– Ну-ка, посвети сюда, – приказал Гуров. – Я постараюсь пройти так, чтобы не наступить на какие-то следы.
– Какие тут следы? – с сомнением произнес Крячко. – Тут же везде дерн. – Тем не менее послушно поднял фонарь и стал светить.
Двигаясь аккуратно, сыщики подошли к лежавшему на песке человеку, и Гуров наклонился к нему. Это был тренер Аркадий Зараковский, и он был, несомненно, мертв. Одна рука подвернута под себя, вторая вытянута вперед, словно покойный перед смертью стремился куда-то дотянуться. Возле головы виднелась темная лужа, похожая на чернила. Крячко осветил фонариком голову тренера: на ней, в районе правого виска, виднелись две глубокие раны.
– Медик, конечно, все скажет точнее, – медленно произнес Гуров, выпрямляясь. – Но у меня такое впечатление, что его несколько раз ударили каким-то металлическим предметом вроде лома или лопаты. Давай поищем вокруг – может, что-то найдем.
Он обошел группу кустов, росших рядом с навесом, а Крячко обошел вокруг навеса.
– Лев Иваныч, глянь сюда! – вдруг позвал он.
Гуров поспешил на зов. Крячко стоял рядом с лежащим на земле предметом. Это была клюшка, похожая на хоккейную. Гуров ее сразу узнал: клюшка для гольфа.
– Возможно, это та самая, которой мы сегодня пользовались, – сказал он. – А может, другая. Но в любом случае это клюшка из коллекции Дениса Разумовского. И очень похоже на то, что именно она стала орудием убийства. Ладно, увидели мы достаточно. Пора звонить в полицию.
Достав телефон, Лев сделал несколько звонков.
Спустя полчаса к воротам усадьбы подъехала машина с оперативниками. Вместе с ними приехал и следователь Шестернев. А спустя несколько минут подъехала и «Скорая помощь». Приехавшие с оперативниками эксперты установили мощные светильники и принялись фотографировать убитого. Майор поднял клюшку и осторожно уложил ее в полиэтиленовый пакет. В это время врач закончил предварительный осмотр убитого.
– Ну, что, мы можем его увозить? – обратился он к Шестерневу.
– Да, можете забирать, – ответил майор. – Какова причина смерти?
– Покойному было нанесено несколько ударов металлическим предметом. Возможно, этой самой клюшкой. Один из ударов проломил височную область, что и стало непосредственной причиной смерти. Были ли другие травмы, я смогу сказать позднее, когда осмотрю тело.
– Ладно, езжайте, – распорядился Шестернев. – Когда сможете прислать мне отчет?
– Завтра к обеду, – пообещал врач.
Санитары уложили тело тренера на носилки и поставили их в машину, после чего уехали. Оперативники тоже закончили свою работу.
– Нашли что-нибудь? – спросил Шестернев у молодого парня, руководившего группой.
– Практически ничего, – покачал тот головой. – На корте и на дорожке полно следов, а здесь, как видите, дерн, на нем никаких следов не остается. На теле есть явные следы борьбы. Думаю, завтра мы сможем сказать, как долго он боролся. А может, что-то можно будет сказать и об убийце. Но, конечно, наша главная надежда – на клюшку. На ней должны остаться отпечатки пальцев убийцы. А может, и кровь, если Зараковскому удалось его ранить.
– Держите меня в курсе, – попросил Шестернев. – И полковника Гурова тоже. Мы будем вести это дело вместе.
Когда оперативник ушел, майор обратился непосредственно к Гурову:
– Так что, Лев Иванович, наше сотрудничество приобретает новое направление? Теперь, кроме кражи, у нас есть еще и убийство?
– Выходит, что так.
– Может быть, первые показания снимем вместе? – предложил Шестернев.
– Думаю, это будет разумно, – согласился Гуров. – И начать надо, конечно, с Дарьи Разумовской – именно она первой обнаружила труп. Пошли в дом.
Свет и в гостиной, и в столовой был притушен. В столовой уже никого не было, только Настя убирала со стола, в середине которого все еще высился сложенный из фруктов дом, к которому почти никто не успел притронуться. Елена Сергеевна и Денис сидели на диване в гостиной.
– А где Даша и Кирилл Максимович? – спросил Гуров.
– Они поднялись к себе, – ответил Денис, – а мы тут остались. Елене Сергеевне страшно, ну, я ее утешаю, как могу.
– Надо бы, наверное, распорядиться… – развела руками хозяйка. – Завесить зеркала… может, иконку поставить, свечку зажечь… Но у меня все силы куда-то делись… Только вот свет велела притушить.
– Ничего, зеркала и без вас завесят, – успокоил ее Гуров. – Давайте сделаем так: мы с Алексеем Александровичем расположимся здесь. Будем снимать показания со всех свидетелей. А вы пока вернитесь, пожалуйста, в столовую. Или, если хотите, можете подняться к себе наверх. Только потом все равно спускаться придется, чтобы с нами побеседовать.
