– Я сегодня пораньше закругляюсь, – объявил он. – Через полтора часа даю интервью «Экранному времени». – Актер сделал паузу, давая нам возможность поздравить его, но никто этой возможностью не воспользовался, поэтому он, насупившись, кивнул в сторону бумаг, которые держала в руках Дебора. – Появилось что-то новое? Вы думаете, это наш парень?
– Да, я думаю, это он, – подтвердила Дебора. – Почерк практически один и тот же. – И, возможно, поскольку я уже похвалил ее за зловредность, добавила: – Гляньте на фото – увидите сами.
Джекки выжидающе посмотрела на Чейза и протянула ему фото. Роберт уставился на нее, потом стиснул зубы и взял снимки. Он судорожно сглотнул, но сумел собраться и принялся их рассматривать.
– Господи, – произнес он. – Боже мой. – Чейз вернул снимки Джекки. – Ну да, похоже, что это работа одного и того же парня. Я хочу сказать, вряд ли найдутся два разных типа, проделывающих такое, верно?
– Вряд ли, – согласилась Дебора.
– Ну и что мы теперь будем с этим делать? – поинтересовался Роберт.
– Сравним всех трех, – ответил я.
– Хорошо, – согласился Роберт. – И что мы станем искать?
– Не узнаем, пока не увидим, – признался я. – Но он проделал это трижды, и с каждым разом все больше шансы на то, что он совершил ошибку, оставил какую-нибудь улику.
– Ладно, – сказал Роберт и вдруг приподнял брови. – Ба, я же играл такое несколько лет назад. Я играл детектива-алкоголика, и там был маньяк, убивавший молоденьких девушек. А этот парень, мой персонаж, разведен. Но у него есть дочь, и вот этот маньяк начинает охотиться за ней, поэтому мне приходится завязать с бухлом и поймать этого типа, прежде чем тот убьет мою дочь. – Он пожал плечами. – Низкобюджетный, деньги из Израиля. Но получилось жизненно, и отзывы были хорошие. – Дебора кашлянула, и Роберт виновато ей улыбнулся. – Ну да, извините. В общем, – продолжал он, – этот мой герой вычислил, когда маньяк нападет на новую жертву. Построил график, и получилось, что тот тип убивает раз в шесть недель. Потом подстроил убийце ловушку в нужный момент и поймал его. – Чейз взглянул на Дебору и, поскольку та промолчала, повернулся ко мне. – Вот я и подумал: возможно, это ничего не даст, но, может, стоит попробовать?
– Как? – спросила Джекки. – Мы даже не в курсе, в каком городе он совершит это в следующий раз. Так что чем нам поможет знание даты?
– Ну посмотреть-то мы можем, – упрямо возразил Роберт. Прямо по-мальчишески упрямо. – А вы что скажете, Декстер?
Я не представлял, как знание интервалов между убийствами подскажет ему что-нибудь полезное. Но, с другой стороны, Роберт, довольный и занятый, намного лучше Роберта, скучающего и сующего нос куда не надо.
– Ладно, – кивнул я. – Хуже от этого точно не будет.
Дебора пожала плечами и взяла со стола распечатки протоколов.
– Нате, получите, – сказала она мне.
Я взял протоколы, а Роберт подошел и встал рядом со мной, из-за чего Джекки пришлось отступить на шаг. Она вернулась к столу Деборы и присела на его край, пока Чейз склонялся над страницами, которые я держал в руке. Пахло от него, разумеется, похуже, чем от Джекки.
– Ага, – пробормотал он и развернул листки веером, пытаясь увидеть все одновременно.
Я сунул ему бумаги и предложил:
– Возьмите, почитайте нормально. Вегас сверху, Нью-Йорк внизу.
Он схватил бумаги и снова присел на подоконник.
– Так, так… – пробормотал он, читая. Потом нахмурился и тряхнул головой. – Нет, не выходит. Нью-Йорк в сентябре одиннадцатого года, Лас-Вегас – в июне двенадцатого, а теперь вот Майами – в октябре. – Он не пытался скрыть своего разочарования. – Не выходит. Интервалы разные.
– Ну что ж… – неопределенно сказал я.
Он проглядел бумаги еще раз – видимо, надеясь, что в них что-то изменится, но, этого, конечно, не произошло.
– Эх, блин, – произнес Чейз наконец. – Наверное, это был выстрел наугад.
С этим никто не стал спорить. Роберт наклонился, бросил бумаги Деборе на стол и выпрямился.
– Что ж, – сказал он. – Мне… гм… нужно идти готовиться. К интервью. – Он улыбнулся. – Переодеть рубашку, причесаться и прочее. Для фото. Так что… – Актер посмотрел на нас – наверное, в ожидании возражений. Мы ничего не сказали, и он пожал плечами. – Значит, я пошел. До встречи завтра?
– Прямо с утра, – кивнул я.
Он выставил в мою сторону указательный палец пистолетом и большим пальцем спустил воображаемый курок. Пух.
– Прямо с утра, – повторил Чейз, кивнул Деборе, покосился на Джекки и вышел.
