Удирающий водитель ловко улепетывал, намереваясь скрыться за углом, однако разозленный Крячко в три прыжка настиг его и, не церемонясь, двинул крепким кулаком в ухо. Мужчина рухнул на землю, а Стас тут же рывком приподнял его и, находясь вне поля зрения ДПС, от души припечатал еще разок. Затем скрутил руки водителя, надежно сковав их наручниками, и потащил к месту происшествия. Туда, громко сигналя, уже пробиралась машина ДПС, вызванная пострадавшими автомобилистами.
Движение было остановлено, многие вышли из своих машин и приблизились к перекрестку. На Крячко, ведшего поверженного виновника аварии, смотрели с уважением, и по лицам многих Станислав понял, что они охотно добавили бы водителю «Опеля» со своей стороны.
Из машины ДПС вышел мужчина в теплой зимней форме с погонами майора.
– Майор Новиков, – казенным голосом представился он. – Что произошло?
Все наперебой загалдели, эмоции взметнулись, и в течение нескольких секунд стоял гвалт и крик. Новиков поморщился, махнул рукой и, выбрав взглядом Крячко, обратился к нему:
– Вы водитель этой машины? – и указал на «Опель».
Крячко гневно отмел подобное предположение, не вдаваясь в подробности, достал служебное удостоверение и сунул майору под нос, решив, что оно будет красноречивее всяких слов. Это возымело должное действие, Новиков посмотрел на Крячко другими глазами и вежливо попросил объяснить, что произошло. Стас объяснил в двух словах, стараясь быть максимально кратким и выразительным.
– Карасев, – обратился Новиков к стоявшему рядом сержанту. – Запись с камеры мне давай. – Потом повернулся к водителю «Опеля», которого Крячко продолжал держать пристегнутым, и спросил: – Вы хозяин машины?
Водитель молчал.
– Ваши документы! – нетерпеливо потребовал Новиков.
Мужчина продолжал игнорировать вопросы, он как-то безвольно висел на руке Крячко. Новиков, нахмурившись, шагнул вперед и жезлом приподнял ему подбородок. Станислав тоже впервые за все время заглянул в глаза новоявленному недругу. Заглянул и все понял: взгляд был пустым, глаза полубезумными, зрачки неестественно расширившимися. Это был довольно молодой парень, худой и вертлявый, с прыщавым лицом.
– У-у-у! – присвистнул майор. – Понятно! Ну-ка дыхни!
Он достал прибор «Алкотестер» и сунул водителю под нос.
– Да тут наркота, похоже, – вставил Крячко. – Спиртным не пахнет. Да и глаза у него не пьяные, а обдолбанные!
Новиков решительно открыл дверцу «Опеля» и полез в бардачок за документами. Там было пусто.
– Машина ваша? – вновь обратился он к задержанному.
Водитель поднял голову и отрицательно замотал ею.
– А чья? – терпеливо продолжил Новиков.
На этот раз водитель лишь пожал плечами.
– Та-а-а-к, – со вздохом протянул майор. – Совсем хорошо. – Пару секунд он смотрел на вялое тело, потом жестко потребовал: – Багажник открой!
Парень виновато развел руками, точнее, одной, потому что вторая была прикована к руке Станислава Крячко.
Майор что-то досадливо пробурчал, выдернул ключ из замка зажигания и направился к багажнику. Подняв дверцу, он сунул руку внутрь, принявшись что-то ворошить. Зашуршал полиэтилен, и Новиков вдруг замер, непроизвольно открыв рот. Потом, еще раз присвистнув, посмотрел на Крячко, не в силах скрыть растерянности.
– Товарищ полковник… – проговорил он. – Тут, похоже, по вашей части…
Крячко тут же направился к багажнику. Заглянув в него, он понял причину замешательства майора: внутри лежал наполовину развернутый огромный черный пакет, из которого торчала человеческая рука…
Порыв ветра колыхнул полиэтилен, края его затрепетали, полностью открывая содержимое – скрюченное тело мужчины. Не было никаких сомнений в том, что человек этот мертв…
Крячко перевел мрачный взгляд на своего подконвойного. Несмотря на свое одурманенное состояние, тот явно понял, что происходит неладное. И куда серьезнее, чем виновность в порче нескольких автомобилей…
Парень несколько раз облизнул обветренные губы, на всякий случай попытался отодвинуться от Крячко подальше и, словно невзначай, пощупал браслет наручников.
– Даже не думай! – предупредил его Крячко. – Только руку себе покалечишь. Лучше сразу колись, за что мужика убил, – и мы тебя быстренько транспортируем в камеру. Там тепло и ветра нет. И за доставку денег не возьмем. Полицейские – народ добрый! – И хлопнул парня по спине с такой силой, что тот, охнув, согнулся пополам.
Стоявшие вокруг водители активизировались и вытянули шеи, однако майор Новиков, переложив ответственность за труп на полковника Крячко, быстро вернулся к своим обязанностям.
