– Класс! Супер! – с ликованием выдал он в телефонную трубку. – Ну, и что тогда? Ставим жирный крест на всем этом деле?
– Не знаю, не знаю… – обронил Лев с сомнением в голосе. – Получится ли? Не забывай, что здесь замешано золото. Сейчас поговорю с Петрухой – что он скажет?
Закрыв свой кабинет на ключ, Гуров отправился к Орлову. Тот, как и обычно бывало в это время, «чехвостил» очередного «штрафника», каковым на сей раз оказался подполковник Богдашин. «Пинал» его генерал за то, что тот, «прощелкав коробочкой», вовремя не принял соответствующих мер, и опасный мошенник Штопор, облапошивший не один десяток фирм и компаний, успел улизнуть за границу.
– …Ты чем думал? – стуча кулаком по столу, рычал генерал-лейтенант столь свирепо, что это было слышно даже в приемной. – Вон, поучись у Гурова и Крячко. Да, случается, я и их «утюжу». Но! Таких вот ляпов на моей памяти они не допустили ни разу. Ни разу! Это же азы сыскного дела, это даже для наших стажеров вовсе не новость. А ты? Зная, что этот фрукт может смыться из страны в любую минуту, даже не удосужился загрузить информацию о нем в соответствующие базы данных, не послал ориентировки в аэропорты. Черт знает что!
– Да я, Петр Николаевич, вроде все предусмотрел, боялся спугнуть… Ну, вот, кто бы мог подумать, что он так, внаглую, ломанется в Домодедово? – сокрушенно разводил руками Богдашин.
– «Все предусмотрел»… – сердито выдохнул Орлов. – Иди и думай, как его вернуть сюда и законопатить в СИЗО. Не вернешь – размер звездочек на твоих погонах уменьшится в два раза! Свободен!
Когда вошел Гуров, Петр все еще пребывал во власти своих недавних эмоций.
– Что там у тебя, Лева? – устало спросил он, наливая себе из графина воды.
Узнав о сообщении Дроздова, генерал удивленно отставил недопитый стакан и недвижимо воззрился на Гурова.
– Это что же получается? Уголовное дело по Мартыняхину можем смело закрывать? – Выпятив нижнюю губу, он ненадолго задумался. – М-да-а-а… Интересно дым пошел! Ну, что ж, сейчас звонить никому не буду. А утром, как только придут официальные результаты, двину информацию по инстанциям.
– Ну и что теперь делать нам со Стасом? А? – Лев вопросительно мотнул головой.
– А что должно быть у вас со Стасом? – Орлов повторил его жест.
– А у нас – прикольный прибамбас… – рассмеявшись, парировал Гуров. – Я так полагаю, нам причитается обещанная неделя отпуска! Да! Дело-то по кончине Мартыняхина, считай, завершено?
Закашлявшись, Петр потер темя и тут же нашел возражение:
– Постой, постой! Речь-то о чем шла? О взаимосвязи смерти Мартыняхина с золотой чайной ложечкой, проигранной в карты, и гибелью жителя Лешакина. Верно? Вот! А где факты, подтверждающие это ваше предположение? Их нет. Тогда о чем спор?
– Ох, Петро! – Лев укоризненно поморщился. – Не обижайся, но в прошлой жизни, скорее всего, ты был классным каталой! Ладно, что с тебя возьмешь? Сейчас ко мне заходил Сильченко и доложил, что сегодня днем в прихожей съемной квартиры, где проживал некто Твист – фармазон, выигравший у домушника Кастета чайную золотую ложечку, был обнаружен его труп с перерезанным горлом. Следов и улик – никаких. Ложечка бесследно исчезла. Теперь Сильченко ищет Кастета. Но, мне так думается, его убили даже раньше, чем Твиста.
Его последние слова заглушило пиликанье телефона. Звонил капитан Сильченко. Он рассказал, что встретился с Людмилой Фаготиной по кличке Хлорка. По его словам, девица «расколола» его в момент, лишь взглянув в его сторону, – сразу же опознала в нем сотрудника органов. Но информацию дала. Как считает Фаготина, с Кастетом, настоящее имя которого Вадим Костякин, и в самом деле что-то приключилось. Уже больше суток он ей не звонит, хотя обещался «заглянуть на часок» еще вчера. Его телефон постоянно занят. В данный момент капитан направлялся в сторону Главка, чтобы, задействовав информотдел, выйти на сотового оператора Кастета и попытаться установить по гаджету местонахождение его владельца.
– Хорошая мысль! – согласился Лев и, завершая разговор, добавил: – Если что-то удастся выяснить – звони в любое время суток.
– Ну-ка, ну-ка, что там такое? – подавшись вперед, поинтересовался Петр.
Очень сжато изложив услышанное от Сильченко, Гуров даже не ожидал, сколь сильное впечатление это произведет на генерала.
