– Вот попали, на ровном месте и мордой об асфальт, – хмыкнул сыщик и, выбравшись из-за стола, принялся расхаживать по кабинету, размышляя вслух. – Итак, вчера около двух наемный убийца застрелил из пистолета Горохова у него же дома. Затем забрал из сейфа драгоценности, пятнадцать тысяч долларов, папку с документами из кабинета и спокойно улизнул восвояси, деблокировав по дороге сигнализацию…
– Ты о чем? – Станислав удивленно вскинул брови.
– Не перебивай! Потом расскажу, – оборвал его Гуров. – Так вот, киллер спрятал где-то награбленное и часть денег, передал папку с документами заказчику и с десятью тысячами долларов в кармане куда-то пошел. Например, в «Пхеньян», чтобы перекусить и поразвлечься на широкую ногу…
Крячко несколько секунд наблюдал за перемещениями друга по комнате, а затем, устав от его маятниковых движений, отвернулся к окну и снова закурил. Гуров не обратил на это никакого внимания. Он продолжал расхаживать из угла в угол, ироничным голосом выстраивая теорию.
– По дороге нашего убийцу случайно встретила банда подвыпивших подростков. – Сыщик на ходу выхватил из пальцев Станислава зажженную сигарету и сделал глубокую затяжку. – Мальчики от безделья попросили киллера поделиться имеющимися в его кармане наличными средствами, угрожая убийце финкой. Тот, увидев страшный нож, наложил полные штаны и отдал пацанам десять тысяч долларов, добытых праведным трудом. И что это у нас за наемный киллер такой получается?
Гуров остановился и посмотрел на Станислава. Тот сидел на стуле, не шевелясь, с выражением усталого недовольства на лице. Крячко уже устал за прошедший день выслушивать комментарии друзей на свои просчеты и ошибки. Ему просто жутко надоело после каждого своего поступка узнавать, что он был не прав. К тому же Станиславу не давало покоя несостоявшееся свидание с Татьяной, но еще больше тянули к себе мягкий диван, пиво и телевизор.
– У тебя есть какие-нибудь другие предположения? – Крячко зло посмотрел на друга. – Думаешь, что Тополев с компанией встретили на дороге Санта-Клауса, решившего наконец осуществить их детские мечты о красивых игрушках? Или это был сам Сатана, решивший скупать души оптом для экономии средств?
– Стас, я не понимаю, почему ты психуешь. – В глазах Гурова откровенно читалось изумление. – Мы с тобой разбираем рабочую версию. Ничего неординарного в этом нет! А ты начинаешь устраивать мне истерику, словно супруга, заподозрившая своего благоверного в измене. Что вообще происходит?
Несколько секунд Гуров и Крячко сверлили друг друга глазами. Еще секунду назад объяснения собственной агрессивности, казавшиеся Станиславу такими логичными и верными, теперь начинали утрачивать свой смысл.
Глядя в глаза друга, Станислав понял, что Гуров устал ничуть не меньше его. Может быть, даже вдвое сильнее, если учитывать, какой мизерный результат принесла сегодня его работа. Однако сыщик не жаловался и не роптал. Гуров старался спокойно отработать все вновь полученные данные. И если поступят какие-то новые, то сыщик возьмется и за них. И будет копаться в сомнительных предположениях до тех пор, пока все они не исчерпаются.
Именно такое отношение к делу всегда отличало настоящего профессионала от дилетанта. Крячко заслуженно считал себя профессионалом. Поэтому и почувствовал угрызения совести за минутное проявление слабости. Тяжело вздохнув, Станислав хлопнул Гурова по плечу.
– Ладно, Лева, извини! – проговорил он. – Просто устал я сегодня как собака.
– Понимаю, денек выдался не из легких. – Гуров вернулся на свое кресло. – И все же, Стас, объясни, почему ты решил, что пацаны ограбили нашего убийцу, а не какого-нибудь предпринимателя, укрывавшего от налоговой левые доходы?
– Лева, у тебя у самого часто случаются приступы интуиции, – усмехнулся Крячко. – Почему их не может быть у других?
– Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся, – рассмеялся Гуров. – Что-то я не замечал за тобой раньше этаких божественных озарений…
– А ты просто больше всего собой, любимым, восхищался, – перебил друга Крячко. – Все остальные тебя интересовали лишь как исполнители твоих гениальных идей!
– Ладно-ладно! Тоже мне, нашелся угнетенный класс, – рассмеялся сыщик. – Зови своего Рыжего. С этого кадра и начнем допрос…
Похороны Горохова были назначены на одиннадцать часов. Еще вчера сыщик решил непременно побывать на них, а сегодня едва успел приехать на кладбище к началу церемонии. Сначала утром Мария решила дать мужу, вернувшемуся домой около двух часов ночи, поспать подольше и забрала из спальни будильник, отчего сыщик едва не опоздал на назначенную им же самим встречу со Станиславом. Затем пришлось ждать Стрижову, отправившуюся с утра за свежим хлебом и заболтавшуюся по дороге с подружкой.