– Разошлись, разошлись! – зычно заговорил он, орудуя жезлом. – Вас собственные машины беспокоят или чужие проблемы? Все расселись по своим автомобилям и ждем страховую!
Упоминание о страховке за испорченное имущество, а также двадцатиградусный мороз сделали свое дело: водители, хоть и не слишком охотно, стали расходиться по машинам. А Новиков повернулся к Крячко. Тот по-прежнему пытался выбить признательные показания у глотавшего морозный воздух парня. Дождавшись, когда у того восстановится дыхание, Крячко снова спросил:
– За что убил мужика? И кто он такой?
– Я никого не убивал. – У парня вдруг прорезался голос – хрипловатый, слабый.
– Да что ты говоришь? – ухмыльнулся Стас.
– Вы мне не верите? – с удивлением спросил водитель «Опеля».
– Ну, конечно, я тебе верю, – ласково произнес Крячко, заглядывая парню в глаза. – Я отлично понимаю, что этот мужик просто залез в твой «Опель», запаковался в пакет и решил таким образом переждать лютую зиму до весны. Наверное, ему просто негде было жить, вот он и воспользовался твоей машиной. Но что-то не подрассчитал – и умер. Наверное, от стыда за то, что не спросил разрешения у хозяина. Правильно? Так все было? Ну разумеется, так! Это же самая правдоподобная версия!
Он смотрел на парня с отеческим сочувствием и пониманием. Глаза того совершали какие-то кульбиты, явно пытаясь сфокусировать зрение. Крячко протянул руку и, сунув ее в карман куртки парня, вытащил оттуда паспорт.
– Отлично! – с удовлетворением произнес он, открывая его. – Еще одно убедительное доказательство, что ты добропорядочный гражданин – документы носишь с собой! Итак, Коновалов Артем Владимирович. Твою личность мы уже выяснили, осталось выяснить личность убитого. И надеюсь, у тебя хватит ума оказать нам в этом содействие.
По лицу Коновалова было видно, что он отчаянно пытается сосредоточиться и поставить на место собственные мозги, но те плохо поддавались. Взгляд его тоже по-прежнему оставался полувменяемым. Новиков вопросительно посмотрел на Крячко. Ему, разумеется, совершенно не хотелось принимать участие в разборках с убийством, да и не по его части это было, поэтому он предложил:
– Товарищ полковник, может, опергруппу вызвать?
Крячко и сам понимал, что без этого не обойтись. Понимал он также, что и ему, так или иначе, придется принять участие во внезапно упавшем на голову деле, хотя бы в качестве свидетеля, а вдобавок еще и выступать потерпевшим в ДТП наряду с остальными водителями, коих собралось человек шесть. Об этом наглядно свидетельствовали побитые машины, рядком выстроившиеся на проезжей части. А значит, предстоит метаться туда-сюда, давая показания и общаясь со страховой компанией и представителями ДПС. Он оказывался в сложном положении, и ему явно требовалась помощь. Посему, вздохнув, Станислав достал свой сотовый, одной рукой ткнул в номер, значившийся на панели среди самых главных, и произнес в трубку:
– Лева, привет! Ты уже в главке? Нет? Вот и отлично! Разворачивай свой драндулет и дуй на проспект Мира. Здесь труп. На месте объясню. Да, и будь другом, позвони нашим, пусть присылают туда же группу, а то мне одной рукой кнопки нажимать неудобно!
И, не дожидаясь реакции Гурова, отключил связь.
– Беда твоя надуманная, милая. Все будет хорошо. – Голос Ангелины был ласковым, успокаивающим.
– Вы уверены? – встрепенулась Олеся. – Вы видите, что он жив?
– Жив, жив, – кивнула та. – И вполне себе здоров. Но… – Она сделала паузу.
– Что? – Олеся вцепилась в черную бархатную оборку на запястье Ангелины. – Что еще, говорите!
Ангелина тихонько вздохнула и с сочувствием посмотрела на Олесю:
– Тебе ведь мало знать, что он жив, правда? Ты хочешь вернуть его?
– Я… – Олеся растерянно посмотрела на собеседницу. – Вы что, хотите сказать, что он… исчез намеренно? Что у него другая женщина? – вскочила с кресла и схватила женщину за плечи: – Кто она, кто? Скажите мне!
– Успокойся, ты мне шею свернешь! – проворчала Ангелина. – Кто она – не скажу, чтобы ты глупостей не натворила. Да и далеко она, не достать тебе ее! А вот насчет вернуть…
– Вы можете это сделать? – с надеждой спросила Олеся.
– Милая моя! – покачала головой Ангелина. – Я – потомственная ведунья! Моя бабка была ведуньей, а ей дар прапрабабка передала, которая по всей губернии была известна! К ней, между прочим, сам царь приезжал! Николай II, вот так! И она ему предрекла насильственную смерть вместе со всей семьей! А он, болезный, не поверил и денег ей не заплатил, отказался. Чего, говорит, старая ведьма, каркаешь? А не прошло и трех месяцев, как его… Ну, сама знаешь, в школе небось училась.
