— Соедините меня с женой, — сказал он в трубку и, положив ее, продолжал начатый разговор с Кеблом. — Узнайте в пароходной компании, где сейчас находится «Кукабурра». Если в Лондоне, свяжитесь с портовой полицией и с темзенским отделением—я бы хотел повидаться с капитаном и командой. Если не в Лондоне, узнайте где. Затем раздобудьте полный список пассажиров с английскими адресами, сошедших в Саутгэмптоне или же в ином английском порту.
Зазвонил телефон.
— Вам все ясно?
— Думаю, да, — сказал Кебл.
Рука Роджера нетерпеливо повисла над трубкой
— Думаете?
— Все ясно.
— Действуйте и затем возвращайтесь. — Роджер поднял трубку. — Вест… Хорошо, соединяйте… — Тон его изменился, но говорил он все еще отрывисто.
— Привет, Проныра. А где мама?
Уходя, Кебл оглянулся.
— Хелло, отец, — ответил старший сын Роджера Мартин, по кличке Проныра. — Она ушла к миссис Полистерс на коктейль или что‑то в этом роде. Сказала, что вернется к семи.
— Передай ей, что я, наверно, приеду поздно— сказал Роджер. — Как прошел день?
— Прекрасно. Я закончил портрет мальчишки–газетчика. Думаю, получилось неплохо.
— Лучше нарисуй миллионера, — сказал Роджер, — Он скорее купит свой портрет.
— А ты разве не слышал об искусстве ради искусства? — спросил Мартин, смеясь.
— На этом долго не протянешь, — отпарировал Роджер. — Как Рыба?
— Он злой, как дьявол, — хихикнул Мартин. — Вытащил все внутренности из старого «дженерал моторе» и никак не может найти не то поршень, не то еще что‑то. Просто весь кипит от злости.
— А ты не зли его еще больше, — сказал Роджер. — Уж больше некуда.
— Па…
— Да?
— Что случилось?
— Дрянные люди затевают недоброе, — вывернулся Роджер.
— Нет, правда. Это та девушка, чье фото напечатано в утреннем выпуске «Глоуба»?
Он никак не мог решить, что можно и чего нельзя говорить сыновьям и до какой степени поощрять их естественное любопытство, но в данном случае не было смысла скрывать.
— Да, — просто ответил Роджер.
— Возмутительно!
— Мягко выражаясь.
— Она такая красивая.
— Никогда не суди по внешнему виду, — ответил Роджер машинально. —Проныра, извини, мне некогда. Не забудь предупредить маму.
Он положил трубку и задержал взгляд на фотографии Дэнис Моррисон, пытаясь предположить, какое впечатление она могла произвести на двадцатилетнего юношу. «Возмутительно!» В этом весь Проныра, его быстрая реакция на события, готовность помочь, несмотря на внешнюю грубость.
Роджер забыл о сыне, сделал несколько пометок в блокноте и поднял трубку.
— Я уйду из кабинета минут на пять, — сказал он телефонистке.
— Хорошо, сэр.
Роджер прошел ближним коридором к лестнице и быстро, но без лишней торопливости поднялся наверх — признак нервного возбуждения, показатель скрывавшейся в нем внутренней энергии; ему всегда казалось, что он недостаточно скор в своих действиях. Он дошел до комнаты сержантов, где обычно находился и Кебл. Мужской голос говорил по телефону, и когда Роджер подошел ближе, он услышал:
— Не сердись, Китти, тут все дело в его чувстве долга. Хорошо, хорошо! Вини моего нового начальника, знаменитого Красавчика Веста… Да, Веста… Китти, — продолжал он немного испуганно, — давать клички в Ярде считалось святотатством. — Он засмеялся. — Посиди дома и хоть раз будь паинькой.
Он повесил трубку.
Роджер, намеревавшийся послать сержанта проверить личность Лимма, прошел мимо приоткрытой двери, не заглянув в комнату. Значит Кебл солгал насчет того, что у него вечер не занят. Очко в его пользу. Вскоре Роджер повернул обратно и подошел к двум сержантам, сидевшим на табуретах за высокими старомодными конторками; они вытянулись перед ним.
— Кто из вас свободен? —спросил мягко Роджер. Один из них, маленький живой человечек по фамилии Скотт, криво усмехнулся:
— У меня нет ничего срочного, сэр.
— Хорошо. — Роджер протянул ему бумагу. — Здесь все, что я могу вам сообщить насчет человека по фамилии Лимм, который только что был у меня. Проверьте его адрес, узнайте, давно ли он приехал, в общем, выясните, о нем все что возможно, но только осторожно. Понятно?
— Да, сэр.
— Когда закончите, сразу же позвоните мне: — сказал Роджер. — Я буду у себя в кабинете по крайней мере до восьми. Если до этого времени вы не успеете подготовить донесение, позвоните мне домой.
— Будет сделано, — заверил его Скотт.