– Так, может, вы с меня и начнете? – предложила хозяйка. – И я сразу уйду. Все равно мне сказать практически нечего…
Гуров быстро переглянулся с Шестерневым, после чего сказал:
– Нет, начать нам хотелось бы с Дарьи Кирилловны. Так что вам придется немного подождать. Но не бойтесь – долго мы вас не задержим. А вас, Денис, – повернулся он к молодому человеку, – я бы попросил позвать сестру.
Денис поднялся наверх, в спальню Даши, а Елена Сергеевна вернулась в столовую. Когда оперативники остались одни, Гуров наклонился к Крячко и тихо сказал:
– Тебе вот какое задание: найди Семена Базыму. Посмотри у него в кабинете, в спальне. Если его там нет, ищи в парке.
– А что, он у нас главный подозреваемый? – спросил майор Шестернев.
– Так по всем раскладам получается, – ответил Гуров. – Хотя я могу и ошибаться, конечно. Но, во всяком случае, найти и допросить его надо.
В это время в гостиную спустилась Даша. Она уже успела переодеться, теперь на ней был черный брючный костюм. Денис, войдя в гостиную вместе с сестрой, тут же вышел в столовую.
– Садитесь, Дарья Кирилловна, – предложил Шестернев, указывая на кресло. – Нам нужно задать вам несколько вопросов. Прежде всего постарайтесь как можно тщательнее вспомнить все, что вы делали после того, как погас свет. Вообще все, что происходило после этого.
– Ну, когда погас свет, отец заявил, что это напортачили на подстанции и он будет туда звонить. Я поняла, что это надолго, и решила пойти погулять. Однако, пока я думала, меня опередили.
– И кто же?
– Аркадий. Он сидел рядом, справа от меня. И я почувствовала, что он встал и направился к выходу.
– Что значит «я почувствовала»? Вы это услышали? Или он вас коснулся, когда вставал?
– Нет, я именно почувствовала. Он двигался очень тихо, почти неслышно. Но было движение воздуха, и стул чуть слышно стукнул, и я поняла, что он встал.
– А Зараковский ничего при этом не сказал? Не прикоснулся к вам, давая понять, что хочет, чтобы вы тоже вышли?
– Нет, ничего такого не было.
– А разве это не показалось вам странным? – вмешался в ход допроса Гуров. – Ведь вы, в общем, не скрывали, что между вами и Аркадием отношения глубже, чем между тренером и ученицей. И ваш отец говорил то же самое. И вот он выходит, не говоря вам ни слова… Разве это не странно?
– Да, конечно, – согласилась Даша. – Но я решила, что он просто не хочет привлекать внимание. Понимает, что я все равно услышу и выйду, а остальным знать необязательно. Я так и сделала: поднялась и пошла в гостиную, а затем вышла наружу.
– Вы видели тренера впереди себя, когда шли через гостиную? – спросил Шестернев. – Я хочу сказать – как тень, как силуэт на фоне окон?
– Нет, не видела, – покачала головой Даша.
– А дверь? Вы слышали, как стукнула входная дверь, когда он вышел?
– Да, это я слышала.
– А где вы были в этот момент?
– Я только вошла в гостиную.
– То есть мы должны сделать вывод, что Зараковский двигался в темноте очень быстро, – заключил следователь. – Хотя вы встали и вышли из-за стола сразу вслед за ним, он успел пересечь гостиную и выйти. Вы не можете предположить, куда он так спешил?
– Нет, я ничего об этом не знаю.
– Хорошо, давайте дальше. Вы услышали, как стукнула входная дверь, сделали вывод, что ваш тренер вышел наружу, и последовали за ним. Что вы увидели, когда вышли из дома?
– Ничего, – снова покачала головой Даша. – Я ничего и никого не увидела. Аркадия уже не было.
– И как вы поступили, не обнаружив его?
– Я немного постояла, а потом пошла в сторону корта, – отвечала Даша.
– А почему туда?
– Ну, это наше место… Он, в общем, нигде больше у нас не был… Куда он еще мог пойти?
– То есть вы быстро пошли в сторону корта?
– Нет, не быстро. Зачем мне было спешить? Я шла медленно. Я вообще думала, что он где-то рядом, за ближайшими кустами. Но его там не оказалось. И тогда я пошла дальше.
– Скажите, пока вы шли, видели кого-нибудь?
– Нет, никого.
– А слышали что-нибудь?
– Да, слышала… кое-что… – медленно произнесла девушка.
– Что именно?
– Когда я уже подходила к корту, мне послышались голоса…
– Чьи голоса? Вы их узнали?
– Один точно принадлежал Аркадию. Он кричал… ругался на кого-то…
