— Он сделал свой ход, — сообщила Дебора Доуксу. — Теперь следует на запад по Сто тридцать пятой улице.
— Я пересекаю залив по Широкой дамбе. Буду у вас в «хвосте», — сообщил Доукс.
— Что находится на Сто тридцать пятой улице? — поинтересовалась Дебора.
— Аэропорт Опа-Лока, — ответил я. — Примерно в двух милях по прямой.
— Черт! — воскликнула она и снова взяла рацию. — Доукс, на его пути находится аэропорт Опа-Лока.
— Еду, — сказал он, и я услышал рев его сирены еще до того, как отключилась рация.
Долгое время аэропорт Опа-Лока пользовался популярностью у торговцев наркотиками и у тех, кто занимался тайными операциями. Это было крайне удобное взаимное соглашение, учитывая то, что грань между обоими занятиями сильно размыта. Вполне вероятно, что Оскара там ждал легкий самолет, чтобы вывезти из страны и доставить почти в любую точку Карибских островов, Центральной или Южной Америки, лишь бы данная точка имела связь с остальным миром. Впрочем, я сомневался, что он оттуда направится в Судан или даже Бейрут. Острова в Карибском море казались мне наиболее подходящим местом, но бегство из страны в данных обстоятельствах являлось вполне разумным ходом, а аэропорт Опа-Лока представлялся логичной точкой, с какой следовало начинать.
Теперь Оскар двигался быстрее, хотя Сто тридцать пятая улица была не такой наезженной и значительно уже, чем бульвар Бискейн. Мы проехали по мосту через канал. Оскар, оказавшись на его дальнем конце, вдруг резко ускорил движение и с визгом шин принялся обгонять машины.
— Проклятие! Его что-то испугало! — бросила Дебора. — Возможно, он заметил нас.
Она нажала на акселератор, старалась держать между Оскаром и нами две-три машины, хотя мне казалось, что делать вид, будто мы его не преследуем, смысла уже не было.
Оскара действительно что-то напугало, поскольку он гнал автомобиль изо всех сил, чудом избегая столкновения с другими машинами или выезда на тротуар. Деб, естественно, не желала потерпеть поражение в соревновании. Она держалась у него в «хвосте», объезжая машины, еще не успевшие оправиться от встречи с Оскаром. Тот резко перешел на левую крайнюю полосу, заставив довольно пожилой «бьюик» развернуться, выскочить на тротуар и врезаться в цепную загородку перед уютным светло-голубым домиком.
Неужели вид нашего маленького, без каких-либо опознавательных знаков автомобиля вынудил Оскара вести себя столь безрассудно? Подобная мысль не могла не доставить удовольствия, но, говоря по совести, я в это не верил. До сих пор он действовал хладнокровно и уверенно. Если бы хотел избавиться от нас, то сделал бы какой-нибудь неожиданный и хитроумный ход, например, проскочить по мосту, когда тот начал подниматься. Так почему же он вдруг запаниковал? Чтобы предпринять хоть какое-нибудь действие, я наклонился и заглянул в зеркальце бокового обзора. Буквы на поверхности стекла сообщили, что отражаемые в зеркале объекты находятся ближе, чем мне кажется. Как бы плохо ни шли наши дела, но они оказались даже хуже. В зеркальце в данный момент находился лишь один объект — потрепанный белый микроавтобус.
Он следовал одновременно за нами и за Оскаром. Шел с той же, что и мы, скоростью и, подобно нам, отчаянно лавировал в уличном движении.
— Что же, — произнес я, — не так и глупо. — Мне пришлось повысить голос, чтобы перекрыть визг шин и рев клаксонов других водителей. — Послушай, Дебора, не хочется отвлекать тебя от такого скучного занятия, как управление автомобилем, но не могла бы ты взглянуть в зеркальце заднего вида, естественно, когда улучишь момент.
— Что это, дьявол тебя побери, должно означать? — проворчала она, но все же подняла глаза на зеркальце.
Нам страшно повезло, что в это время мы находились на прямом участке дороги, поскольку моя сестричка на мгновение забыла, что следует рулить.
— Вот черт, — прошептала она.
— Я тоже так подумал.
Дорога пересекала нашу улицу чуть впереди, и, прежде чем мы проскочили под эстакадой, Оскар резко свернул направо, миновал три полосы движения и нырнул в боковую улицу, которая тянулась параллельно скоростному шоссе. Дебора выругалась и рывком повернула следом за ним.
— Сообщи Доуксу! — бросила она, и я покорно взял рацию.
— Сержант Доукс, мы здесь не одни! — сказал я.
— Какого черта это должно означать?! — воскликнул Доукс, словно слышал реакцию Деборы и та произвела на него такое сильное впечатление, что он решил еще раз воспроизвести слова моей сестренки.