Некоторое время мы все молчали. Джекки собрала бумаги, которые он бросил на стол, и просмотрела их.
– Странно, – нахмурилась она.
– Что? – спросил я.
Она тряхнула головой:
– Так, ничего. Просто… я хочу сказать, это выглядит так, словно я изображаю из себя звезду. «Все из-за меня!». А это не так, так что забудем об этом.
– Не забуду, если вы не скажете, в чем дело, – возразил я.
Джекки скрестила руки на груди и с сожалением улыбнулась мне.
– Декстер, это ерунда. – Пока до меня доходило, что она в первый раз назвала меня по имени, она поспешила продолжить: – Я хочу сказать, это просто дурацкое совпадение. Когда Роберт назвал даты убийств, это… Я была там, как раз в то время. Снималась в паре фильмов. В Нью-Йорке в сентябре, в Лас-Вегасе в июне. – Джекки тряхнула головой и помахала в воздухе бумагами. – Я же сказала, забудем. – Она похлопала себя по бедрам. – Что будем делать дальше?
Возможно, Дебора и ответила ей что-то, но я ее не услышал. Глядя на то, как Джекки поворачивает голову к Деборе, от чего ее золотистые волосы взметнулись на мгновение в воздух, я почувствовал, что где-то глубоко в сокровенных темницах Декстера что-то щелкнуло, и опустил взгляд на фотографии, которые до сих пор держал в руках, и…
Свет померк, и я откликнулся на шелест черных крыльев. Я оседлал их, и слился с ними, и позволил им поднять себя к темным ветрам, и мы взмывали вверх, в ночное небо. Мы поднимаемся кругами, ускоряя полет до тех пор, пока вокруг нас не оказывается ничего, кроме холодного, лишенного звезд неба, – и только одна алая тропа на земле внизу ведет нас куда-то, светлая, будто освещенная десятком солнц. И тут я их вижу. И мы пикируем к этой алой светящейся тропе, и я снова с ними, с женщинами с полицейских фотографий, я стою над ними и смотрю на то, как они бьются, пытаясь освободиться от веревок, и все до одного их мускулы, каждый дюйм кожи, каждая кость беззвучно кричат от боли, но это не останавливает меня, а только подстегивает к новым восхитительным штукам, и я начинаю делать их, а она отворачивается от меня, поэтому не видит, что я собираюсь делать, а ведь она ДОЛЖНА видеть это, она должна видеть МЕНЯ, она ДОЛЖНА смотреть, потому что именно за этим я все и делаю, ради одного, ради того, чтобы она меня УВИДЕЛА, и я хватаю ее за волосы, за великолепные золотые волосы, и рывком поворачиваю ее голову, и вижу ее лицо…
…и это НЕ ТО ЛИЦО!
И от этого я прихожу в ярость, и дергаю ее за волосы еще сильнее, за эти прекрасные золотые волосы, прекрасные, но не те, что мне нужны, хоть так похожи, точь-в-точь как у НЕЕ, но все-таки НЕ ЕЕ волосы, и после этого все уже неправильно, и хотя я пытаюсь представить себе ЕЕ лицо на месте этого, и я кончаю, но когда смотрю вниз на то, что сделал, я вижу, что это не то, и вспышка гнева пронзает мой череп, и электрическим разрядом сводит мою руку, и я хватаю свой нож, холодный, безразличный нож, и полосую им ее лицо, совсем не то лицо, потому что это не…
– Ох, – пробормотал я, и в глаза мне ударил свет люминесцентных ламп на потолке кабинета Деборы, и как бы я ни пытался оттолкнуть то, что видел, как бы ни искал способа не верить этому, я не мог ничего изменить. Даже в резком, неприятном свете ламп картина оставалась все той же, и, что еще хуже, я понял, что Дебз и Джекки странно смотрят на меня – так, словно я мочился посреди людной улицы. – Ох, гм… Я тут… понимаете, подумал кое о чем.
– О чем? – спросила Джекки, и ее голос прозвучал неуверенно, словно она боялась задавать этот вопрос. И снова, словно нарочно дразня меня, откинула волосы с лица – свои роскошные золотистые волосы…
– Это вы, – сказал я ей. – Я хочу сказать, все действительно из-за вас.
Джекки покраснела и потеребила кончик хвоста.
– Да нет же. Я сказала…
Но ее смущенное бормотание перебила Дебора:
– Что ты хочешь сказать этим «из-за нее»? А?
– То, для чего он все это делал, – ответил я и тут же сообразил, что кожистые крылья все еще несут нас с Попутчиком, а значит, я могу нести некоторую околесицу. Я сделал глубокий вдох и шлепнул фотографии на стол рядом с Джекки. – Волосы в точности как у вас, – объяснил я. – И сложением все трое похожи. И это происходило в местах, где в тот момент находились вы. – Я поднял голову и встретился взглядом с Джекки, и она, не моргая, смотрела на меня, а в глубине ее фиолетовых глаз вспыхнули искорки страха. – И этот удар ножом поперек лица – потому что лицо не то. Потому что это не вы.
