Картер Браун - Коварный выстрел

Вестник Джон медленно поднялся со стула, посмотрел на часы.

— Было приятно поболтать, лейтенант, но, извини, у меня назначена встреча. Если только тебе нечего больше сказать?..

— Почему же, — сказал я. — С того самого времени, как ты позвонил мне в первый раз и сообщил первую новость, и до настоящего времени, в расследовании я постоянно натыкаюсь на тебя. Ты единственный во всей этой истории, кто выходит всегда сухим из воды. Семьдесят тысяч долларов — это большие деньги, Вестник Джон, а ты купил Пенни Калторп именно за эту сумму. Тебе пришлось всего-навсего организовать все таким образом, чтобы труп упал в номер Пенни, когда она открыла дверь. Ведь ради такой суммы денег можно было и убить его, верно, Вестник Джон?

Руки его сжались в кулаки, я стал искать глазами то место, где можно в случае чего укрыться. Лицо его побагровело, он весь напрягся. Похоже, Вестник Джон вернулся в мир бизнеса.

— Я тебя правильно понял, Уиллер? — тихо спросил он. — Ты сказал, что я убил Хауи Дейвиса для того, чтобы заработать на нем деньги?

— Так, — ответил я.

— Селму Дейвис тоже убили, — сказал он. — Могу я узнать мотив ее убийства?

— Мне кажется, ты продумал все это дельце немного раньше, — ответил я. — Хауи не случайно приехал в Пэйн-Сити. По-моему, ты вызвал его сюда, продал ему историю о крупном дельце, в котором он мог заработать кучу денег. Он рассказал обо всем Селме, когда она нашла его здесь. Ему позарез нужны были деньги, и он решил согласиться на твое предложение, чтобы рассчитаться с Селмой и не угодить в тюрьму. После того, как его убили, она допустила непростительную ошибку, дав тебе знать о том, что ей известно о приезде Хауи в Пэйн-Сити по твоему приглашению и что он замешан с тобой в одном деле. Расскажи она всю эту историю кому-нибудь, например, мне, то с Хилсайда тебе была бы прямая дорога в газовую камеру. И ты убил ее, чтобы она замолчала. Это наверняка твоя работа — сломанная шея. Потребовалось приложить огромные усилия для того, чтобы повернуть голову так, как это сделал ты.

— Ты ошибаешься, лейтенант! — сказал он. — Я не убивал ни Хауи, ни ее, но я ценю твои аналитические способности. Ты рассказал мне кое-что из того, чего я не знал. Но при нехватке ума не следует забывать еще о некоторых вещах — о хитрости и злобе.

— Благодарю за совет, — буркнул я.

— Я не имел в виду тебя, лейтенант, — сказал он. —

С умственными способностями у тебя все в порядке, должен признать. Тебе удается скрыть их под маской грубости. Комплекс неполноценности?

— Всегда мечтал стать барменом, — признался я, — но не хватало образования.

Он улыбнулся.

— Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду, говоря о грубости, лейтенант?

— Что мы все обо мне да обо мне? — сказал я. — Так о ком ты говорил?

— Я займусь им немедленно, — сказал он. — Он решил подставить меня в качестве убийцы, которым на самом деле является сам. Он у меня получит!

— Ты забываешь об одном, Вестник Джон, — сказал я. — Ты никуда не поедешь сейчас — разве что со мной. Ведь я пришел, чтобы арестовать тебя за убийство.

Он хмыкнул.

— Извини, лейтенант. Но дело срочное, ждать не может.

— Не думаешь ли ты, что я позволю тебе уйти и на этот раз? — спросил я.

Он распрямился и посмотрел на меня сверху вниз, оскалив зубы.

— Малыш, — тихо произнес он, — ты думаешь, что можешь остановить меня?

— Нет, — согласился я. — Но мне может помочь вот это. — Я сунул руку в карман и вытащил свой тридцать восьмой.

— Этим ты тоже меня не остановишь, — сказал он.

Я направил револьвер ему в грудь, но курок не взвел и задумался. У меня был выбор — если я неправ, то быть мне мертвым, если же прав, то еще неизвестно, как все обернется. Черт с ним, слишком долго думаю, так или иначе надо действовать.

Вестник Джон медленно приближался ко мне с грацией дикой кошки или тигра. Он подался вперед, руки были сжаты в кулаки.

— Ты не остановишь меня, Уиллер, — заверил он меня. — Ты не сможешь хладнокровно застрелить безоружного человека.

— Ты испытываешь судьбу, подходя ко мне так близко, — предупредил я его.

Его не остановили мои слова, он продолжал медленно надвигаться на меня.

— Что ж, — решительно произнес я. — Ты сам напросился!

Он ринулся на меня, и его могучее тело заслонило все остальное. Весь мир стал для меня Вестником Джоном. Я нажал на спусковой крючок револьвера — раздался металлический щелчок.

Он дико захохотал.

— Ты, несчастный идиот, — с насмешкой в голосе произнес он. — Ты даже убить не можешь. Убирайся с моей дороги!