Вчера при допросе шайки Тополева выяснилась одна интересная деталь, полностью подтвердившая догадку Крячко относительно личности ограбленного парнями человека. Собственно говоря, то, что происходило ночью в кабинете Гурова, и допросом-то назвать язык не поворачивался.
Рыжий Евсеев оказался настолько напуган недолгим пребыванием в камере, что рассказал все почти без нажима. После этого оставалось только добиться правды от остальных членов четверки, что благодаря показаниям Евсеева было не так уж и сложно. Лишь Тополев немного поупрямился. Остальные двое раскололись и без очной ставки с Евсеевым. А показания их главаря полностью восстановили картину ограбления.
Тополев после окончания ПТУ пытался всеми способами достичь процветания. Нанимался вышибалой в бар, занимался коммерцией по типу «купи-продай». Даже некоторое время пытался выбивать «дань» из лоточников на рынке. До тех пор, пока его не выследили боевики из преступной группировки, курировавшей этот рынок. Вот тогда-то у Тополева и начались настоящие неприятности. И нашли они его как раз в день убийства Горохова.
Парни, обрабатывавшие Геннадия, оказались до некоторой степени корректными. Тополев только заработал пару раз по почкам, да еще ему пообещали кое-что отрезать, если через пять дней он не выплатит за свое самовольство полторы тысячи долларов. Именно это в разговоре со Стрижовой Тополев и назвал неприятностями. Поэтому и решил скрываться, так как просто не знал, где взять требуемую сумму.
В тот же день вечером Геннадий собрал своих друзей и устроил пьянку. Тополев рассказал им о своих проблемах и сказал, что хочет вообще уехать из Москвы. Друзья ему посочувствовали и даже наскребли денег на билет до Тулы, где проживали какие-то родственники Тополева. А затем все четверо пошли на станцию метро «Сухаревская», чтобы добраться до Курского вокзала.
Время было позднее, прохожих на улице было немного. Наверное, именно поэтому, увидев одинокого щуплого мужчину, парни решили покуражиться. Кто первым подал идею пристать к прохожему, не помнили. Но Евсеев утверждал, что именно Тополев «наехал» на прохожего, потребовав от него денег.
– Мне тогда показалось, что этот мужик сейчас горло Генке перережет. Настолько у него взгляд бешеный был, – шмыгнув носом, заканчивал свой рассказ Евсеев. – А потом этот мужик как-то сник. Наверное, нож у Генки увидел. Стоял спокойно и дал себя обыскать.
Вот тогда Гуров и выяснил, что вместе с деньгами Тополев забрал из кармана незнакомца пару серег из какого-то прозрачного камня. Евсеев в ювелирных изделиях разбирался не больше, чем свинья в апельсинах. Но согласно его описанию это были именно те бриллиантовые серьги, которые были украдены из квартиры Гороховых.
Тополев, естественно, увидев в руках такую сумму, передумал уезжать из столицы. Деньги все четверо поделили между собой. Причем Геннадию досталась львиная доля добычи. Серьги Тополев тоже забрал себе. И, по словам Евсеева, подарил их Стрижовой. Но было это на следующий вечер после ограбления. За пару часов до того, как всех четверых арестовал Станислав.
Допрос Гуров и Крячко закончили около часа ночи. Ехать к Стрижовой и изымать у нее серьги сейчас не имело смысла. Так же, как и искать очевидцев того, как убийца соединял на столбе две сети сигнализации. Сыщики наконец-то смогли поехать домой.
Но перед тем, как отправиться отдыхать, Гуров позвонил дежурному и приказал отпустить Амбара из камеры ровно в шесть утра. А затем рассказал Станиславу о том, что ему самому удалось узнать вечером, и попросил его заняться утром поиском свидетелей. Сам же сыщик собирался наведаться к Стрижовой, изъять у нее серьги. А затем, после похорон, произвести с Гороховой их опознание.
Впрочем, это была не главная причина визита сыщика на кладбище. Накануне вечером ему кое-как удалось выбить из парней описание мужчины, которого они ограбили. И хотя под эту категорию – средний рост, темные волосы, хрупкое телосложение, бледное лицо – подходила масса людей, но даже такие данные были лучше, чем ничего. Фоторобот составить так и не удалось. Поскольку ни порознь, ни вместе парни не смогли одинаково описать лицо ограбленного ими человека. Сходились они лишь в общих приметах.