– Ни хрена себе! – резюмировав совсем не по-генеральски, тот удивленно покрутил головой. – Да, похоже, эта ложечка – штучка какая-то особенная. Что-то за ней кроется. Мне сейчас подумалось: а что, если клад графа… Замолотского? Вот-вот, Замолотского, существует и в самом деле и, самое главное, кем-то уже найден? Помнишь же недавнюю историю с кладом Нарышкиных в Питере? Никто и не подозревал, что в старом доме есть тайник, где лежат сокровища на миллионы долларов! Его, как я помню, нашли двое таджиков-гастарбайтеров и хотели присвоить… Что, если и здесь – то же самое? Ведь если Замолотский-старший в годы войны с Наполеоном нашел его обоз с награбленными драгоценностями, то там сокровищ в десятки раз больше, чем то, что нашли в Питере.
– И?.. – Лев вопросительно прищурился. – Что из этого следует?
– Что следует? А то, что теперь вам, закрыв дело по Мартыняхину, надлежит заняться кладом и сопутствующими ему криминальными событиями. – Орлов назидательно воздел указательный палец. – Поэтому планы по Мартыняхину на завтра отменяются и намечаются новые – по Замолотскому. Что думаешь по этому поводу? Какие будут соображения?
Демонстративно выдержав долгую, минутную паузу и беззвучно просвистев «Ты ж мэнэ пидманула, ты ж мэнэ пидвэла…», Гуров сокрушенно отметил:
– Да, Петруха, оторву твои я ухи… Что нужно? Нужно постановление суда о проведении обысков во всех магазинах сети «Золотой дублон». Уже доподлинно точно установлено, что в девяностые Мартыняхин сделал состояние на мошеннических сделках. Так что можно не сомневаться – он едва ли остался бы в стороне, если бы вдруг ему предложили реализовать найденные сокровища. Поэтому, если в его «ювелирках» и «антикварках» найдутся предметы, вызывающие сомнение по части того, откуда они поступили, можно смело считать, что он причастен к реализации клада. По сути, к его хищению.
– Вы оба со Стасом возьмете на себя эту операцию? – спросил Петр, барабаня пальцами по столу.
– Нет, я поеду в Лешакино. Надо будет на месте изучить обстановку, опросить население, выяснить, что искал с «черным археологом» Максом лешакинец Виталий, которого вроде бы загрыз волк. Надо выяснить, и куда мог запропаститься сам Макс. Я думаю, если нам удастся его найти, то прояснится очень многое. А Стас пусть возьмет в подкрепление Сильченко и с десятка три ребят из ОБЭПа, чтобы проверки провести разом по всем объектам. Тут главный фактор – внезапность, чтобы не успели спрятать концы.
– Хорошо, завтра утром постановление будет, – решительно пообещал Орлов. – Что-то еще?
– Да… Надо будет созвониться с Вольновым, чтобы и ФСБ держала эту ситуацию в поле зрения. Никак нельзя допустить вывоза предметов клада за пределы России. Более чем уверен, что те, кто его захапал, на это пойти могут запросто. Поэтому было бы неплохо, если бы ФСБ усилила контроль в аэропортах и на границе.
Выйдя из кабинета, Лев набрал номер полковника Вольнова. Тот, выслушав его, пообещал немедленно довести информацию до своего начальства.
– …Как вы там со Стасом живы-здоровы? – закончив с разговорами о работе, поинтересовался Александр. – Что-то мы уже давненько не виделись. Как-нибудь на выходные на рыбалку съездить бы…
– На речке Вишневке в округе Пятницкого еще ни разу не рыбачил? – спросил Гуров с нотками задора в голосе. – Ну, значит, как только с этим делом покончим, так сразу и поедем! – пообещал он.
После разговора с Вольновым Лев набрал номер Крячко. Тот откликнулся не сразу. А чуть позже, лишь услышав его запыхавшийся голос и чьи-то характерные подстанывания, он сразу же понял, где именно тот находится и чем конкретно занимается. «Ну, симментал хренов! – иронично возмутился Гуров. – Время даром не теряет!» Сделав вид, что ни о чем «таком» он даже не догадывается, Лев телеграфным слогом уведомил Стаса об изменении планов на завтра и тут же отключил связь.
Когда он уже подходил к своему дому, его телефон запиликал сигналом, извещающим, что это звонит Крячко. Смущенно подкашливая и без конца «экая», тот попросил уточнить, в связи с чем произошли столь радикальные перемены в уже намеченном. Слушая приятеля, Гуров не мог не удивиться: «Это что же, он только сейчас закончил «кувыркаться» со своей Лерочкой? Ничего себе, «стахановские» показатели!..»
– Ну, о том, что в расследовании смерти Мартыняхина точка фактически поставлена, я тебе уже говорил. Так вот… Мы с Петром этот вопрос обсудили, и он согласился, что наша идея по расследованию всей этой истории – и по гибели Витальки из Лешакина, и по смерти Твиста – вполне дельная и реальная. И поэтому уже с его, так сказать, «одобрямса» будем «копать» в плане версии о сокровищах Замолотского. Поэтому завтра вы с Сильченко берете команду из ОБЭПа и разом проверяете все десять магазинов Мартыняхина на наличие раритетных драгоценностей. Кстати, кстати, кстати! Надо будет выйти на коллекционеров Штырова и Степанова… Ну, помнишь Павла Александровича и Роберта Олеговича, которые помогали нам в расследовании смерти Платона Зубильского? Вот-вот! Их нужно привлечь в качестве экспертов, чтобы они помогли установить подлинность ювелирных изделий, если что-то такое удастся найти.
