– Лев, это моя вина, что не удалось защитить Гаврилова, – пробурчал Станислав, когда все четверо вошли в квартиру. – Дерьмо я, а не оперативник! Подам завтра же заявление об отставке. Сначала Тяжлов, а вот теперь и Гаврилов…
– Брось, Стас. Что выросло, то выросло! Не нужно считать себя пупом земли, – оборвал его Гуров. – Будь ты хоть семи пядей во лбу и сумей найти Гаврилова до момента покушения, то все равно не успел бы помешать убийце. Он бы Гаврилову горло перерезал раньше, чем ты из своего «Мерседеса» выбрался!
Крячко понимал это не хуже полковника, но не винить себя не мог. Станислав считал, что с самого начала отнесся слишком легкомысленно к расследованию и допустил несколько непростительных ошибок. Сейчас Крячко больше всего на свете хотел реабилитировать себя за досадные промахи.
– По-моему, вы слишком много думаете о докторе Запашном, – проговорила Мария, доставая из холодильника бутылку водки. – Вам всем необходимо отвлечься и просто отдохнуть. Хотя бы пару часов. Поверьте моему жизненному опыту, мальчики, после этого решение придет само собой!
– Верно, Мария! – поддержал ее Станислав и посмотрел на недовольно поморщившегося Гурова. – Лева, только не надо истерик. Нам всем действительно нужно отвлечься.
Однако отвлечься у них не получилось. Едва Мария выставила на стол рюмки, как истошно зазвонил телефон. Гуров встал.
– Лев, не надо брать трубку, – проговорила она. – На два часа для всех мы умерли!
– Не могу, Мария, – ответил Гуров, чуть задержавшись в дверях. – Я просил позвонить мне, если найдут убийцу Гаврилова. Гуров. Слушаю вас, – проговорил полковник, подняв трубку.
– Слушаешь, твою мать! – раздался на другом конце провода разгневанный голос генерал-лейтенанта Орлова. – Ты что, подлец, такое вытворяешь?!
– Не понял, господин генерал. – Гуров был удивлен и обижен таким тоном своего друга-начальника. – Вы можете выражаться конкретнее?
– Выражаться конкретнее?! – в бешенстве переспросил Орлов, но с трудом взял себя в руки. – Извини, но как с тобой по-другому разговаривать, я уже не знаю. Генерал Тернавский только что потребовал твоего ареста!
– Не понял, – удивленно протянул Гуров.
– Что-то ты сегодня непонятливый, Лева, – Орлов был на грани нервного срыва. – Не прикидывайся дурачком деревенским. Сегодня на допросе у следователя бывшая жена Сысоева заявила, что ты твердо обещал ей защиту перед следственными органами. Она настояла на внесении этих слов в протокол допроса, и адвокат Сысоева добрался с жалобой на тебя к Тернавскому…
– И стоило из-за этого так орать? – язвительно спросил Гуров.
– Ну, конечно, этого мало. Я только для того Тернавского и уговорил на тебя в суд не подавать, чтобы на тебя опять к нему жалобы потекли. Тебе и этого мало, – явно сдерживая себя, проговорил Орлов, но удержаться не смог и вновь сорвался. – Ты на хрена его людей обстрелял? Совсем из ума выжил?!
Вот такого заявления Гуров не ожидал. Он не мог предположить, что Тернавский решится на такой наглый поступок, и до поры не хотел говорить о происшествии перед театром. Гуров застыл на несколько секунд, не зная, что сказать.
– Тернавский выслал своих людей, чтобы они нашли тебя и привезли для объяснений, – продолжал тем временем кричать в трубку Орлов. – Дома тебя не застали и поехали к Марии в театр. Заходить они не стали, чтобы не бросать тень на известную актрису, и ждали ее у выхода. Когда они попытались узнать у нее, где тебя найти, появился ты и обстрелял людей Тернавского. Причем из нетабельного оружия! Эту свою идиотскую выходку ты как объяснишь?!
Гуров понял, что оказался в ловушке. Неизвестно, подстроил ли ее Тернавский с самого начала, или идея родилась спонтанно, но сейчас это было неважно. В том, что произошло у театра, любой прокурор найдет достаточно оснований, чтобы выдать ордер на арест Гурова.
Полковник лихорадочно просчитывал свои шансы. Конечно, упрятать за решетку его не смогут. Доказательств для того, чтобы осудить, Тернавскому не хватит. Одних показаний Марии будет достаточно, чтобы найти в действиях людей Тернавского посягательство на ее честь и достоинство.
Но чтобы окончательно все это прояснить, потребуется долгое судебное разбирательство. Причем на несколько дней за решетку Гурова упрятать смогут. И никакой Орлов тут не поможет. А это даст возможность Запашному замести все следы, что он за собой оставил и какие еще Гурову неизвестны. Кроме всего прочего, велика вероятность того, что Гурова после этого судебного разбирательства вышвырнут из органов. Хорошо, если на пенсию!