— Мы только что свернули на Шестую авеню, и за нами следует белый микроавтобус. — Ответа не последовало, и я добавил: — Я не забыл упомянуть, что микроавтобус белый?
Я испытал полное удовлетворение, услышав слова:
— Раздолбай затраханный!
— Именно так мы и подумали.
— Пропустите автобус вперед, двигайтесь следом! — велел сержант.
— Черт, — пробормотала Дебора сквозь зубы и произнесла более крепкое словцо.
У меня возникло искушение тоже сказать нечто подобное, поскольку в тот момент, когда Доукс выключил рацию, Оскар свернул к дороге, и мы последовали за ним. В последний момент он изменил направление и спустился по склону вновь на Шестую авеню. Его «тойота», коснувшись дороги, подпрыгнула, потом, словно пьяная, качнулась направо и встала на все четыре колеса. Дебора ударила по тормозам, и мы вошли в поворот. Белый микроавтобус, произведя аналогичный маневр, оказался впереди нас. Расстояние между ним и Оскаром сократилось. Деборе удалось остановить занос нашего автомобиля, и мы последовали за ними.
Боковая улица была очень узкой. Справа стояли дома, а слева тянулась желтая бетонная перемычка, над которой проходила дорога. Мы миновали несколько кварталов, постоянно набирая скорость. Пара сухоньких старичков, взявшись за руки, брели по тротуару, они замерли и проводили удивленными взглядами промчавшуюся со скоростью ракеты кавалькаду машин. Вероятно, это было игрой моего воображения, но мне показалось, что старички зашатались под порывами ветра, поднятыми машиной Оскара и белым микроавтобусом.
Мы немного сократили разрыв, а микроавтобус приблизился к «тойоте». Но Оскар увеличил скорость и, наплевав на знак обязательной остановки, заставил нас объезжать пикап, который метался по кольцевому объезду, отчаянно пытаясь увернуться от автомобиля Оскара и микроавтобуса доктора Данко. Пикап не удержался на дороге и врезался в пожарный гидрант. Но Дебора, стиснув зубы, объехала с визгом шин пикап и проскочила перекресток, игнорируя вой клаксонов и фонтаны воды из искореженного гидранта. В следующем квартале ей снова удалось сократить разрыв.
Впереди я увидел светофор, обозначавший место, где наша улица пересекалась с одной из главных транспортных артерий. Никто, естественно, не может жить вечно, но я, если бы мне предоставили право выбора, не хотел бы расстаться с жизнью таким образом. Наслаждение телевизором в обществе Риты почему-то стало казаться мне более заманчивой перспективой. Я попытался придумать вежливый, но достаточно веский способ убедить Дебору остановиться хотя бы на мгновение, чтобы понюхать розы, но мой мощный ум замкнулся в себе в тот момент, когда я больше всего в нем нуждался. И прежде чем я заставил его вновь работать, Оскар уже подлетал к светофору.
Наверное, на этой неделе Оскар посещал церковь, поскольку именно в тот миг, когда он выскочил на перекресток, для него вспыхнул зеленый свет. Водитель следующего за ним белого микроавтобуса ударил по тормозам, чтобы избежать столкновения с машиной, пытавшейся успеть проскочить на свой желтый. Когда мы приблизились к перекрестку, зеленый сигнал был на пике, и мы, не замедляя хода, объехали доктора Данко с его белым микроавтобусом. Мы почти миновали перекресток, но вдруг огромный бетоновоз двинулся на красный свет прямо у нас под носом. Как говорится, Майами есть Майами. Я в ужасе сглотнул слюну, однако Дебора, буквально привстав на педали тормоза, сумела объехать гиганта. Мы сильно ударились о бордюрный камень, немного прокатились левыми колесами по тротуару и опять соскочили на мостовую.
— Очень мило, — произнес я, когда Дебора снова надавила на акселератор.
Она могла бы поблагодарить за комплимент, если бы белый микроавтобус не выбрал этот момент для того, чтобы, воспользовавшись нашей задержкой, врезаться в нас сзади. Хвост нашего автомобиля вильнул налево, но Дебора сумела встать на курс.
Микроавтобус ударил нас снова, гораздо сильнее. Удар пришелся в бок, позади моей двери, и она от удара распахнулась. К счастью, мне удалось уклониться. Наш автомобиль вильнул, и Дебора притормозила. Вероятно, она избрала не самую лучшую стратегию, поскольку микроавтобус еще раз долбанул в дверь с моей стороны. Удар оказался настолько сильным, что дверца оторвалась, ударила микроавтобус в левое колесо и, брызнув искрами, отлетела в сторону.
