Гуров намеренно продлил паузу, дабы до девушки дошел весь абсурд ситуации, затем проговорил:
– Я могу понять, что, когда человек в отчаянии, ему очень хочется верить, что все будет хорошо. – Это естественно и нормально. Нам больно, и мы подсознательно ищем обезболивающее, потому что терпеть и страдать нам невыносимо. Но все же, Олеся, нужно жить не только чувствами, но включать и голову хотя бы иногда!
Закончив допрос Олеси, Гуров переключился на Ангелину, которая начала уже беспокоиться, пока сидела под конвоем, что все о ней забыли. Так что, когда ее повели на допрос, она даже обрадовалась.
– Вы же понимаете, что я ни в чем не виновата! – заявила она, заходя в кабинет.
– Не уверен, Ангелина Романовна, – сухо произнес Лев. – Я побеседовал с Олесей Юрьевой, и она подтвердила, что вы были в курсе того, что я собираюсь с ней встретиться. И решили этой встрече помешать, верно? А почему? Потому что боялись, что я сообщу Олесе, что ее жених убит?
– Вы что, думаете, это я его убила? – округлила глаза Ангелина. – Окститесь! Мне зачем это надо? Я клиентке обещала его вернуть!
– Как зачем? Это как раз очевидно, вы сами на свой вопрос ответили. Вы обещали клиентке вернуть ее жениха, прекрасно зная, что вернуть его не сможете, поскольку вы – аферистка. Жених ее мог вернуться в любой момент, и в этом случае вы теряли деньги вашей клиентки. Остается что? Правильно, убить ее жениха, и все тут! А потом тянуть из Олеси деньги, мотивируя это тем, что необходим еще один, самый последний обряд. И обряды эти могли длиться еще очень долго. Ровно до тех пор, пока у нее не закончились бы деньги и одновременно с этим не включились мозги. Знаете, когда людям уже нечего отдавать, они неожиданно умнеют – у них глаза раскрываются, что их банально «развели».
– Да что вы такое говорите! – вскричала Крюкова. – Это неправда! Никого я не убивала! Я и в Москве не была, вообще из Орехова не выезжала года два! У меня клиенты ежедневно – можете проверить!
– Проверим непременно, только убивать необязательно было вам самой. Я даже думаю, что вы этого и не делали своими руками – для этого у вас есть ваш замечательный братец, которому вы могли посулить сумму тысяч в тридцать рублей. За нее он готов был перерезать пол-Москвы.
– А я за брата не отвечаю! – выкрикнула Крюкова, но Гуров видел, что она сильно перепугана.
Лицо ее покрылось пятнами, голос поднялся до визгливых нот. Она то сжимала, то разжимала руки, при этом срываясь на крик, а поведение Гурова, невозмутимое и уверенное, постепенно сбивало ее настрой. Она поняла, что криком и эмоциями его не возьмешь, и перешла на другой тон – более спокойный и убедительный:
– Послушайте, но этого не может быть! Это просто бред! Даже я понятия не имела о том, кто жених этой девчонки, а уж Семен и подавно! И чтобы за моей спиной такую авантюру провернуть? Одному? Узнать имя, все остальное, поехать в Москву, найти его там, убить – да так, чтобы я даже не знала?
Выражение лица Гурова красноречиво говорило о том, что Ангелина вполне могла и знать о планах брата.
– Да не мог он! Он же наркоман, без дозы вообще существовать не может! Как бы он смог все это сделать? Да если бы я его наняла, он меня же и запалил бы! Как вот в случае с вами. Стала бы я так подставляться под убийство? И потом, работаю я не первый год. Знаете, сколько раз ко мне с пропавшими людьми обращались? Если бы я всех женихов-родственников своих клиентов убивать начала, это давно бы уже всплыло на поверхность!
Из всего сказанного Ангелиной это был первый разумный контраргумент против обвинения Гурова. Да, зарабатывать тем, чтобы убивать близких людей своих клиентов – на этом долго не протянешь. Кто-нибудь да заподозрил бы неладное и обратился бы в полицию. Кстати, нужно действительно проверить, не было ли уголовных дел подобного рода. А для этого нужна вся картотека Крюковой, фамилии всех ее клиентов.
– Это вы сообщили Семену обо мне? – спросил Лев.
– Ну, я! Но только я не нарочно! В смысле, я просто была раздосадована, что вы приехали. Понимаете, я же не знала ничего, как там все обстоит с этим женихом. Представьте ситуацию: сидит Олеся, я провожу обряд, а тут вдруг ей звонит какой-то мужчина и говорит, что привез новости о женихе! Я сразу поняла, что ей мои сеансы будут больше не нужны, что бы он ни сообщил.
– И что вы сделали?
– Расстроилась, конечно, но виду не подала. Сказала Олесе, чтобы не болтала никому – так, на всякий случай. А тут Семен является, денег просит на дозу. Я ему в сердцах и обмолвилась, что нет у меня денег и вообще теперь не будет, потому что клиентку теряю! Ну, и разболтала про Олесю – и про ваш звонок, и про кафе, и про айпад… Но я его ни о чем не просила! Да что я, больная, что ли, на полицейского нападать! Ведь ясно же, что завтра другой приедет! А что там у Семена в башке созрело, я понятия не имею! Если бы вы его сегодня у меня не встретили, я бы и знать не знала, что он кого-то ограбил!
Гуров вышел из кабинета и позвонил Крячко, который как раз допрашивал Семена Крюкова. Станислав сообщил, что тот подтверждает все сказанное Ангелиной и уверяет, что сестра ничего не знала о его планах.
Лев вернулся в кабинет и, посмотрев Ангелине прямо в глаза, жестко заявил:
– Даже если вы и не были в сговоре со своим братом, если не имеете отношения к убийству Неделина, то вашей противозаконной деятельности в качестве «ведуньи» уже вполне достаточно, чтобы вас задержать. Ваша деятельность мошенническая, и этого не опровергают ваши псевдонаучные сертификаты. А проведенная проверка покажет, предъявлять вам еще и обвинение в убийстве или нет. Уведите! – распорядился он.
С Крюковыми и Юрьевой Гурову с Крячко пришлось повозиться часа три. Семен вначале пробовал, было, отмолчаться, но найденный у него телефон Гурова, а также то, что полковник лично его опознал, сыграло свою роль, и в итоге Крюков подтвердил, что решил напасть на неизвестного мужчину, ориентировку на которого дала, сама того не желая, его сестра. Твердил, что понятия не имел о том, что Гуров полковник МВД, иначе ни за что бы не сунулся к нему. Признался также в том, что сдал отобранный у находящегося без сознания Гурова айпад и сдал его в местный пункт по ремонту сотовых телефонов, который охотно принимал разные девайсы, что уж говорить о практически новеньком айпаде, который Крюков сдал за три тысячи рублей!
В пункт ремонта Крячко тут же послал оперативников. Они вернулись с хорошей добычей: привезли и айпад Гурова, который настолько понравился хозяину палатки, что тот решил оставить его себе, и другую изъятую технику, и самого хозяина, молодого азербайджанца, который клялся мамой, что понятия не имел о том, что вещь краденая. Крячко, разумеется, не поверил ни одному его слову и отправил пока в камеру, поскольку ему самому по горло хватало других забот – он никак не мог закончить допрос Семена Крюкова, поскольку в ходе его постоянно всплывали новые и новые грешки Семена: мелкие кражонки и ограбления, мошенничества среди населения Орехова, которыми он промышлял, зарабатывая таким образом деньги на дозу. И хотя на тяжелых наркотиках Семен не сидел, в основном балуясь корвалолом и прочими дешевыми транквилизаторами, это тоже требовало расходов. Крячко уже утомился, потому что никак не мог перейти к сути вопроса и вывернуть все на причастие Крюковых к убийству Вячеслава Неделина. Семен отрицал даже то, что вообще знал такого человека, равно как и Олесю Юрьеву.
– Случайно все получилось, недоразумение! – твердил задержанный.
Он пришел к сестре днем, хотя она строго-настрого запретила ему появляться у нее в салоне. Но очень уж хотелось есть, да и действие утренней дозы заканчивалось, надо было обязательно заглянуть в аптеку, где знакомый фармацевт за дополнительную плату выдавал Семену без рецепта требуемые препараты. Пришлось топать в салон пешком, потому что денег не оставалось даже на проезд.
В дверях Семен столкнулся с выходившей от Ангелины клиенткой, молодой совсем девчонкой, которая вылетела оттуда, вся сияя от радости.
«Радуйся, дура! – злобно подумал он. – Интересно, чего тебе наплела сеструха, что ты так светишься?»
Сестра оказалась не в духе, встретила Семена неласково, на просьбу дать денег ответила решительным отказом.
– Не могу я тебе денег дать! И так постоянная клиентка из-под носа уплыла! Три месяца я ей мозги пудрила насчет жениха пропавшего, думала, еще столько же можно протянуть. А тут, как ком с горы, является какой-то мужик с вестями от него!
– Что за мужик? – поинтересовался Семен.
– А я знаю? Видать, опомнился женишок, а сам появляться боится, друга послал! Договорился с Олесей на три часа в «Сказке» встретиться, с айпадом в руках! Так что, боюсь, последний сеанс я с ней провела. Не придет больше птичка! Вот так! А ты говоришь – денег дай!
У Семена в полупьяной голове тут же начали вертеться какие-то смутные идеи. Он выпросил у Ангелина сто рублей и ушел. Скользя по обледенелой улице в осенних кроссовках, пытался думать. А если устранить этого мужика? Тогда Олеся эта не узнает о своем женихе и снова прибежит к Ангелине… Нет, не убивать, конечно – так, врезать по голове. Нет, наверное, не пойдет… Он же все равно оклемается! Хотя… Пока это будет! Можно еще пару сеансов провести, а Ангелине сказать, что деньги за них пополам!