– Ты что молчишь? Умер, что ли?! – уже спокойней проговорил Орлов. – Прокурор выписывает ордер на твой арест. Если ты через пятнадцать минут не будешь у меня и внятно не объяснишь, зачем стрелял в людей Тернавского, то избавить тебя от следственного изолятора я не смогу!
– Вот попали, на ровном месте и мордой об асфальт, – задумчиво проговорил Гуров, а затем жестко добавил: – Придется постараться! Петр, оснований для того, чтобы припугнуть этих бравых ребят, у меня было больше чем достаточно. Тем более ты прекрасно знаешь, что, начни я стрелять по ним, никто живым бы оттуда не ушел. У меня сейчас нет ни времени, ни возможности что-то тебе рассказать. Я исчезну на несколько дней. Когда я соберу всю информацию, что мне сейчас нужна, я тебе сам позвоню. А пока, Петр, прикрой меня! Поверь, я знаю, что делаю.
– Будем надеяться, – пробурчал Орлов, который любил Тернавского еще меньше, чем Гуров. – Тогда исчезай. А то будет тебе: «Это что там за шаги такие на лестнице? А это нас арестовывать идут!» В общем, у тебя есть сорок минут.
– Более чем достаточно! – усмехнулся Гуров. Спасибо, Петр…
– Да пошел ты к… – Генерал-лейтенант не дослушал слова благодарности и повесил трубку.
Гуров повернулся, чтобы идти на кухню, и встретился взглядом с Марией.
– Это были люди какого-то большого начальника? – взволнованно спросила Мария.
– Да, – ответил Гуров. – Мне придется исчезнуть на пару дней.
– Это я поняла! Надеюсь… – начала Мария, но новый телефонный звонок прервал ее. Она схватила Гурова за руку. – Не трогай телефон!
– Успокойся, солнышко! – улыбнулся он жене и снял трубку. – Ничего страшного не случится…
Звонил тот самый сержант, которого Гуров попросил доложить о результатах поисков убийцы Гаврилова. Полным восхищения голосом милиционер сообщил, что полковник был совершенно прав, и они нашли повешенного на чердаке соседнего дома.
– Отпечатки пальчиков с него еще не брали. «Скорая» только что его увезла, – окончил сержант свой рассказ. – Но я не сомневаюсь, что этот жмурик Гаврилова и убрал. У него на правом плече большое пятно крови. Видимо, Гаврилов измазал, когда он его в машину запихивал!
– Спасибо тебе большое, – поблагодарил Гуров сержанта. – С меня теперь должок…
Не слушая возражений сержанта, Гуров повесил трубку. Мария все еще стояла рядом, а с кухни не доносилось ни звука. Гуров обнял жену и повел ее из гостиной. Станиславу и Веселову он вкратце рассказал, что произошло около театра, и передал свой разговор с Орловым. Ненадолго на кухне воцарилось молчание, чтобы потом взорваться возгласами возмущения.
– Ладно, побузили и хватит, – проговорил Гуров, когда страсти немного улеглись. – Мария, мы сейчас уедем. За меня не волнуйся, я завтра с тобой свяжусь. Машину оставляю здесь. Когда придут люди от прокурора, скажи, что я привез тебя из театра. Потом за мной кто-то приехал. Ты не видела, кто, но этот человек меня забрал с собой. Да что я учу тебя! Ты и сама с этим прекрасно справишься.
Мария кивнула и пошла проводить их до дверей. После того как Станислав с Веселовым вышли из квартиры, она крепко прижалась к Гурову и поцеловала его.
– Береги себя! – проговорила Мария. – Я в тебя верю.
Гуров заставил себя улыбнуться, хотя на душе скребли кошки. Не оборачиваясь к дверям, в которых стояла Мария, полковник заторопился вниз по лестнице. Теперь все зависело от удачи.
Когда все трое приехали на конспиративную квартиру, Багаев едва не поперхнулся от удивления. Он не находил себе от скуки места и только что подумал, что не мешало бы хоть кому-нибудь навестить его. Такого мгновенного исполнения своих желаний он не ожидал.
Поскольку поужинать у Гурова никто не успел, предусмотрительный Станислав прихватил кое-что с собой. Не забыл он, естественно, и литровую бутылку «Смирновской». Через пять минут нехитрый стол в однокомнатной квартире был накрыт.
Ужин прошел почти в полном молчании. Багаев не решался спросить о причине столь позднего визита всей компании, а остальные не желали говорить. Первым нарушил молчание Гуров.
– Стас, тебе предстоит срочная работа, – полковник посмотрел на Крячко. – Поедешь к Терентьеву и передашь ему, что никакого наркотика в ампуле не было. Скажешь, что это просто суперсовременное успокаивающее средство. А заодно и предупредишь, чтобы больше подобного рвения не проявлял. Если он провалится, – то Запашного придется оставить в покое. К тому же надо предупредить Терентьева, что он завтра будет нужен для опознания.
