Алина», вдруг образовавшегося в тот вечер с противоположной стороны ресторана...
– Что это значит? Значит, никакого ночного клуба точно не было? – насторожился Гуров.
– Не было. Там находился некогда вход, но владельцы затеяли ремонт, и его перекрыли. Осталась только щербатая неоновая вывеска – не горевшая, кстати. Ее без одной буквы ради тебя зажгли. А через этот выход или вход, как хотите, попадали внутрь рабочие. Ключ имелся у их бригадира. Ножей, подобного тому, который ты сподобился схватить в белые ручки, в ресторане не держат.
– Итак, что мы имеем? Мне позвонили, направили в ресторан, куда я зашел с черного входа, который открыли специально для меня, – подытожил Гуров. – Вывеску тоже для меня зажгли – не зря там околачивались электрики около щитка... Вышибала стоял – тоже ради меня. Потом меня заперли в кабинете, погасили свет, напугали до смерти, потом дали уйти, но лишь для того, чтобы повесить на меня труп... При этом несколько человек одновременно навестили мою жену. Серьезная работа. Несомненно, выполняется она по заказу господина Туманова, но, судя по всему, сторонними силами.
– Да, и немалыми, – согласился Крячко. – Причем если верить Марии, то с кадрами там не канителятся.
– Почему это, если верить?! – возмутилась в ответ Мария. – Я за свои слова отвечаю! Была напугана, не скрою, но мне ничего не померещилось! Прошу занести это в протокол!
– Считай, уже занесли, – засмеялся Крячко. – И вообще, я выразился чисто юридически. В душе я не сомневаюсь ни в одном твоем слове!
– Все это прекрасно, но что же в активе у нас? – озабоченно сказал Гуров. – Что-нибудь удалось найти, кроме старой обиды подполковника Данилова?
– Кое-что, – кивнул Крячко. – Удалось найти водилу, который подвез Марию до Москвы, и удалось выяснить интересный факт. В бригаду рабочих, которые делают ремонт в ресторане, за два дня до убийства были приняты двое новеньких. Штукатуры, плотники, в общем, на все руки. Это мне бригадир сказал. Два дня срок – небольшой, но они произвели неплохое впечатление. От работы не отлынивали. Спиртного – ни капли. Распоряжения выполняли беспрекословно. Все больше помалкивали. А после убийства исчезли.
– О-па! Лихо! – покрутил головой Гуров. – Не удивлюсь, если слепки с ключей бригадира тоже сделали эти умельцы. И свет тушили в ресторане тоже наверняка они. Адресов, конечно, не оставили?
– Наоборот, – усмехнулся Крячко. – Только это адреса зоомагазинов в разных концах Москвы. Наверное, просто ткнули пальцем в какой-то справочник.
– Таким образом, остается один водила, – задумчиво сказал Гуров. – Где он?
– Ночует пока в своей фуре. У него на всякий случай отобрали бумаги. Он, конечно, в прострации. Ему ведь обратно домой надо. Он сюда с юга винцо привозил. Расчет, говорит, безналом шел, но все равно сидеть здесь ему не с руки.
– Это понятно, – сказал Гуров. – Значит, поехали прямо к нему. Марию только забросим домой...
– Как домой?! То есть как это прямо к нему? А душ? А завтрак? И вообще, Гуров, ты отстранен! Если не подчинишься, я немедленно докладываю генералу о твоей самодеятельности...