Роджер кивнул и вышел. Подходя к кабинету, он услышал длинный непрерывный звонок—ведь он же предупредил телефонистку, что его не будет, а телефонистки, как правило, редко ошибаются. Со свойственной ему сдержанной быстротой он открыл дверь, пересек комнату и взял трубку.
— Слушаю!
— О мистер Вест, вы предупредили, что вас не будет, но на линии господин, который говорит, что через пять минут улетает. Он хочет говорить с офицером, занимающимся делом девушки, чья фотография напечатана в газете.
— Спасибо, — сказал Роджер. — Соедините.
Он тут же услышал голос в трубке. Сперва ему показалось, что это Лимм: звонивший так же неправильно произносил английские гласные. Но по телефону они звучали громко и резко, не так, как у Лимма.
— Вы возглавляете следствие по делу девушки, чья фотография помещена в «Глоубе»?
Фотография была напечатана во всех газетах, кроме «Таймса», и странно, что чаще всего называли «Глоуб»,
— Я могу опознать ее, — продолжал голос.
— Вы уверены?
— Еще бы! Не часто встречаются девушки, похожие на Дэнис Моррисон. Я плыл из Австралии на том же пароходе, что и она, на «Кукабурре». Да, сэр, я уверен. Она была с сестрой, Дорин. Комиссар, не случилась ли с ней беда?
— Боюсь, что да, — сказал Роджер спокойно.
— Это плохо. Я бы задержался, но у меня был трехмесячный отпуск по болезни и, если я не успею домой к среде, мне грозят неприятности. Моя фамилия Шелдон, комиссар, Перси Шелдон. Я из Аделаиды, это в Южной–Австралии, страховой агент. Если я могу быть чем‑нибудь полезен, напишите мне, хорошо?
— Хорошо, — сказал Роджер. — Каким рейсом вы летите?
— Рейсом 107 с Лондонского аэропорта, — ответил Шелдон. —Уже объявляют посадку. Надеюсь, у Дэнис не слишком большие неприятности? Она была самая красивая девушка на пароходе. Он бросил трубку.
Роджер положил свою почти одновременно и до того как услышал шаги в коридоре, успел сделать несколько пометок. Кебл застрял у фотографов. Правда, он мог задержаться и с кем‑нибудь по дороге. Когда за его спиной со стуком хлопнула дверь, закрывшись плотнее, чем это было необходимо, он нахмурился. Роджер кончил писать.
— Что случилось?
— Разминулся с ними ровно на пять минут, — сказал мрачно Кебл.
— С кем?
— С пароходными агентами, в конторе сейчас один только сторож. Слишком много времени потратил на их розыски, — продолжал Кебл расстроенным тоном. Он наморщил лоб, нижняя губа у него отвисла, но это не создавало ощущения слабоволия. — Я думал, что, если узнаю имя управляющего, будет легче, но… — Он проглотил слюну. — Его фамилия Смит.
— Завтра утром в первую очередь повидайтесь с ним, — сказал Роджер. — Нам только что подтвердили, что девушка прибыла на пароходе «Кукабурра» и фамилия ее Моррисон. Я послал человека проверить Лимма. Что слышно у фотографов?
— Фотографии будут готовы к восьми тридцати. Старина Джордж ворчал, что их надо делать срочно, — сказал Кебл. Он стоял прямо перед Роджером, — Это очень срочно, сэр?
Роджер сел, держа одну руку в кармане брюк.
— Может оказаться срочным. Если сделают фотографии, у нас будет все готово, и с утра мы уже начнем действовать. Если же нет, то большой беды не будет.
Вспомнив о свидании с Китти, которое отложил Кебл, он подумал, какая она, эта Китти, и как выглядит пропавшая Дорин. Фотография ничего не говорила ему, хотя ее увеличение и могло помочь. Исчезновение сестры убитой беспокоило его, и это беспокойство не проходило.
— Понятно,— сказал Кебл.
— Так вот, оказывается как вы это делаете?
Роджер слушал краем уха.
— А?
— Так, ничего— быстро проговорил Кебл. Роджер заставил себя восстановить фразу и, слегка улыбаясь, спросил:
— Делаю что?
Кебл вспыхнул, и это еще больше придало ему сходство с индюком.
— Мне не хочется казаться невежливым, сэр.
— Это входило в ваши намерения?
— Конечно, нет.
— Тогда говорите.
Кебл неестественно громко рассмеялся.
— Для нас, молодых, вы — ходячая легенда, комиссар. Вы всегда разгадываете невозможное. И когда вы начинаете действовать быстро, как в этом деле, это значит, что вы уже порядком обогнали всех—словно вечное движение. Вот что я имел в виду, сэр.
— Ну, ну, полноте, — сказал немало польщенный Роджер. — Ведение следствия — это, конечно, дар, но нужна еще и кропотливая работа. Проще пареной репы. — Немного подумав, он добавил:
