– Почему «Галя»? Мне больше нравится, когда вы меня называете Галонькой. Меня так в детстве дедушка называл. У вас получается так нежно…
Гуров с интересом наблюдал за девушкой. Кокетничать Галя умела, глазки строить тоже. В целом ее поведение в последние дни нельзя назвать иначе, как обольщение. То, что секретарша с первого дня неустанно пыталась понравиться своему шефу, было понятно. Особенно если ко всем мужчинам относиться, как к потенциально сексуально озабоченным. Но в последние дни Галя просто источала влечение. Как это Гуров до сих пор удерживался от того, чтобы не завалить ее прямо тут на стол?..
– Так ты согласна на ресторан? К тому же мне нужно тебе сказать кое-что важное, что требует соответствующей обстановки.
– Разве вам можно отказывать? – потупила взор Галонька и томно вздохнула, отчего ее упругая плотная грудь соблазнительно колыхнулась.
В ресторан свою секретаршу Гуров не повез, ограничившись открытым летним кафе на набережной возле Речного вокзала. Место было людное, шумное, но с Волги под вечер начинало так душевно тянуть влажной прохладой, что не хотелось забираться в закрытое помещение, даже и с кондиционированным воздухом.
Девушка не умолкая щебетала. Гуров в ожидании, когда принесут горячее, потягивал пиво из высокого бокала и с улыбкой наблюдал за своей дамой. Интересно, что она возомнила и чего ждет от этого вечера? В любом случае ее ждет огромное разочарование. Интересно, какова будет реакция Галоньки.
– Так что вы хотели мне сказать, мой таинственный босс? – промакивая губки салфеткой, поинтересовалась секретарша.
– Почему же таинственный? – хмыкнул Гуров, отодвигая тарелку и снова прикладываясь к пиву. Жареная свинина ему не понравилась, инициатива секретарши – тоже.
– Ну… – Галя стала подыскивать слова. – Ну, вы ведь сами меня заинтриговали чем-то важным. Или новая жизнь у вас связывается только с покупкой машины и тем, что вы перестали быть пешеходом?
– Ты даже не представляешь, деточка, – искренне улыбнулся Гуров, – насколько глубока эта мысль. Я имею в виду новую жизнь. Решение, которое тлело внутри меня, наконец оформилось в конкретное решение. И я его принял.
– Решение? – насторожилась Галя.
– Я твердо решил завязать с бизнесом и начать вести образ жизни рантье. Благо накопленного на какое-то время хватит.
– То есть? Вы хотите сказать, что…
– Что фирма закрывается, что бизнесмен из меня так и не получился. Хватит смешить окружающих и гонять с места на место атмосферный воздух.
– Как же так? – чуть не заплакала Галя. – Вы хотите закрыть свою фирму и бросить все то, что так успешно развивали? Да как вы можете! Еще немного, и все наладится… Вы ведь так удачно нащупали буквально золотую жилу!
– Я неудачник, Галя, – проникновенно заявил Гуров. – В моем возрасте уже становятся олигархами или не становятся никем. Давай смотреть правде в глаза – на олигарха я не похож.
– Андрей Викторович, это у вас временное состояние, – горячо заговорила девушка, вполне натурально прижимая руки к груди. – Это от временных трудностей и неудач. Поймите же – временных! Я верю в вас. Я ведь кое-что понимаю в бизнесе и считаю, что вы все делаете правильно. Просто нужно время на раскачку проекта. В медицинской области можно хорошо заработать, это же золотое дно…
«Гляди-ка, – с интересом подумал Гуров, – как она медицинскую тематику отстаивает».
– Нет, Галя, все напрасно. И я твердо решил все бросить.
– Но вы не можете! – со странным отчаянием возразила девушка. – Вы не должны. Я могу вам помочь, все еще наладится.
– Господи, ну что может наладиться? И чем ты-то мне можешь помочь?
– Всем! Я готова работать двадцать четыре часа в сутки, у меня связи в медицинском мире, я могу свести вас с заинтересованными людьми…
«О, как! – восхитился Гуров. – Оказывается, там связи. Чего же сразу не использовала их? Как тебе интересен бизнес именно в этой отрасли…»
– Нет, Галя. Все! – с тяжелым вздохом отрезал Гуров и опустил лицо.
– Андрей Викторович, – вдруг изменился тон девушки с напористо-возбужденного на интимно-доверительный, – вы все это время смотрели на меня как на смазливую глупенькую секретаршу. А я ведь не такая. Все мое странное поведение, если оно таким вам показалось, – оттого, что я влюблена в вас. Да-да! Я люблю вас.
Гуров подпер щеку кулаком и приготовился терпеливо выслушивать напор с другой стороны. Избитый ход.
– Правда, Андрей Викторович, я люблю вас. Я хочу быть с вами, помогать вам во всем, делать все, что ни попросите… Я не могу без вас!
В голосе девушки было столько отчаяния, что это побудило черствого Гурова протянуть руку и погладить девушку по плечу. Ему было очень интересно, как далеко Галя готова зайти в своей преданности. Это следовало незамедлительно проверить.
Такси свернуло к дому, и мгновенно последовал все тот же текст, что не стоит, что ей только через арку пройти. Гуров коротко приказал водителю ехать, а затем остановиться у самого подъезда. Протянув руку девушке, он помог ей выбраться из тесных «Жигулей». Всю дорогу Галя шмыгала носом Гурову в плечо, а он, как заботливый спутник, успокаивал ее, нежно обнимая за плечи и поглаживая по руке. Впрочем, потом он начал поглаживать и по бедру. Его пальцы проскальзывали даже чуть глубже, под обрез юбки. Иными словами, сыщик всячески давал понять, что не против определенных отношений, что искренность Гали достигла его сердца.
Они стояли у неосвещенного подъезда. Гуров держал лицо девушки в своих ладонях, нежно поглаживая ее по щеке. Глаза, устремленные на него, были большими и напряженными. Это напряжение следовало снять. Лев приблизил свое лицо и нашел девичьи губы нежным поцелуем. Те слабо и робко шевельнулись навстречу. Сыщик воспринял это как хороший знак, и его руки нетерпеливо обхватили секретаршу, прижали к себе. Плотно, всем телом, так, что низ живота девушки прижался к паху спутника.
– Пойдем к тебе, – как и положено, чуть дрожащим от возбуждения голосом прошептал Гуров.
– Пожалуйста, не сегодня, – тяжело дыша, ответила Галя. – Сегодня нельзя…
– Бабушка? – догадался Гуров.
– Н-нет… сегодня у меня… эти дни.
– А мы и не будем заниматься сексом, – заверил Гуров. – Просто посидим, попьем чайку. На прощание.
В ночной тишине пропищал домофон, и открылась дверь. Чуть не сбив с ног какого-то парня, Галя бросилась в подъезд. Дверь за ней под действием доводчика медленно закрылась.
«Символично, – подумал Гуров. – Как там у классика? И вот все об этом человеке… Стареешь, Лев Иванович. Вот уже и женщины тебе стали отказывать».
Можно было, конечно, дождаться, когда Галя выйдет, и продолжить душещипательную беседу. Только смысла в ней уже не было, потому что девушка обязательно соврет. А выйдет она обязательно. Потому что она тут не живет. И номер телефона, который она указывала в заявлении при устройстве на работу, установлен не в квартире этого дома, а совсем в другой. И другого дома в другой части города. Вот такая обманщица эта Галя.
Впрочем, в последнее время вокруг Гурова вообще крутились одни обманщики. Может, в атмосфере этим летом что-то такое… Геннадий, например. Тоже живет не в том доме и не в той квартире, которую назвал своему боссу. И, главное – какое совпадение, – номер домашнего телефона тоже соответствует квартире совершенно в другой части города.
Эта неделя была для Гурова сплошной чередой открытий и прозрений. Бог с ними, со лживыми подчиненными. Сыщика больше увлекла идея, что подпольная хирургия должна находиться заведомо в том медицинском учреждении, где официально хирургией и не пахнет. Самый надежный способ не вызвать подозрений. Его догадка была подкреплена еще и тем, что обследование зданий внутри нарисованного «круга риска» показало – это именно тот самый неприметный Реабилитационный центр. Ни одно из подозреваемых медицинских учреждений, кроме этого центра, не имело такой удобной конфигурации и планировки здания. Только в этом центре имелась невзрачная дверь в глухой части здания, скрытого высоким забором. Причем со стороны темного заброшенного переулка, которым практически никто из автомобилистов не ездил. И только у этого неприметного центра имелись камеры наружного наблюдения.
Если имеешь под рукой толкового компьютерщика, да еще и с криминальными наклонностями, все получается очень просто. И при наличии, конечно же, необходимого финансирования. Гуров располагал и тем, и другим. С высоты пятого этажа двор Реабилитационного центра был виден как на ладони. Усовершенствованная цифровая камера устойчиво установлена на подоконнике и направлена в нужную точку. Монитор и блок управления тут же рядом на столе. Система включается в электрическую розетку, и запись пошла. Теперь достаточно раз в день менять съемный цифровой носитель и устанавливать новый. А можно сбрасывать записанную информацию в память системного блока и просматривать на досуге – не появлялась ли в поле зрения машина «Скорой помощи», не останавливалась ли она в темном переулке подальше от любопытных глаз, не проносили ли через неприметную калитку носилки с телом (или мешок).