Он занес правую руку и врезал мне со всего маху по лицу — я понял, что лечу куда-то. Звон разбитого стекла. Я приземлился у края бассейна. С полминуты я ничего не мог сообразить. Сначала я услышал, что заводят мотор, потом звук постепенно стих. Моя правая рука была в воде. Я с трудом сел. Спина вроде целая, позвоночник не сломан. Спустя некоторое время, я встал и поплелся к ступеням, которые вели на террасу. Под одним из плетеных кресел я нашел свой тридцать восьмой и засунул его в спецкобуру.

Потом я нашел телефон. Я придвинул к нему кресло, уселся и смотрел на аппарат какое-то время. И Пру, и Чарли Кац сказали, что, будь я обычным полицейским; я бы отправился в морг не в одиночку, а прихватил с собой целую бригаду полицейских на машинах, со слезоточивым газом и со всем необходимым. Поступи я именно так, Вестника Джона поймали бы в морге, и лицо бы мое не пострадало. Конечно, они правы. Теперь передо мной стоит та же проблема. Если я подниму трубку и позвоню патрульной службе, дав им подробное описание Вестника Джона, его машины, они схватят его через пятнадцать минут, правда, я не знаю номера, зато я могу сказать им, куда он направился.

Потом я вспомнил, чем закончилась моя попытка остановить его. Я поднял трубку и попросил соединить с «Эль Ранчо де ля Торос». Минуты две в трубке раздавались лишь голоса операторов, потом в ухе громко прозвучала знакомое название.

— Это лейтенант Уиллер из службы шерифа, Пэйн-Сити, — отрывисто произнес я. — Мне нужно поговорить с Джонатаном Блейком. Это вопрос жизни и смерти, поэтому срочно позовите его к телефону!

— Да, сэр! — ответили на том конце, В ухе что-то брякнуло — трубку положили на стол.

Я закурил. Казалось, что прошло много времени, хотя на самом деле не прошло и минуты, как на другом конце раздался спокойный голос:

— Джонатан Блейк слушает.

— Лейтенант Уиллер, — сказал я.

— Да, лейтенант? — Голос его не изменился.

— Вестник Джон обвиняется в убийстве Хауи Дейвиса и Селмы Дейвис, — сказал я. — Я приехал к нему домой, чтобы арестовать его, но ему удалось убежать. Он заявил, что собирается убить вас, и я думаю, что направился именно к вам. Вам лучше укрыться где-нибудь на пару часов. За это время все вокруг оцепят и его поймают.

— Укрыться? — Он отрывисто засмеялся. — Вы серьезно, лейтенант?

— Никогда еще я не был таким серьезным за всю свою жизнь! — рявкнул я. — Этот человек — опасный маньяк, он уже убил двоих и поклялся, что следующий — вы. Найдите какое-нибудь укромное место и спрячьтесь.

— Я как раз собирался отправиться в Каньон Дьявола, — сказал он. — Не вижу причин для того, чтобы изменять свои планы.

— Поймите, — сказал я. — Я сам приеду, я выезжаю сразу, как только поговорю с вами. Укройтесь где-нибудь только до моего приезда.

— Если на тебя, лейтенант, Вестник Джон подействовал подобным образом, — процедил он, — то, мне кажется, тебе лучше спрятаться под ближайшим столом и никуда не ездить! А о себе я позабочусь как-нибудь сам! — Он повесил трубку.

Я посмотрел на стол, но пол под ним мне показался слишком жестким, чтобы на нем расположиться. Я медленно побрел, превозмогая боль, к входной двери, потом к своей машине.

Я вел свой «остин-хелей» на скорости восемьдесят миль в час по пыльной дороге. На последнем повороте я сбавил скорость, и дорога неожиданно кончилась, как в прошлый раз. Я нажал на тормоз и остановился около многоместного легкового автомобиля и темно-зеленого «кадиллака». В них никого не было. Я выключил мотор, и, спустя секунду, меня со всех сторон обступила тишина.

С минуту я сидел и прислушивался. Я и сам не был уверен, что найду в Каньоне Дьявола. Звуки выстрелов, крики — в моем воображении я представлял две огромные фигуры, борющиеся на краю пропасти на высоте двухсот футов…

Звук открываемой мной двери прозвучал, как гром. Я захлопнул ее, потом закурил и пошел к первой машине, чтобы осмотреть каньон.

— Привет, Уиллер, — раздался спокойный голос, и я чуть не подпрыгнул от неожиданности.

Я развернулся и увидел Блёйка, сидящего на капоте своей машины. Его лицо затеняла огромная широкополая шляпа, сам он попыхивал сигарой. На нем была оливково цвета рубашка, расстегнутая на груди, грубые полотняные штаны, засунутые в высокие начищенные сапоги. Белый платок вокруг шеи оттенял его коричневый загар. На коленях у него покоился винчестер калибра четыреста пятьдесят восемь со сверкающим оптическим прицелом.